Страница 7 из 49
26
— Не огорчайся понапрасну, сядь, я тебе расскажу, что
случилось! Ушел ты утром, а я взяла веретено, шерсть и отнесла к речке, пускай, думаю, поможет тетушка-лягушка, пускай прядет, ей делать нечего. А сама пошла к соседям, к жене Мешеди Хусейна. Посидела там, поговорили мы, а вечером я опять отправилась к речке, к тетушке-лягушке, забрать веретено и шерсть. А лягушка вместо них дала мне кувшинчик. Я вошла в речку
и достала его из воды. Он у нас на кухне, пойди посмотри.
Реза схватил палку и набросился на Эсмет, решив:
«Если сейчас не отколотить эту глупую, полоумную бабу, то когда же еще проучить ее?! Слыхано ли — лягушке
поручать прясть!»
Эсмет заплакала, стала оправдываться:
— Откуда мне было знать, — говорит. — Я думала, лягушка умеет прясть. Иди на кухню, посмотри, разве я
вру?.. Иди посмотри на подарок тетушки-лягушки!
На ее счастье, подарок-то оказался кувшинчиком с золотом! Реза очистил его от тины, ила и увидел, что сам
кувшин тоже золотой. От радости он сразу позабыл про
глупый, короткий ум жены.
На другой день он взял кусочек золота, продал на базаре и расплатился с долгом, а кувшинчик с остальным
золотом дал жене со словами:
— Слушай, Эсмет, внимательно слушай, что я тебе
скажу! Береги этот кувшинчик, хорошая это вещь. Он
пригодится нам к Ноурузу *, мы тогда справим обновки, купим одежду, сластей и фруктов. Возьми, спрячь кувшинчик в укромном месте, пока не придет Ноуруз.
На другое утро, когда Реза ушел, мимо их дома прошел зеленщик, крича: «Эй, кому зелень, зелень продаю!»
Эсмет выбежала на улицу и спрашивает:
— Дядюшка зеленщик, тебя случайно не Ноурузом
зовут?
— Нет, — отвечает тот.
После него мимо дома прошел хлебопек, выкрикивая:
«Покупайте хлеб, хороший хлеб!»
Эсмет и его спрашивает:
— Тебя не Ноурузом звать, дядюшка?
— Нет, — отвечает он.
И так она спрашивала каждый день всякого, кто проходил мимо дома: «Не тебя ли звать Ноурузом?»
Наконец хлебопек задумался над этим и решил ска-27
зать, что его зовут Ноурузом, — посмотреть, что из этого
выйдет.
Эсмет объяснила ему:
— Дядюшка, мой муж дал мне кувшинчик и велел
хранить его для Ноуруза, когда он придет.
Продавец хлеба увидел золотой кувшинчик, сразу бросил на землю свой лоток с лепешками, схватил кувшинчик и со всех ног кинулся со двора.
— Эй, дядюшка, воротись, забери свой лоток, — крикнула ему вдогонку Эсмет.
— Не беда, ханум *, пускай весь хлеб тебе остается, —
ответил продавец.
Эсмет подобрала лепешки, внесла их в дом. Как раз в
это время пришел домой Реза:
— Откуда столько хлеба, почему он во дворе валяется?
— Слушай и узнаешь! — ответила жена. — Ты ведь
сказал, чтобы я хранила кувшинчик до прихода Ноуруза.
Вот я и старалась не упустить его, каждый день кого ни
увижу — спрашиваю, как звать, не Ноурузом ли. Наконец
появился сегодня один хлебопек и признался, что его зовут Ноурузом. Понятное дело, я отдала ему кувшинчик, а он оставил здесь свой лоток с хлебом, положил его на
землю и убежал.
Реза рассвирепел. В отчаянии рвал на себе волосы и
орал:
— Эсмет, уходи отсюда, убирайся из моего дома!
Убью тебя, если не уйдешь, уходи-ка от меня подальше!
Бедняжке Эсмет некуда было идти, побрела она, плача, куда глаза глядят. Шла, шла и очутилась наконец
в чьем-то заброшенном саду. Уселась она под деревом, ночь настала. В сад забрела бродячая собака. Эсмет увидела ее и говорит:
— Эй, дядюшка Гав-гав, знаю, знаю, Реза послал
тебя за мной, просит вернуться домой, а я не вернусь!
Скажем, я, правда, плохо поступила и он поделом меня
выгнал — зачем же мне возвращаться? Никогда не вернусь!
