Выжить в Антарктиде

– Не успел.

– Значит, и дальше не выскажет. Все у вас будет хорошо. Вы поженитесь и нарожаете кучу ребятишек. У вас будет прочная семья.

– Как у тебя с Юрой?

– Конечно. Нас свела Антарктида. А что про Антарктиду говорил твой дедушка?

Аня громко шмыгнула носом:

– Что она показывает истинную суть людей.

– Вот именно! – Вика улыбнулась. – Здесь все настоящее, Ань. И будущее, которое тут зарождается, тоже будет настоящим.

– Тогда почему мне так страшно, а?

– Потому что это эмоциональный откат, – Пат встала и порылась в своей сумке с вещами. – Кстати, о будущем. Вика, я кое-что вспомнила, держи, мне уже не понадобится.

Вика приняла от нее пакет с гигиеническими прокладками, и изумленно вскинула на француженку глаза:

– У тебя такое богатство?! И что это за пессимистическое «уже не поднадобятся»? Ты это брось, мы все выберемся!

– Да я не о том! Я думала, что по срокам мне пригодится, но теперь ясно, что зря везла.

– Ты чего, ждешь ребенка? – в лоб спросила Аня, выпрямляясь.

– Нет, совсем не жду, но я беременна.

– От Паши?

– Он же мой муж.

– Ну, мало ли как бывает. А Паша знает?

– Нет. Зачем? Мы не будем вместе.

– То есть, ты его не любишь и никогда не любила?

– Это нетактично, - Патрисия строго посмотрела на Егорову. – Об этом не говорят в приличном обществе.

– Почему? – искренне поразилась Аня.

– Потому что в приличном обществе жена никогда не скажет, что не хотела выходить замуж, а ее заставили. А еще в приличном обществе не принято обсуждать аборты.

– Не делай этого! – горячо возразила Вика. – Ребенок ни в чем не виноват!

– Это никому не нужный ребенок.

– Я однажды сделала эту глупость и очень жалела, она легла тяжелым грузом на совесть. Пат, ты прошла через такие испытания и стрессы и при этом сохранила ребенка - что это, как не знак свыше, что он обязательно должен родиться?

Патрисия вздохнула:

- Это генетика,а не знак свыше.В нашем роду никогда не было слабых женщин. А еще нельзя отрицать благотворное влияние праны. Она исцеляет и укрепляет организм.

- Паша может с тобой не согласиться. Он отец, и его это тоже касается.

– Он будет только рад не иметь со мной ничего общего. Ребенок станет напоминать о том, как его обманули.

– Если вопрос только в Паше, то он тебя любит, – уверенно произнесла Аня. – Когда ты ушла, а он был вынужден помогать Володе вытаскивать меня из ямы, знаешь, как он тебя костерил?

– Что делал? – не поняла Пат.

– Ругал тебя. Швырялся предметами, обзывал нехорошими словами.

– Странное доказательство любви, - пробормотала Пат.

- Любовь бывает разная, как и ее проявления.

- Любовь, это как у Вики и Юры, - возразила Пат. – Сразу видно, что они пара и подходят друг к другу.

- Да, это любовь с первого взгляда, - Виктория улыбнулась. – Я очень надеюсь, что мы с Юрой никогда не расстанемся. Однако Аня верно говорит, бывает и по-другому.

– Поверь, подруга, - заявила Аня,- если бы Паша не любил тебя, он оставался бы равнодушным, ему бы дела до тебя не было. А он тебя ревнует к каждому столбу, в последний раз даже к Ашору приревновал! Паша сам не свой становится, когда о тебе думает или говорит. Верный признак, что он по-прежнему от тебя без ума.

– Почему к Ашору? – заинтересовалась Пат. – Потому что тот меня лечил в Хранилище? Или отдал свою куртку вместо порванной Доберкуром?

– Да не, там глупость вышла! Паша случайно увидел, как мы шепчемся у бани. Точнее, тебя с Ашором видел, а нас с Юрой не разглядел. Он считал, что вы там целовались и все остальное.

– О! – Патрисия порозовела.

– Если захочешь это опровергнуть, я к твоим услугам. И Юра подтвердит, что мы не амуры крутили, а заговор против Доберкура составляли.

