Клубок со змеями

— Видишь что-нибудь? — поинтересовался я, продолжая всматриваться во дворик, но не замечая ничего, кроме статуи льва в фонтане.

Ответом мне была тишина. Только дождь продолжал барабанить по крыше.

— Оглох что ли? — грубо шикнул я.

Вновь не дождавшись ответа, к обернулся в сторону соседней решетки и похолодел. Мадианитянин исчез.

Ощущая, как липкий ручеек пота стекает по шее, я тихо позвал:

— Гасан?

Ответа не последовало.

— Гасан! — зашипел я.

И вновь, вместо долгожданного голоса, я услышал, как дождь выстукивает барабанную дробь во мраке дома.

— Да сожрут тебя гули, — процедил я, — где этот идиот?!

«Куда он мог уйти? Во дворик? Нет, я бы точно заметил. В ванную комнату? Но тогда он должен был пройти мимо меня. Остаются спальни позади. Но что он там забыл?».

Заканчивая мысль, я уловил движение во внутреннем дворике, что заставило мигом забыть о пропаже мадианитянина. Вновь припав к решетке, я до рези в глазах уставился на фонтан.

Он стоял там, склонившись над трупом ассирийца. Металлические поножи, намокшие от дождя, блестели в пятне света, как и короткие набедренные щитки. Когда же незваный гость выпрямился, подставляя сумраку свое лицо, я отпрянул от решетки, едва не уронив стоявший позади стул. Холодные серые глаза на каменном лице, который пересекал глубокий шрам от основания челюсти до верха щеки, посмотрели в мою сторону. Они будто пронзали сумрак насквозь. Затем он отступил, скрываясь в тени, словно хищник, вышедший на охоту за своей жертвой. И этой жертвой был я. Я и Гасан.

«Не может быть! Во имя всех богов, этого не может быть! Я ведь отправил его в лагерь вместе с Бастет. Откуда он тут взялся, шакалы Ламашту меня раздери?!».

Я не знал ответы на эти вопросы. Но я знал одно. Джераб-Зайя не выпустит нас отсюда живыми.

— Гасан, сукин, ты, сын, — тихо выругался я, обходя мебель и поправляя повязку на лице.

Мадианитянин по-прежнему хранил молчание, не отзываясь на оклик. Еще раз, бросив беглый взгляд на вентиляционную решетку и не заметив ассирийца, я двинулся в проход, соединяющий главную гостиную и спальни. Покидая комнату, приходилось идти на определенный риск. Ведь Джераб-Зайя мог с легкостью отрезать нам путь, ибо другого выхода из спален не существовало. Но я не мог в одиночку противостоять столь сильному сопернику. Помощь мадианитянина была необходима, а он, как на зло, куда-то провалился.

«Надеюсь, не в погреб».

Осторожно войдя в соседнее помещение, я сощурился и огляделся.

У дальней стены заметил силуэты кроватей. Обычные деревянные ложа без изножья, очень похожие на диван на коротких ножках, изготовленные из тростника. Кровати стояли изголовьем к стене, а пространство между ними занимал большой деревянный сундук, в котором жильцы хранили одежду. Не усмотрев ничего интересного, я заметил, что спальня имеет еще одну смежную комнату слева. Это был единственный путь, по которому мог пройти Гасан. Я остановился в нерешительности. Опершись руками о косяк дверного проема, раздумывал, стоит ли идти на риск?

— Гасан! — хрипло прошептал я, в надежде услышать ответ, но его опять не прозвучало. — Дерьмо!

Слегка дрожащей рукой, я коснулся рукоятки меча и аккуратно, стараясь не шуметь, вынул его из ножен. В ушах звенело от того, что приходилось ловить малейший шорох. Несмотря на холод, пот начинал градом течь по лицу, а биение сердца приглушало звуки падающего дождя. Наконец, я принял решение, и, осторожно ступая по глиняному полу, направился в сторону смежной комнаты в поисках мадианитянина. Добравшись до очередного дверного прохода, я заглянул внутрь. Узкая длинная комната шла прямо до торца, а потом уходила за угол влево, оказываясь между внутренним двориком и стеной, служащей передом дома. По обеим сторонам выстроились еще несколько кроватей с парочкой сундуков.

— Гасан!

Ничего.

— Найду, уши отрежу.

Я шагнул в комнату и уже был готов продолжить поиски, как вдруг резко остановился. Сердце, и без того бившееся о ребра, ускорило ритм, отдаваясь в висках монотонным стуком. Из главной гостиной донесся тихий, едва уловимый, звук. Как будто кто-то задел один из плетеных стульев, и тот чуть проехался по полу, издавая слабый скрип. Я сжал рукоятку меча с такой силой, что почувствовал боль в костяшках пальцев. А затем, собрав всю волю в кулак, резко развернулся, выставив лезвие перед собой. Спальня была пуста. По крайней мере, на первый взгляд.