Собака обошла сад и убежала. Немного погодя заглянула в сад кошка. Эсмет увидела кошку и говорит:
— Тетушка Кис-кис, и тебя, значит, Реза послал за
мной! Так вот, передай ему — не вернусь я! И нечего ему
зря стараться.
28
Вслед за кошкой между деревьями показался верблюд.
Тогда Эсмет перестала упрямиться.
— Эй, тетушка Длинношеяя, раз уж ты пришла за
мной, придется мне вернуться, надо же посчитаться с
твоим возрастом! Собака приходила — я за ней не пошла, кошка приходила — и с ней не пошла, но из уважения к
тебе вернусь домой, помирюсь с Резой.
С этими словами Эсмет поднялась и отправилась домой.
Кругом ночь глубокая, все спят. Эсмет постучала в
двери своего дома.
— Кто там стучит так поздно? — спрашивает Реза.
— Это я, отопри двери, — говорит Эсмет.
— Уходи откуда пришла, не нужна ты мне больше, не надейся, не впущу! — раскричался Реза.
— Не думаешь, что болтаешь! Если не хотел меня видеть, зачем посылал за мной? И дядюшку Гав-гава послал
и тетушку Кис-кис, я отказалась вернуться. Но что было
делать, когда пришла тетушка Длинношеяя, не могла же
я с ней не посчитаться? Вот я и вернулась к тебе, раз ты
просишь, и останусь здесь.
Бедный Реза не знал что делать. Наконец он сказал
себе в отчаянии:
«Если я останусь с этой глупой, тронутой бабой в одном доме, то и сам свихнусь, лучше уж мне собрать по-житки и навсегда покинуть это место. Отправлюсь туда, где у людей есть хоть крупица ума!»
Реза собрал свои вещи и тут же ночью покинул дом
и родной город.
Шел он, шел — и добрался до какой-то деревни. Найти
ночлег ночью было трудно, поэтому он забрался в какие-то
развалины, за деревней и решил поспать там до рас-света, а утром пойти дальше.
Вдруг слышит из развалин стоны, вздохи, плач. Он
подошел ближе, видит: уселись в кружок женщины, горько плачут и рыдают.
Реза подошел к ним и спросил с удивлением:
— Что вы тут делаете в развалинах, да еще ночью?!
Одна из них ответила:
— Братец, нас семь сестер, мы жены семи братьев, наши жестокие, бессердечные мужья выгнали нас из
дому, а нам некуда деться, вот мы и укрылись в этих развалинах.
29
— Хотел бы я знать, за что вас выгнали из дому, что
вы натворили. Расскажите мне о себе.
— Изволь, чего нам скрывать. Мы сейчас расскажем
тебе свою историю, — ответили разом все семь женщин.
Начала рассказывать старшая сестра.
— Мой муж — мясник. Каждый вечер он приносил
домой очень много мяса и сала, столько, что мы и съесть
не могли. Мне жалко было выбрасывать добро, я и решила собрать куски мяса и сала и сшить мутаку *, вместо
пуха и перьев набить мясом и салом. Однажды мы поужинали и муж прилег отдохнуть. Положил голову на ту
мутаку и уснул. И вдруг вижу: из мутаки выполз червячок и вот-вот заползет на лицо мужа! Я испугалась, что
червячок разбудит его, схватила башмак, хотела убить
червячка, да на беду башмак выпал у меня из рук и прямо
на лицо мужа! Он проснулся, вскочил как ужаленный, раскричался и выгнал меня. Куда мне было идти. Забрела я
сюда. Рассуди по совести, разве не бессердечный у меня
муж? Я хотела ему добра, хотела, чтобы он спокойно
спал, ведь червяк мог разбудить его, а он меня за эт0 из
дому выгнал!
Реза ничего не сказал.
Начала вторая женщина рассказывать.
— Слушай, добрый человек, и посуди, виновата ли я!
Мой муж-бакалейщик, и дома у нас в амбаре полно всякого добра. Как-то пошел сильный дождь и так долго лил, что ни по двору, ни по улице пройти было нельзя — сля-коть, грязь непролазная. Думаю, как же муж до дому до-берется — а вдруг поскользнется на размокшей глине, упадет, разобьет голову или сломает руку? Решила я вы-ложить двор и улицу около дома кусками мыла, и позвала соседок помочь мне. Вынесли мы все мыло из амбара, побросали куски в грязь, чтоб муж мог пройти по