Страница 85 из 90
Я приходила к нему по вечерам и сидела часами у кровати, глядя, как он спит. Словно мёртвый — хотя я чувствовала клубившийся вокруг него туман. Пока ещё густой, но с годами он станет тоньше. Наверное, я буду со страхом ждать день, когда Рэян проснётся.
Я брала его руку, закрывала глаза и представляла, что у нас всё хорошо. Всё, как я мечтала. Почему так не может быть? Из-за его русалки?
Однажды вечером она застала меня так.
«Я могу чем-нибудь помочь, Ваше Величество?»
Я не нашла в себе сил посмотреть на неё.
«Д-да. Исчезни, чтобы к-когда он проснётся, т-тебя рядом н-не было».
Молчание упало после этих слов — и расстаяло в тумане, как расстаяли последние лучи догорающего солнца.
«Вы так любите его. Я никогда никого не любила так», — голос русалки был грустным, но говорил странные вещи.
«А к-как же б-большая и чистая любовь м-между вами обоими?»
«Я русалка, — усмехнулась морская девка. — Иногда мне кажется, я не умею любить. Так любить», — поправилась она.
«К-какая разница, — шепнула я. — Главное, чт-то он предп-почёл тебя мне».
«Мне жаль, что так случилось».
Обычно я терпела её фальшь. Но не тогда.
«Н-нет. Н-нет, тебе н-не жаль. Т-ты д-дождёшься и заб-берёшь его у м-меня».
«Нет, Ваше Величество…»
«Д-довольно. Вон!»
Хвала духам, она ушла. Не знаю, что сказал бы Рэян, если бы узнал, что я убила его любимую у его же постели.
Впрочем, какая разница, думала я. Он и так мне ничего хорошего не скажет.
— Сколько тебе осталось?
Мы гуляем по пустынной набережной. Я пытаюсь не морщиться при виде мёртвой воды. Сильвен равнодушно смотрит на плывущий над ней туман и крепко держит мою руку.
— Сколько, Арин?
Я путаюсь, пытаясь объяснить ему, что не умру. Мне не хочется, чтобы он ждал вместе со мной.
Если бы не я, он не был бы сайе, рабом. Если бы не я, королева и инесский принц были бы счастливы.
Я мешаю.
Сильвена нелегко убедить. Фэйри уточняет, какое именно заклиание я нашла и как обойду клятву. Королева поверила мне сразу, но Сильвен… Он тоже верит, когда я спокойно смотрю ему в глаза и, улыбаясь, говорю, чтобы он не волновался, потому что всё будет хорошо.
Сильвен качает головой и меняет тему. А я вдруг понимаю, что ему просто хочется мне верить. Но зачем? Я для него — помеха к свободе.
— Глупая русалка, — шипит фэйри, когда я, не выдержав, задаю ему этот вопрос. — Я твой сайе…
— Ты перестанешь им быть, если я умру.
Сильвен пытливо смотрит на меня.
— Не говори так. Ты не понимаешь, Арин. Мне не нужна такая свобода. Ты как солнце, таких наивных добрых дурочек слишком мало в нашем мире, чтобы они вот так просто умирали, — он улыбается одними губами. — Арин, скажи честно, ты ведь действительно нашла волшебство, которое поможет тебе обойти клятву?
Я смотрю ему в глаза.
— Да.
Тебе не придётся ни от чего отказываться. Это будет только моё решение. Я хочу, чтобы ты был свободен. А бедная королева счастлива. И честно говоря, это такие желания, ради которых стоит умереть. Серьёзно.
Тем более, что я теряю? Сильвен говорил, что собственное тело станет для меня тюрьмой. Стало — я не могу представить себя русалкой. Но и человеком быть тоже уже не могу. Кто я? Можно потратить оставшееся мне время на суматошные поиски в архивах и беседы с колдунами. И не найти ничего.
А можно просто наслаждаться тем, что есть.
Я выбираю второе — тем более, королева не гонит меня от себя. Меня красиво одевают, мне улыбаются её слуги, меня заваливают подарками её лорды.
О духи, какая же это скука!
Рядом с молчаливой, хмурой королевой тумана мне намного приятнее — она не лжёт, и смотрит без восхищения.
Я люблю её почти как Сильвена. И мне жаль её точно так же.
На набережной меня однажды встречает Мартин. Я уже знаю, что он исполнил мою просьбу — и, если бы не Илва, увёз бы Сильвена в Гленну. Сам Сильвен не считает, что это имеет хоть какое-то отношение к «позаботиться», но Сильвен вообще мнительный. Неудивительно, что они с королевой так хорошо друг друга понимают.
— Я уплываю завтра в Никэл, — Мартин не сводит с меня глаз и держит за руку — очень интимно. — Плывём со мной, Санна.
Я уже успела отвыкнуть от этого имени — Сильвен зовёт меня Арин, остальные не зовут никак. Санна. Другая жизнь, полная тщеславия и морской соли.
— Зачем?
Мартин сжимает мои пальцы.
— Я не хочу, чтобы ты умирала здесь.
Ему я не лгу про то, что буду жить. Я говорю просто:
— Думаешь, в Никэле будет лучше?
— Я соберу всех магов нашего королевства и Гленны, — горячо шепчет Мартин, заглядывая мне в глаза. — Ты будешь жить, Санна. Обещаю, я не потребую от тебя взамен ничего.
А право сайе за спасение жизни, конечно же, не в счёт.
Если бы только я могла любить в ответ… Как же я завидую вечно хмурой королеве тумана — она так сильно любит своего принца!
Мартин ждёт. Я подаюсь к нему, приникаю к нему — и он с готовностью целует меня. Его губы нежные, жаркие — и фэйри моря отзывается на это человеческое тепло.
Я отстраняюсь, кусая щёку изнутри, чтобы не броситься на него — пусть этот жаркий человечек меня согреет!
— Прости меня, Мартин. Но тебе пора.
Он проводит рукой по губам, пачкает пальцы в крови. Бросает на меня последний тоскливый взгляд. И уходит.
Я смотрю ему вслед — мне впервые за эти дни грустно до слёз. Да, какая-то часть меня (наверное, та, что русалка) хочет уплыть с ним. Она хочет жить. Она шепчет мне, что я смогу изловчиться и извратить право сайе. Это Мартин будет служить мне. Мартин и другие мужчины — те, кого я выберу.
Я заставляю себя не слушать.
Фигура Мартина растворяется в тумане. Исчезает совсем. Я смахиваю слёзы, натыкаюсь на очередную восторженную улыбку кого-то из прохожих. И делаю всё возможное, чтобы отвернуться и уйти спокойно, а не бежать сломя голову.
И не улыбнуться в ответ, привязывая к себе навсегда.
Королева собирается выступать перед народом. Событие настолько из ряда вон, что заранее — за три дня точно — суета накрывает Дугэл. Суетятся слуги во дворце, суетятся лорды, суетится столица и жители других городов, где с помощью магии порталов будет передаваться королевская речь.
Только королева холодна и спокойна, как её любимые камни. Она шипит на слуг, цепко оглядывает меня, словно я что-то замышляю. И, криво улыбаясь, учит играть в камни на клетчатой доске.