«Быть может, мне просто почудилось?».

Я продолжил движение, но уже повернувшись лицом к выходу, не рискуя подставлять спину возможной угрозе. Добравшись до торца дома, я ощутил, что вода на теле полностью высохла, освобождая место холодному поту. Неприятному и тягучему, как древесная смола. Почувствовав спиной глиняную стену, я метнул взгляд вправо. Комната уходила вглубь, теряясь в темноте. Ее конец находился у стены, отделяющей эту часть дома от помещения привратника.

— Гасан!

В ответ я услышал шорох. Едва уловимый, он доносился из глубины комнаты.

— Не заставляй меня искать!

Шорох повторился, однако мадианитянин так и не соизволил подать голос. Плотно сжав губы, я отошел от стены и двинулся в сторону, откуда шел звук, на всякий случай, продолжая держать меч наготове.

Пройдя около десяти шагов, я вновь молвил в темноту:

— Во имя Шамаша, где ты?

— Здесь, господин, — наконец, услышал я осипший голос.

Пройдя еще немного вперед, я увидел фигуру мадианитянина. Гасан стоял, прислонившись к очередной вентиляционной решетке, выходившей во внутренний дворик.

— Что ты делаешь? — злобно прошептал я, приближаясь.

— Искал выход.

— Я же сказал, выход только один, и ты явно выбрал не то направление!

— Но попытаться-то стоило, — оправдываясь, пробормотал он, отлипая от решетки, а затем начиная простукивать пальцем стену, выходящую на улицу.

— Это Джераб-Зайя.

Гасан вздрогнул и опасливо обернулся:

— Откуда вы знаете?

— Я видел, как он стоял над телом Тиглат-Атра.

Даже в темноте было заметно, как расширились глаза мадианитянина:

— Он же ж в лагерь ушел!

— Как видишь, он улучил возможность ускользнуть.

— Но как?

Я вскипел:

— Откуда мне знать?! Посуди сам, меня же там не было!

— Простите, господин, — он утер ладонью лицо, — че делать-то будем?

— Выбираться, — я подошел вплотную, — и не отходи больше от меня ни на шаг. Только вместе мы сможем справиться с ним. Иначе он прирежет нас поодиночке. Я ясно выразился?

Мадианитянин быстро закивал:

— Как пламя огня.

— Хорошо, — я осмотрелся, — возвращаемся в гостиную. Надеюсь, ассириец не отрезал нам путь.

— А мог че ли? — хрипло спросил Гасан. — Быть может, лучше спрятаться здесь тогда?

Я ошарашено уставился на него:

— Не понял.

Мадианитянин ткнул пальцем под кровать:

— Заляжем тут и подождем до утра. Если Джераб-Зайя сунется, то просто пырнем его по ногам.

Несмотря на гнетущую и сложную обстановку, я чуть не разорвался от смеха:

— Помоги ему Шамаш, он обезумел!

Гасан посмотрел на меня взглядом наивного ребенка:

— А что не так-то, господин?

— Что не так? Ничего. Кроме того, что Джераб-Зайя будет поумнее тебя.

— Я не тупой.

— Хватит, — теряя терпение, прервал его я, — этот план никуда не годится.

Гасан отошел от стены, а затем приблизился к вентиляционному отверстию, выходящему во внутренний дворик, и ухватился руками за глиняную решетку. В темноте послышалось его натужное сопение.

Я сокрушенно покачал головой:

— Даже если ты ее выломаешь, то не пролезешь. Проем слишком мал.

— А я не хочу без дела сидеть, — продолжая бесплодные попытки выломать решетку, прохрипел Гасан.

— Тогда займись чем-нибудь полезным, — огрызнулся я.

Мой взор упал на огромный терракотовый сундук, примостившийся в углу. Кое-какая мысль промелькнула у меня в голове. Недолго думая, направился к нему, оставив мадианитянина с его тщетными попытками выбраться через решетку. Опустившись коленями на холодный пол и убрав меч в ножны, ухватил руками крышку. Осторожно, стараясь не шуметь, поднял ее. Сверху лежала пурпурная шелковая рубаха и синяя женская юбка с широким подолом. Нетерпеливо, я откинул одежду в сторону. Под ней, как раз, и лежало то, что я рассчитывал найти. Небольшая остроносая глиняная лампа, да пара кремниевых камешков. Богачи нередко хранили в своей спальне подобные вещи.