Грата

— Магнитная помеха вест-вест-надир, — испортил развлечение экипажу пилот.

— Неужели патруль? — обрадовался Ченич.

Но радости на лицах пилотов и Рэма не было, и он покосился на Кифару.

Тот терзал подбородок, напряжённо всматриваясь в экран.

Помеха была слишком слабой для патрульного крейсера. Похоже, пожаловал неведомый перекупщик, которому начальник службы охраны корта Ором Кифара вёз свой контрабандный груз.

Имперский спецоновский крейсер «Персефона». Капитанская рубка

— Господин капитан… — дежурный обратился негромко, понимая, что отвлёк капитана Пайела от закупок.

В капитанской спецоновского крейсера «Персефона» было тихо и как-то по-особенному уютно. Свет был приглушен, мягко светился гелиопластик огромного пульта, подковой охватывающий три ложемента.

Один из них был свободным. Капитан и дежурный по капитанской коротали время вдвоём — на крейсере была поздняя ночь.

Дежурный вывел над пультом голограмму звёздного неба в районе Кьясны, чтобы успокоить начальство знакомыми созвездиями.

Команда любила своего капитана. Дежурные старались порадовать его какими-нибудь мелочами. Но и любимые капитаном орехи тоже безжалостно воровали из подвешенной у поручня вазочки.

Сегодня добыча орехов была легитимизирована. Моложавый на вид капитан и такой же зелёный дежурный вместе пили чай и заедали орехами.

Капитан выбирал келийские, а дежурный тащил всё без разбору, раз разрешили. Орехи в капитанской обладали для него какой-то особенной притягательностью. Наверное, ворованные вкуснее.

Сидели молча. Лишь иногда перекидываясь от скуки репликами.

Дежурный надзирал за корабельными системами, но не особенно напрягался. На рапорте в это время стояли все, кому было положено. И капитанский пульт шёл не первой, а третьей линией контроля. После рапорта и навигаторской.

Капитан мог бы уже отправиться спать, но шёл технический аукцион по запчастям, и ему тоже приходилось на нём висеть. Оставь там одного зампотеха, капитана Келли, так он столько всего накупит — ещё один крейсер можно будет собрать. Или два.

— Кто вызывает? — так же негромко спросил капитан.

— Регент дома Паска, господин капитан. — Дежурный с сожалением покосился на вазочку с орехами. Похоже, перекус кончился. — Вернее, связист «Колонны», но это корабль регента. И он последнее время не покидает его.

Капитан кивнул и со вздохом закрыл подключение к аукциону. Вот оставь Келли одного, ага… Ой, чего он сегодня накупит…

Аттерахатт Эльген Реге Линнервальд, человек с лицом хатта, был регентом Дома Аметиста (на языке содружества Дома Паска) при несовершеннолетнем наследнике Эберхарде Ильяме Имэ.

И тут был очень тонкий момент. Эберхард принадлежал не к той родовой ветви, которую в Доме Аметиста хотели бы видеть у власти.

К нужной принадлежал Вальтер Дерен. Пилот «Персефоны» и по совместительству последний из рода Рика Эйбола, одно упоминание о котором оказывало на Дом Аметиста прямо-таки наркотическое воздействие.

Четыре года назад Вальтер Дерен наотрез отказался от своего сомнительного наследства. И вроде бы с Домом Аметиста всё уже было проговорено, так зачем Линнервальд стучится сейчас на «Персефону»?

Будь это деловой контакт, он прибег бы к посредничеству эрцога Дома Сапфира (Сиби) Локьё или его узаконенного сына Энрека Лоо. С ним капитана связывала давняя крепкая дружба.

Но регент Дома Паска, Эльген Реге Линнервальд, с которым капитан ещё во время войны встречался лично и даже был удостоен чести называть его по второму имени, вдруг постучался сам.

«Повезло Келли, — подумал капитан Пайел. Он не мог не ответить на запрос действующего регента одного из двух самых сильных домов Содружества. — Ой, как повезло!»