Страница 56 из 91
Вспышка молнии – и по шеренге проходит моментальное слитное движение. Теперь они все, вытянув руки, указывают на компьютер. Я единственный, кому может быть адресован этот приказ.
Кое-как встав, боясь поворачиваться к стеклу спиной, ковыляю к столу, вонзаю штекер в висок и возвращаюсь к переписке.
«…что он полицейский, работает под прикрытием. Что мстит нашей компании, что это личная вендетта».
«Информация о том, что никакой Батеви не служит в полиции, помогла его расколоть?»
«Нет. Он заявил, что Диляр Батеви – не его имя, что это псевдоним для внедрения в криминальные структуры. Отсутствие данных о его работе в полиции он также списал на работу под прикрытием. Самое странное – полиграф показал, что он говорит правду. То есть, он считает это правдой».
«Полиграф – ненадёжное устройство. Возможны ошибки».
«Я склонен считать, что в данном случае ошибок нет. Он действительно верит в то, что рассказывает о себе. И о своих мотивах тоже».
«Интересно было бы взять ещё хотя бы одного и послушать его показания. Узнать, что у него за причины нападать на нас. И сравнить с вашим субъектом».
«Пока что это единственный, кого удалось схватить живым. Они бьются насмерть».
«Продолжайте допросы. Надеюсь, мы продвинемся».
«В заключение я всё же выскажу предположение относительно причин этих странных атак, и также об их организаторе. По времени их начало примерно совпадает с тем моментом, когда нам удалось заполучить технологию, о которой лучше не упоминать в переписке».
Толпа мертвецов за стеклом наблюдает за мной. По изуродованным лицам трудно что-то понять, но, похоже, я всё делаю правильно.
«Не соглашусь с Вами. Атаки начались позже».
«Ровно настолько позже, чтобы успеть подготовить исполнителей. Таких, как наш Батеви. Вы наверняка ознакомились с нюансами технологии, и знаете, сколько времени нужно, чтобы с её помощью создать одного «субъекта» – двое суток. Именно сколько прошло между нашей акцией против «Тригона» руки и первой атакой».
«Мне казалось, времени нужно значительно больше. Более пяти суток, с минимальными технологическими перерывами».
«Пять суток – это время тщательной проработки, с минимальной опасностью для субъекта. Если работать поверхностно, грубо, можно вполне успеть за двое. Конечно, как мы поняли из попавших к нам отчётов, «грубая» обработка неизбежно приводит к развитию у субъекта психических отклонений, вспышкам остаточной памяти, которую невозможно полностью удалить за столь краткий срок. Субъект становится труднопредсказуемым, психически нестабильным – в итоге у них все «грубо» обработанные сошли с ума. Но и такие вполне годятся в качестве пушечного мяса, которым можно нас закидывать.
Также я считаю весьма значимым следующий факт: банда Генерала, успешно выполнившая операцию, благодаря которой в нашем распоряжении оказалась пресловутая технология, первой подверглась нападению. Итогом которого стала гибель Генерала».
«Хотите сказать, наши нехорошие друзья обиделись, узнав, что мы позаимствовали их разработку, и теперь штампуют одноразовых киллеров? Заваливают нас телами?»
«Именно. Штампуют киллеров – высокомотивированных и не помнящих ничего лишнего. У них нет воспоминаний об их нанимателе, поэтому не смогут указать на него. Минимальные риски. Если бы такую тактику применили мы, я назвал бы её гениальной».
«В Ваших предположениях есть смысл. Я доведу их до господина Дэя».
Подняв взгляд, я замечаю кое-кого нового в мёртвой бригаде. Среди покойников стоит Эгор Дэй. У него во лбу дыра. Он издевательски хохочет.
На место страха приходит гнев. Я уже собираюсь выйти из кабинета, схватить ублюдка и вырвать ему горло, как вдруг замечаю в строю мертвецов ещё кое-кого. У меня отнимаются ноги.
