Страница 57 из 145
Ходили сплетни о скандале, который молодая княгиня устроила не старому еще отцу — он был на десяток лет старше самого Люка, — мол, где это видано, брать официальной фавориткой деревенскую девку. И якобы на это ушедший на покой князь ответил, что придворными шлюхами сыт по горло, а если дочурка начнет чинить препятствия, то он не постесняется снять ремень и отбить охоту лезть в его дела. Или вовсе подумает, не вернуться ли ему на правление, оставив зятя без княжеской цепи.
Диана, как говорили, намек поняла и больше батеньку, кроме как с нежностями и заверениями в любви, не беспокоила. Но Люк знал, насколько могут врать слухи, и составлять представление о характере княгини собирался исключительно при личном знакомстве.
Он стукнул по столу пачкой, выбивая сигарету, сунул ее в рот: чтение его так увлекло, что он не сразу вспомнил о необходимости прикурить.
Нынешний князь Форштадтский, Лоуренс Филипп, явно не подозревал о зубастой хватке отца будущей супруги, когда с какой-то дури, будучи обрученным с блестящей Ангелиной Рудлог, решил сорвать и цветок юной княжны. Это было, можно сказать, политическим безрассудством.
Форштадт давно являлся яблоком раздора между Инляндией и Блакорией, искусно лавируя между двумя крупными государствами и получая дивиденды за лояльность от обоих. Где-то три-четыре десятка лет назад он все же отошел Инляндии, но нить, сшившая границы, была еще слишком тонка — и неумеренность молодого принца едва не сыграла со страной роль острых ножниц. Кто знает, как там все было на самом деле? Случайно ли папенька решил навестить дочку посреди ночи и застал Инландера-младшего с голой задницей, так сказать, в процессе, или любвеобильного Лоуренса искусно приманили и заарканили? Люк склонялся ко второму.
Старого князя удалось умилостивить, отдав принца в ручки юной Дианы, оговорив, что править будет Лоуренс под чутким руководством тестя, — и тем самым навечно привязав Форштадт к Инляндии.
— Идиот, — презрительно фыркнул Люк, глядя на фотографию княгини Форштадтской. Нет, Диана была приятной на лицо, несколько крепко сбитой, но не пышной. И по сравнению с Ангелиной выглядела как ржавый нож рядом с драгоценным острым клинком. Да и что ни говори, статус принца-консорта в Рудлоге выше, чем князя в маленьком Форштадте. У иных баронов земли было больше, чем в этом княжестве.
«Впрочем, — подумал его светлость, — возможно, бедняга Филипп просто боялся Ангелину Рудлог».
С ней рядом и Люку иногда становилось не по себе, а более слабых людей она, вероятно, выкручивала и ровняла с землей, даже не замечая этого и не меняя выражения лица.
Дармоншир перелистнул страницу и снова углубился в чтение.
Лоуренс Филипп, тридцать два года, на полтора года младше наследника престола. В управление княжеством глубоко не вникает — оставил дела на старую гвардию — и, пока супруга развлекается поиском талантов, ведет блестящую светскую жизнь. Любит балы, скачки — Люк дернул уголком рта и наконец-то прикурил, — организует гонки по трасфлаю. Тщеславен. Скоропалительная свадьба его ничему не научила: имеет несколько любовниц, любит дорогие бордели, и вряд ли хоть одна придворная дама моложе пятидесяти прошла мимо его постели.
Герцог покачал головой. Слухи, естественно, всегда будут, но если ты уже женат — потрудись блудить так, чтобы об этом не знала вся Тура. Как это делает король Луциус — никто и никогда не мог назвать имени его очередной любовницы, кроме, наверное, службы безопасности. Хотя периодически и появлялись новости: такая-то фрейлина вдруг удалялась от двора, воспылав любовью к морскому побережью, — и якобы в окнах ее дома видели иногда рыжую голову его величества; или родовитая вдовушка, замеченная при дворе, вдруг получала свое поместье; или некая дебютантка, потанцевавшая с потомком Белого Инлия, вдруг пропадала на год — и потом неожиданно выходила замуж с щедрым приданым. Понимающие люди могли сделать выводы, и они их делали.
Подозреваемые в согревании постели короля дамы молчали как скалы — видать, Луциус не только откупался содержанием и устройством будущего, но и не брезговал ментальными блоками.
Наследник престола, даже если блудил, явно пошел скрытностью в папеньку — его супруга могла держать голову прямо. А вот княгиня Форштадтская, при которой муж не стеснялся флиртовать и уходить из залов с женщинами, вызывала жалость.
«Идеальный источник информации», — отметил про себя Люк. При должном подходе обиженная княгиня, вряд ли избалованная мужской лаской, раскроет всю подноготную и о супруге, и о его людях.
Дальше в отчете шли разрозненные сведения — мелочи, собранные людьми Леймина и способные помочь в расследовании. Любимая музыка княгини. Тип женщин, которых предпочитает князь. Время, когда они ужинают. И так далее: куча разнонаправленной информации, кусочки глины — из них можно при умении создать дудочку, и под нее будут плясать нужные люди.
В кабинет постучали.
— Да. — Люк поднял голову. Вошел Жак Леймин, за ним — маг.
— Менталист тоже здесь, — доложил безопасник. — Ваша светлость, я все-таки настаиваю, чтобы вам поставили щиты. У вас нет четкого плана, вы идете туда, где находится убийца, и, если пострадаете, мне останется только застрелиться.
— У меня есть план, — лениво возразил Люк, — импровизация. Спровоцировать и заставить расколоться. А не получится — выманить, усыпить, прочитать с помощью менталиста.
— Щиты, — мрачно настаивал на своем старик.
— А как я буду танцевать с ними, вы подумали? — уже чуть раздраженно поинтересовался Дармоншир. — Или общаться? Да меня за параноика примут.
— Лучше быть параноиком, чем трупом, — упрямо процедил Леймин. — Ваша светлость, клянусь, я уволюсь тотчас же, если вы не согласитесь на щиты.
— Шантаж, Леймин? — Люк нехорошо прищурился.
— Так точно, ваша светлость, — безопасник угрожающе вытаращил глаза.
Кембритч вздохнул.
— Вокруг меня одни няньки, — проворчал он. — Давайте компромисс, Леймин.
И обратился к магу.
— Господин Эроэ́н, вы можете поставить щит только от пуль? Чтобы реагировал исключительно на выстрел? От всего остального я как-нибудь увернусь. Если там, конечно, окажутся идиоты, которые решат убить меня на балу, среди сотен людей.
— Ваша светлость, не надо относиться к этому легкомысленно, — с упреком произнес несколько успокоившийся старик. — Удача любит предусмотрительных. Эроэн?
Маг, получивший возможность говорить, развел руками.
— Боюсь, это не моя специализация, ваша светлость. Простой щит я могу поставить, а с добавочными плетениями — нужен специалист посильнее.