Ты будешь мой

ГЛАВА 9. Арин

Утро будит гомоном птиц — точно паутина звуков, бесконечная перекличка. В Дугэле по утрам туманно и тихо, в Гленне, судя по всему — солнечно (лучи уже прошивают листву, хотя небо ещё золотисто-голубое) и музыкально.

Наш костёр догорел — только угли тлеют, и серый не то из-за татуировки, не то из-за недосыпа фэйри заворачивает «лишнего» третьего зайца.

Мы завтракаем недоеденным вчера вторым, запивая водой, принесённой Сильвеном. Прошу фэйри отвести меня к ручью и, фыркая, умываюсь. Очень хочется сполоснуться целиком, но Сильвен сторожит, не спуская глаз… впрочем, когда это меня смущало.

Вода ледяная, но от этого только лучше. Заодно мою волосы — на солнце они моментально высыхают.

Ох, как же я люблю солнце. И Гленна утром нравится мне куда больше Дугэла. Шелковистая трава, бесконечный птичий гомон и перешёптывание деревьев создают прекрасное настроение. Жаль только, у меня одной — Сильвен хмурится, молчит. А когда я пытаюсь помочь разложить наши вещи поудобнее, шипит.

Отхожу. Да-да, мешаться не буду. У фэйри, конечно, всё хорошо получается. Одной рукой — вторая висит вдоль тела, как мёртвая.

Только я замечаю это, как Сильвен, покачиваясь, прислоняется к стволу и сползает на землю.

Осторожно подхожу — Сильвен тяжело дышит, не открывая глаз. Его кожа горячая на ощупь.

Достаю из мешка бутылку. От воды фэйри не отказывается, жадно пьёт, прячет левую руку.

— Покажи.

Сильвен хмуро глядит на меня и выдавливает:

— Нет времени. Нужно идти, — и силится подняться.

Подхватываю его за плечи, усаживаю обратно. Оглядываю левую руку, ощупываю — фэйри морщится и вздрагивает, когда я касаюсь чуть заметной припухлости. Кожа вокруг бледная, почти белая, а в центре маленькая ранка, как от укуса.

— Арин, у нас правда нет времени. Лучше помоги мне встать.

— Это что? — я тыкаю в ранку пальцем, жму посильнее. Фэйри шипит.

— Вейлский шип.

— Ядовитый, да? — судя по виду ранки, ответ очевиден.

— До Прибрежных королевств я тебя довести успею.

— А потом? — я смотрю фэйри в глаза, и он отворачивается. — Красиво помрёшь?

— Не надо делать вид, что ты будешь меня оплакивать, — Сильвен запинается в конце фразы, а я считаю до десяти. Медленно, вдумчиво.

— Лекарство от этого есть? — наверняка должно быть. Нам рассказывали, фэйрийские кланы воюют между собой. Кланы воздушных фэйри с зелёными, огненные фэйри с воздушными… Значит, и от отравленного оружия лечить умеют.

— У нас — Сильвен подчёркивает «нас», — нет.

— У кого есть? — я — само терпение. Хотя так и хочется двинуть фэйри чем-нибудь тяжёлым. Слуга нашёлся тоже.

— Арин, — Сильвен снова пытается встать, и я понимаю, что если он заикнётся насчёт времени, я за себя не отвечаю. А ещё, что он так и не скажет мне по своей воле, как его вылечить

— Как. Добыть. Лекарство? Говори! — отчеканиваю я, добавляя его Истинное Имя.

Фэйри смотрит на меня с тоскливой ненавистью и быстро объясняет.

Конечно, лекарство есть у целителя (и его нужно называть именно так, потому что «лекари только у людей») в любой гленской деревушке неподалёку.

— Вот и проводишь меня туда, — киваю и снова добавляю Истинное Имя фэйри. Чтобы уж наверняка.

— Дура! — шипит Сильвен. — Тебя убьют, как только поймут, кто ты! Или отправят туманной королеве!

— Да мы только к целителю зайдём, — усмехаюсь я, помогая ему встать. — Лекарство купим и тут же исчезнем. Кстати, чем у вас тут расплачиваются?

Гленцы и впрямь воюют друг против друга, друг с другом и друг за друга. А точнее, каждая деревушка тут против всех. И каждый свободный охотник тоже, объясняет мне фэйри. Только Зелёная королева и Высокие рода могут спокойно проезжать по Гленне, и раз я не имею к ним никакого отношения, мне не стоит никому называть своё имя, даже учитывая, что оно у меня «неправильное». И если что, лучше доказывать, что я из Прибрежных королевств. Никэла, например. С Никэлом все дружат.

В качестве маскировки болезный фэйри кутается в мой плащ. Говорит, что раз он мой должник, а я по легенде из Прибрежных королевств, то лучше уж плащ ярко-синей расцветки, чем штаны дугэльских пограничников. Резонно.

Мне с одеждой легче — коричневого и серого, цветов Дугэла, я почти не ношу. Синее и голубое — любимые оттенки девушек из Прибрежных королевств, как оказывается. Маме они тоже нравились. Ну вот и отлично. Единственное: волосы приходится заплести. «С распущенными тебя любая собака узнает», — говорит Сильвен, пытаясь помочь мне уложить косу. Одной рукой это несподручно, а моя причёска ему почему-то не нравится. То слишком гленская, то, почему-то морская. Коса решает дело, и я закалываю её янтарной заколкой. Сильвен кивает и говорит, что янтарь — это отлично, его же добывают на Побережье. А я с тоской вспоминаю улыбчивого юношу в сине-зелёной рубашке. Мне кажется, больше я его никогда не увижу, и от этого горько сжимается сердце.

Фэйри ведёт нас так уверенно, точно бывал в «соседней деревушке» раз сто. На мой вопрос только шипит что-то про «приметы». Не знаю, как по мне, лес почти везде одинаков, а мы лезем в самую чащу.

Снова еду на лошади. Отдыхают ноги, Сильвен, которому я хотела уступить место, неторопливо шагает рядом, держа повод. «Никто не поверит, что я твой должник, если я буду верхом, а ты — шагать рядом». А никого и нет, замечаю я. «Это тебе так кажется», — Сильвен не оглядывается, а мне, конечно, начинают чудиться глаза повсюду — за деревьями, зарослями травы и даже кустарниками дикой малины.

Под ногами неожиданно змеится тропинка, плавно расширяющаяся у дерева, на ветвях которого — цветочные венки. Синее, алые — колокольчики и маки. Я поворачиваюсь к Сильвену –и замечаю, что мы действительно уже не одни.

Двое фэйри верхом — мужчина и женщина — поднимаются к нам по склону засыпанного коричневой листвой холма. Я впервые вижу женщину-фэйри, и это куда занимательнее, чем украшенное дерево. Просто она совершенно не похожа на дугэлку, практически раздетая, длинноволосая, с угловатыми чертами и жёлтыми глазами. Татуировки на её лице — в виде затейливо переплетённых побегов — приковывают внимание. Я с интересом рассматриваю её, и женщина замечает мой интерес. Ловит мой взгляд, улыбается и машет рукой. Сильвен придерживает коня.

Следующий час мы едем рядом. Фэйри сама принимает меня за жительницу Побережья, интересуется янтарной заколкой, восхищается работой. Её спутник молчалив, как Сильвен, и так же хмур. Он следит за каждым нашим движением и не отвечает на мои улыбки.