– Все-таки попробуй поговорить с мужем, – посоветовала Вика. – Ваш брак освящен церковью. Если ты его хоть немного любила раньше и испытываешь к нему чувство сейчас, вы все можете вернуть. Паша не самый плохой человек, поверь! Он умеет прощать. И, кажется, осознает, что без тебя его жизнь не имеет смысла. Дай ему шанс! Сейчас именно от тебя все зависит.

- В том и дело, что ничего я не решила.

– Когда ты с ним спала, он вызывал у тебя омерзение? – снова прямым текстом спросила Аня, и Патрисия возмущенно закатила глаза. – Так вызывал или нет?

– Нет, Поль был очень милый... – было заметно, что француженка не привыкла свободно болтать на подобные темы. – Однако оставаться с ним ради ребенка не вижу смысла. Я могу встретить другого человека, которого полюблю по-настоящему. Ребенок от другого это помеха.

– Ребенок от другого не препятствие, если мужчина любит женщину, – убежденно сказала Вика.

– Ты правда так думаешь? – Патрисия взглянула на Завадскую со странной надеждой. – У вас в России разве не принято восхвалять патриархальные ценности? Я слышала, русские мужчины неохотно воспитывают детей от предыдущего брака.

– По-разному бывает, – признала Вика. – Но зачем тебе эгоист, который будет рассматривать тебя только как инкубатор для собственных наследников? Ты красива, богата и влиятельна, у тебя всегда был и будет выбор. Но с этим не стоит спешить. Давай сначала вернемся в цивилизацию, придем в себя и лишь затем станем принимать судьбоносные решения.

– Да, ты права, - Пат слабо улыбнулась, - можно с решением и подождать. Пока срок небольшой.

– Спасибо за прокладки, - поблагодарила Вика.

– Не за что. Это было от души. За ту поддержку, что вы оказываете, ты и Аня, я никогда не смогу расплатиться. У меня не было подруг, я не умею вести себя с ними.. если что-то я делаю не так, не обижайтесь. Вы обе мне стали близки.

Аня по-свойски подмигнула ей:

- Обращайся! Ты тоже мировая тетка, когда не пытаешься кого-то прибить.

*

Патрисия Ласаль-Долгов

Пат скромно стояла у стены спального барака и смотрела, как Ашор о чем-то любезничает с Викой на крыльце кают-компании. Он трогал ее за плечо, давал пить из бутылки с «живой водой» и не сводил с нее глаз. Все это совершенно неожиданно отзывалось в ней болью.

Патрисия убеждала себя, что Ашор со всеми добр и приветлив, что долг врача не позволяет относиться к больным с пренебрежением. А вот рисковал жизнью он именно ради нее! Он прошел без страховки по разваливающемуся мосту, совладал с генератором, вовремя разблокировал двери и сумел перевести «черное солнце» в новый режим – настоящее везение, которое не дается напрасно. «Солнце» (или те самые антарктические боги?) словно подыграло им, дало возможность помочь друг другу. Вика – это так, небольшая слабость к красивой женщине. Она, Патрисия, не менее красива, и их связывает куда больше, чем просто интерес или преклонение перед красотой. А еще Вика ей не соперница, поскольку честно хранит верность Юре Громову, у Ашора абсолютно нет шансов, и кому-то скоро придется залечивать его раненое сердце. Визарду нравятся стройные блондинки, значит, Пат в его вкусе, и надо только вовремя этим воспользоваться. Не давить, не навязываться, но намекнуть о подобной возможности.

Она вспомнила, как бережно обнимал ее Ашор у подножия «ковчега», как врачевал ее раны, с какой тревогой в глазах ждал эффекта… Она уже ему не безразлична! Ведь прежде, чем полюбить женщину, мужчина должен ее захотеть. Тот, кто не хочет, не трясется над умирающей, не сожалеет о несбыточном, не забывает о себе ради бесполезной пустышки. Лишь врожденное благородство, не позволяющее посягать на чужую жену, мешало иллюзионисту выразить все, что он испытывает, до сих пор. К тому же тогда, у бани, на ее поцелуй Ашор ответил, не стал уклоняться. Пусть это было мимолетное касание губ, но Паша не зря изошел ревностью – Ашору это понравилось.

Пат вздохнула: ах, если бы не ребенок! Но потом она подумала, что и этот нюанс может сослужить добрую службу, если правильно его подать. Ашор слишком проницателен, чтобы грубо стараться завлечь его. Ребенок будет Патрисии верной защитой до тех пор, пока Визард не поймет, что заботится не только о матери-одиночке, но и о прекрасной подруге для себя.