Страница 63 из 94
Пить хотелось страшно. Вики потихоньку подтягивала силу из одного накопителя, из другого, ощущая, как ее резерв восстанавливается. Он теперь восполнялся куда быстрее благодаря крови Марины Дармоншир. Но силы на массированное заклинание пока не хватит, придется использовать единственное заготовленное. И снова подставлять под удар мирных, если они здесь есть.
Она скользнула взглядом по сторонам, насколько позволяло ее нынешнее состояние — темень, разбавляемая редкими факелами и кострами, баррикады иномирян — мирных, слава Богам, не виднелось, — охонги, несколько тха-охонгов, невидши, тенями застывшие на четырех лапах у стен домов. Звуки перестрелок и работы артиллерии слышались далеко отсюда — по этим звукам она и определила, где сейчас находятся ее отряды, и выверила мощь заклинания.
Раньяр успел уже взлететь на уровень первого этажа, когда веревки на Вике расползлись под давлением восстановившегося персонального щита, а она слевитировала выше под удивленные крики с земли и возглас всадника, судорожно пытающегося нашарить автомат. И, поднимаясь, ударила вниз и в стороны Молот-шквалом, построив вектора массированного заклинания так, чтобы они, спустившись вниз, пошли в стороны над землей.
Она еще слишком хорошо помнила, сколько местных жителей пряталось в подвалах домов, и не хотела стать причиной их гибели. Но и не воспользоваться тем, что здесь не было дармонширских войск, не могла.
Под ней и на сотни метров вокруг нее Норбидж осыпался, оседал руинами и пылью, смешанными с кровью врагов, хитином и слизью инсектоидов. Она же, опустившись на землю у края уничтоженной площади, там, где стояли укрепления иномирян, хлопнула себя по бедру, надевая Доспех, и на глазах изумленных и испуганных врагов долбанула по баррикаде изнутри Стазисом. А затем, проверив, что там нет мирных — снесла и людей, и инсектоидов Тараном. И ничего в ней не дрогнуло.
До площади оставалось около полукилометра, и восстанавливающийся резерв, несмотря на то, что его было немного, вполне позволял ей пройти туда пешком, заодно подчистив улицу, чтобы облегчить задачу своим подразделениям.
Генерал Ренх-сат долго пробивался к площади во главе большого отряда — сопротивление небольших групп стрелков-дармонширцев было ожесточенным. Но их уничтожали невидши, послушные воле Ренх-сата.
Ренх-сат любил бой лицом к лицу, но не считал зазорным использовать силы, данные богами — и потому врагов, попадавшихся на пути, сминал не только мечом, доставшимся от предков — его острие могло как масло резать камень, — но и ментальной волей, заставляя их бросать оружие, выскакивать под удары его воинов или падать на землю от боли.
— Змея-колдуна обнаружили, — докладывали ему, пока он двигался к центру, — он, скорее всего, сильно ранен и без сознания.
— Враги сумели вынести колдуна с места падения, — кричал ему сверху очередной связной через некоторое время, — но далеко не ушли — защищаются в большом доме, накрытом колдовским щитом!
— У тех, кто защищает колдуна, уже кончились стрелковые припасы! — сообщал третий. Связные летали между центром и отрядами Ренх-сата, как заведенные. Ему доложили, что вся центральная площадь и прилегающие улицы — это огромное поле боя, где зажатые в клещи с двух сторон солдаты колдуна ожесточенно сопротивляются, но положение их незавидное. Что ма-ги противника устали, огненных птиц, которые подчинялись им и уничтожали невидши и раньяров, осталось мало и на глазах становится еще меньше, да и оружия с припасами подвезти успели немного.
Ренх-сат понимал, что у того, кто командует армией врага, есть еще силы в запасе, хотя точного количества не знал. Но сколько бы ни оставалось у врага людей, противник использует подкрепление в ближайшее время — не может не использовать, иначе проиграет. И поэтому нужно как можно быстрее перемолоть те десятки тысяч солдат колдуна Дар-мон-шира, которые дошли до центра города.
Потому Ренх-сат несся во главе отряда всадников наперегонки со временем — и то и дело задерживался на стычки, а вокруг так же быстро неслись невидши, которые уничтожали тех, кто не попал в поле зрения тиодхара.
— Тиодхар, — кричал ему с раньяра очередной связной, следуя за его охонгом по улице, когда он уже почти приблизился к площади. — На дальнем краю города нашли и пленили колдунью, которая спит мертвым сном. Долго искали, говорят, увидели издалека, как она упала с небес, после того как пыталась освободить схваченного Лесидией дракона!
— Пусть держат ее без сознания и несут ко мне! — повелел в ответ Ренх-сат, осознав, что в руки ему попалась та самая великая колдунья, одна из командиров войска колдуна. — Если проснется, сразу бейте по голове, чтобы не успела наколдовать!
Колдунья в его руках стала бы еще одним камнем в стену победы.
Он видел, как в небе над городом десятки взявшихся словно ниоткуда огненных птиц уничтожают остатки его раньяров, и вновь осознавал, что сейчас только от его скорости и мощи зависит успех сражения и судьба. Но победа была возможна — весы войны качались, и любой камешек мог помочь ее выиграть. Или проиграть.
На площадь его отряд ворвался, как ножом разрезая оборону, уничтожая дармонширцев. Здесь под яркой голубой луной царил настоящий хаос — группы норов наступали, продавливали оборону в центр, их отбивали обратно, поливая огнем из-за бронемашин и из домов. Палили танки. То тут, то там противники уже шли в рукопашную, но Ренх-сат ощущал качание весов и чувствовал вкус скорой капитуляции врага.
И был осторожен и беззаветно смел, чтобы этот вкус не обернулся горечью.
Из-под щита, окружавшего дом, где прятали колдуна, действительно не доносилось ни выстрела, а по щиту снаружи били из гранатометов, и видно было, что он дрожит и проявляется полупрозрачной решеткой. То и дело в промежутках между ударами из-за купола выпрыгивали группы мужчин с клинками и тяжелыми топорами непривычной Ренх-сату формы, отбивали нападения невидши, а затем снова убирались под щит. Было среди них несколько гигантов, которых Ренх-сат раньше не видел, но судя по тому, что на их телах виднелись раны, смертны они были так же, как обычные люди.