Они тоже здесь. Мать в своей дурацкой красной куртке – кровь на ней почти незаметна. По девочкам видно всё, видны все раны, все порезы. Видно всё, что я с ними…
Я кричу, громко и бессмысленно, просто чтобы оборвать мысль. Я прячусь под стол. Я не хочу на них смотреть.
Сквозь закрытые веки чувствую взгляд. Готовясь к худшему, открываю глаза, но это всего лишь мой мёртвый друг хочет мне что-то сказать. Труп в кресле обратил своё лицо ко мне – оно всё в чёрных потёках. Он щёлкает зубами, пытаясь что-то произнести. Его рука рубит воздух дёргаными движениями, будто конечность сломанного аниматроника. Ладонью он рассекает что-то невидимое.
Неожиданно для себя я его понимаю. Отвернувшись, я начинаю искать в компьютере, и в конце концов нахожу виртуальный пульт управления системами острова. Покопавшись ещё немного, отыскиваю и запускаю процедуру аварийного сброса якорей.
По полу проходит дрожь. Потом ещё раз, и ещё. Не знаю, сколько всего якорей удерживают остров на месте, но сейчас они отлетают один за другим. Толстые цепи рвутся и уносятся в жуткую глубину. Гигантская металлическая туша приходит в движение.
Остров стоит на якоре у самого течения, чтобы его в случае чего можно было быстро увести в океан – если вдруг прикормленный генпрокурор сменится на кого-нибудь несговорчивого и принципиального. Теперь махина отправляется в свободное плавание. Течение быстро унесёт фабрику в океан, за пределы любых юрисдикций. Если даже кто-то попытается вернуть его на буксире, придётся попотеть и как следует потратиться.
Мертвецов за стеклом уже нет. Похоже, я сделал всё, чего от меня хотели. Я могу уходить.
Небо в окнах светлеет. Рёбра жёсткости на крыше напоминают грудную клетку животного, если смотреть изнутри. Долго дремавшее, оно наконец пробудилось и устремилось в океан. Я покидаю фабрику.
Я ожидал увидеть снаружи разрушения. Думал, что неистовый ветер смёл всё с поверхности острова, но здесь всё как прежде. Что-то поскрипывает под остаточными порывами. Дождь прекратился. Запрокинув голову, я вижу среди туч проблески вечернего солнца.
Я узнал здесь даже больше, чем хотел. Боссы «Тригона» в своей переписке говорили о странных вещах, необъяснимым образом совпадающих с моей историей. Пока читал, обливаясь потом от страха, я не мог объяснить себе собственные ощущения, но сейчас…
Они будто говорили обо мне и одновременно не обо мне. Будто бы кто-то скопировал меня, и копия попала в руки боссов, и они начали выдавливать из неё факты моей биографии. Скопировать личность – такое возможно? И упоминания «редактирования памяти» …
Я гляжу на проясняющееся небо, и постепенно все детали складываются в невероятную, но вполне логичную картину: меня пытаются подставить.
Кому-то стало известно, что я охочусь на Дэя. Этот кто-то знал обо мне достаточно, знал, что у меня за причины для мести. Может, это был Алекс. Его взяли, обработали и вытащили из него всё, что ему было известно. Поэтому в «Оазисе» меня ждали – они были готовы к тому, что я рано или поздно там появлюсь. Они знают всё, что было известно Алексу. Не случайно ведь они в этой чёртовой переписке обсуждали технологии, позволяющие копаться в чужой голове.
А потом «Тригон» наклепал бойцов с промытыми мозгами. Внушил каждому из них, что он – это я.
А после… натравил их на собственный теневой бизнес? Не сходится.
Значит, всё это устроил не «Тригон». А кто тогда? Кому ещё я перешёл дорогу? Много кому.
Выходит, кто-то пытается нанести «Тригону» ущерб и попутно меня подставить. Навредить им моими руками, размножив меня, создав несколько моих копий, и в итоге свалив всю их вину на мою голову. В этой теории много пустых пятен, но она вполне правдоподобна и всё объясняет.
Я улыбаюсь, глядя в небо. Строить крепкие версии – это я умею. Не зря столько лет работал в полиции.