Обратная сторона жизни

Положив трубку, Вика почувствовала, как по щеке течет слеза. Ей опять стало жалко себя и свою сломанную жизнь. А ведь ей только двадцать один! Когда ей будет всего тридцать, она уже почти десять лет, как будет вести инвалидный образ жизни! А как рожать детей?

Девушка судорожно вздохнула и попыталась успокоиться, глядя на двор. Дрема окутала ее и, откинув голову, она забылась сном, как вдруг ее разбудил звонок в дверь. Задевая углы, она покатила свое кресло в прихожую и, открыв, обнаружила Михаила с цветами.

— Вика! Милая! Что же я наделал?! Зачем я позволил тебе ехать провожать меня?! — сказал он и встал перед ней на одно колено.

— Ты тут ни при чем. Не смей себя винить! Я взрослая и сама знала, что делаю, — сказала Вика. — Встань с колен! Пошли на кухню, расскажи, как в Испанию слетал, и вообще чего нового в твоей жизни без меня было.

— В Испании все хорошо. А еще так удачно складывается, что мы в Москве филиал открываем. С моей подачи Вик. Как ты просила, — сказал Михаил, глядя на ее кресло.

— Спасибо, Миш, что ты это сделал ради наших отношений. Уже за одно это спасибо. Но какая мне теперь Москва? Что я там буду делать, даже если переду туда?

— Я даже не знаю, что сказать. Ты меня как холодной водой окатила, когда сейчас по телефону рассказала это. А что врачи говорят?

— Два позвонка раздробило, и спинной мозг в трех местах перебило. Тут уже ничего не поделаешь, ни у нас, ни в Германии, ни где-то еще. Чудес не бывает — ходить я, наверное, никогда не смогу. Так что если разойдемся, то я не буду в обиде. Я же понимаю, что толку от меня теперь нет. Ходить не могу, сексом заниматься не могу, рожать не могу, я теперь почти ничего не могу. Зато заботиться обо мне теперь надо неусыпно, как за овощем.

Зазвонил мобильный телефон Михаила.

— Извини, отвечу. Да, Сереж! — Михаил сначала нахмурившись слушал, потом сказал: — Ничего не надо делать с активами этих фирм! Какие изменения?! Сереж, ни в коем случае не трогать эти активы!

Убрав трубку, он улыбнулся и тронул девушку за руку.

— Вик, я не хочу тебя бросать. Между нами успели появиться весьма крепкие чувства, и я не хочу вот так все терять, несмотря…

Его слова снова прервал звонок.

— Сереж, скажи мне, пожалуйста, что там у вас происходит? Вы в трех соснах заблудились? Какой срочный совет директоров?

— Чего там, Миш, проблемы по работе? — спросила Вика.

Миша включил громкую связь.

— Михаил Викторович, если мы сейчас упустим момент, то все! Нам надо сейчас выкупать! Но свободных средств сейчас таких нет! Только заложить активы этих трех фирм! — возбужденно говорил голос некоего Сергея.

— Ладно, сейчас приеду, — сказал Михаил. — Что ты будешь делать с этими специалистами? Милая моя, не грусти ни в коем случае.

Оставшись одна Вика снова выкатила свое кресло на балкон. Наблюдать за жизнью нормальных людей ей теперь доставляло особое удовольствие.

После этого дня настал следующий, а за ним еще один. Дни пошли своей чередой, не обращая внимания, на то, кто и как их проживает. Миша исправно приезжал, привозил продукты, болтал с Викой, рассказывал новости деловых кругов Новосибирска. Часто заезжала Света, а пару раз заехала и Лена.

Леша же заходил как минимум дважды в день — утром и вечером. Иногда у него даже получалось зайти третий раз. Леша становился ей с каждым днем все ближе. И не потому, что богатого успешного Михаила она вроде теперь не была достойна и где-то глубоко внутри понимала, что он ходит к ней только потому, что некрасиво вот так резко взять и расстаться с ней в ее нынешнем положении. Просто Леша был как бы на одной с ней волне. Он понимал ее как никто другой. Если честно, ни один мужчина в жизни не понимал ее так, как он, потому, что мужчин до этого она выбирала совсем по другим критериям.

Поэтому, когда в один из дней к ней в квартиру влетела Света и, вытаращив глаза, почти прокричала, что она сейчас видела Михаила с какой-то девушкой, Вика почти не расстроилась. Она понимала, что Миша ее бросит, это был лишь вопрос времени.

— Ты что же даже не расстроилась? Тебе все равно? — не могла успокоиться Света.

— В общем да. Обидно, конечно, но это скорее самолюбие страдает, нежели что-то другое. Сама подумай, Свет, ты бы на его месте осталась бы со мной? Зачем я ему? Он красив, состоятелен. Вокруг него много красивых девушек вьется. Когда я была прежней, я могла быть ему ровней. Я была престижной парой. А сейчас какой от меня толк?

— Ну и черт с ним! Давай лучше выпьем! — в сердцах сказала подруга.

— Наливай! — поддержала Вика.

Подруги, как в старые добрые времена, подняли бокалы с мартини.

— Позвони и пошли его далеко, а? — подала идею Света.

— Нет, не позвоню. Я вообще ему больше никогда не позвоню. И высказывать я ему ничего не буду! Я его понимаю — не выдержал человек экзамен. И я бы не выдержала и тоже бы так поступила. Всю себя пожертвовать навсегда инвалиду… Это далеко не каждый сможет.

— Ты другая стала, — удивленно сказала Света. — Рассуждаешь как-то по-взрослому. Раньше бы так это не оставила. Хм.

Время отфильтровывало людей из прежнего круга общения. Лишь самые преданные из них способны были сдать этот экзамен, который им организовала инвалидность девушки.

На следующий день, когда мама выгуливала Вику во дворе, по-другому нельзя было сказать, к их дому подъехал блестящий черный «Мерседес» представительского класса. И ей и маме, конечно, сразу стало понятно, к кому приехали гости. В этой пятиэтажке жили одни пенсионеры и те, кто не смог съехать из этого старого дома, те, кого Вика раньше называла неудачниками и новым обидным словом — лузеры. Поэтому гости приехать могли только к ней — к бывшей королеве красоты. Точнее к действующей, только трон уже остыл.

Из машины вышел серьезного вида человек, в котором Вика сразу узнала Анатолия Геннадьевича. Он открыл заднюю дверь и достал огромный букет цветов.

— Вик, я отойду. Там на скамеечке посижу. Вы поговорите, — сказала мама.

Анатолий Геннадьевич направился к подъезду. Вика окликнула его.

— Привет, Вик, это тебе, — сказал он, протягивая букет. — Как ты справляешься?

— Привет Толь. Тебе честно сказать? Полный отстой. И так все понятно. Давно не виделись, ты как?

— Да у меня все нормально, — махнул он рукой. — Все как обычно — бизнес, заботы, текущие проблемы. Приехал вот повидать тебя. Мы с тобой провели все-таки прекрасные минуты. Насчет машины твоей тоже хотел поговорить.

— А чего там с машиной моей?

— Да понимаешь в чем дело… Ее не восстановить. Ее просто порвало и перекрутило. Но я могу тебе подарить совсем новую машинку. Какую захочешь. Сделаем ручное управление, ну там газ, тормоз на руле, — сказал он, присев рядом с ее креслом на корточки.

— Не знаю. Зачем она мне теперь? — пожала плечами Вика.

— Ну, как! Жизнь то не остановилась! У тебя беда, все теперь не так как раньше, но чем больше нам удастся сгладить эту разницу, тем ты будешь менее обделенной себя чувствовать. Машина теперь тебе, пожалуй, нужнее, чем раньше! Ты не будешь ни от кого зависеть. Надо куда поехать, взяла и поехала! И не надо морочиться с общественным, совершенно неприспособленным для этого, транспортом. Да и ты сама лишний раз на автобусе никуда не поедешь — ты гордая и не захочешь показывать свою беспомощность. Машина теперь для тебя это ноги!

— А ведь и правда! Ты прелесть Толь! Наклонись ко мне, — попросила растроганная девушка.

Анатолий Геннадьевич наклонился над креслом, и она обняла его руками.

— Спасибо тебе! Спасибо, что не забыл! Прости меня за все, если что не так.

— Да брось! Умирать, как будто собралась! — сказал он, поцеловав ее в щеку. — Машина будет готова через месяц. Марку и модель я выберу сам, если ты не против.

Визит Анатолия Геннадьевича поднял Вике настроение. Ей сейчас, как никогда раньше, необходимо было чувствовать себя кому-то нужной. Да и такой подарок не мог не порадовать девушку, даже в ее нынешнем состоянии.