Страница 37 из 49
просил у бога кое-что, господь исполнил его просьбу, и те
перь он, согласно обету, должен отдать сто туманов ему —
старшему палачу.
— Почему же мне? — удивился палач.
— А потому, что я по обету должен дать деньги самому плохому и самому несчастному человеку. Вы, палачи, всегда убиваете людей, отрубаете им уши, руки, ноги, ко-лотите их палками, значит, вы самые плохие люди.
— Ты ошибаешься, — сказал ему палач. — Мы убиваем
людей по приказу правителя города. Неси свои деньги
ему, это он творит зло, а мы не по своей воле убиваем
людей.
Купец взял свои сто туманов и отправился к правителю
города. Сказал и ему то же, что старшему палачу.
144
— Ты ошибаешься, — заявил ему правитель. — Ежели
я и отдаю приказ казнить людей, так только по решению
кадия *. Возьми деньги и неси ему.
Купец отправился в дом кадия. Там он повторил всю
свою историю и предложил ему сто туманов.
У кадия глаза загорелись, но он сказал:
— Видишь ли, твой обет не имеет силы, ты дал его не
по правилам шариата *.
— Что же мне делать? — огорчился купец.
— Давай поступим так, — сказал кадий. — Посмотри, сколько снегу навалило, засыпало весь дом и двор. Купи
у меня этот снег за сто туманов.
Купец трижды произнес:
— Покупаю за сто туманов снег вокруг твоего дома!
После этого кадий взял у купца деньги, и тот ушел
домой.
На другой день кадий послал к купцу слугу и вызвал
его к себе. Купец отправился к кадию.
— Почему ты не уносишь снег, который купил у ме-ня? Мой двор не место для твоего снега! — сказал купцу
кадий.
— Куда же я его возьму? — растерялся купец.
— Не знаю, не мое это дело, — ответил кадий.
Что было купцу делать? Пришлось за большие деньги
нанять людей и вывезти снег со двора кадия за город.
Наступило лето. Кадий снова вызвал купца к себе и
спросил:
— Сколько харваров * снегу вывез ты с моего двора?
— Думаю, тысяч пятьдесят, — ответил купец.
— А почем нынче снег на базаре? — поинтересовался
кадий.
— За харвар берут один туман, — ответил купец.
— Выходит, ты меня обманул! За сто туманов ты купил у меня пятьдесят тысяч харваров снега! А ведь на сто
туманов ты должен был забрать только сто харваров снега!
Сейчас же заплати за остальной снег или тотчас возврати
его!
Отдал бедный купец все свои деньги кадию, но так и
не рассчитался с ним полностью, остался ему должен большую сумму.
С тех пор купец всем говорил:
— Правда, разорился я, зато узнал, что хуже кадия нет
на свете человека!
145
ХАМАДАНСКИЙ НИЩИЙ
Было время, жил на свете один хамаданец, очень
бедный. Он ходил по городу и побирался. Просил подаяния с утра до вечера, а к вечеру у него набиралась горсть
медяков.
Однажды повстречался ему незнакомец и говорит:
— Эй, дружище! Да разве попрошайничать — заня-тие? Ты бы уж лучше делом каким-нибудь занялся, зара-ботал себе на хлеб!
Нищий стал плакать и жаловаться:
— Куда мне пристроиться, чтобы заработать кусок
хлеба? В нашем городе работы-то нет.
— Ступай в Исфахан. Я слышал, что там деньги на
улице валяются, да прямо в кошельках.
А нищий впал в отчаяние от бедности и как только
услышал его слова, повернулся к Хамадану спиной и обратил лицо к Исфахану.
Шел он, шел — и пришел наконец в Исфахан. Он отправился прямо на базар и вошел в одну лавку. Там сидел
на подушках купец, а перед ним в кошельках лежали монеты. Не говоря дурного слова, хамаданец вошел в лавку, взял кошелек с монетами и повернулся, чтобы выйти. Тут
купец схватил его за руку, отпустил несколько здоровенных затрещин и закричал:
— Хочешь, чтобы я стражников позвал?
А бедняга ему в ответ говорит:
— Бог ведает, я не вор, я странник.
— Как же ты решился на этот скверный поступок?
— Я хамаданец, — отвечал нищий, — побирался в родном городе. Вот один встречный и сказал мне: «Ты зачем
здесь побираешься? Ступай в Исфахан, там деньги на
улице валяются прямо в кошельках. Я сам только что оттуда». Ну, я и подумал, что деньги, которые лежат перед
тобой, можно взять.
Купцу стало жаль его, и он сказал:
— Дорогой, ты, видно, совсем неопытен в делах. У нас
никто задаром денег не отдаст, сколько бы их у него не
было. Чтобы добыть деньги, надо работать. Так вот, я на-учу тебя, как добывать деньги, и к концу года у тебя будет
тот самый кошелек с деньгами, о котором говорил тебе
прохожий.
146
Сказал это купец, потом отвел хамаданца в дом, показал ему комнату и сказал:
— Вот твоя комната. Ходи по городу, собирай щепки и
всякий мусор и складывай в этой комнате, и так целый
год. Все это время я буду кормить тебя. А в конце года я
скажу тебе, как поступить дальше.
Хамаданец послушался купца, целыми днями бродил
по городу, собирал мусор, щепки и всякий хлам и склады-вал в комнате. В конце года он пришел к купцу и говорит:
— А теперь дай мне обещанный кошелек с деньгами.
— Хорошо, — ответил купец, вышел из комнаты, позвал хаммала * и сказал:
— Забери этот мусор, отнеси на базар и продай. Вы-ручку приноси мне.
Купец заплатил хаммалу за его труды и отпустил его.
Прошло две-три недели, купец вызывает хамаданца и говорит:
— Вот возьми кошелек со ста туманами *, пусти их
в прибыльное дело и перестань попрошайничать. И знай, что когда тебе сказали, будто в Исфахане деньги находят
прямо в кошельках, то это означало, что в нашем городе
147
умением и бережливостью можно раздобыть кошельки денег. Ну вот, ты научился зарабатывать на хлеб, я помог
тебе в этом, иди с богом и займись каким-нибудь прибыль-ным делом.
Хамаданец поблагодарил купца, вознес за него молитвы
и двинулся в Хамадан. В пути остановился он по нужде, и
вдруг видит, что у дороги сидит слепой и просит подаяния.
Хамаданец решил оставить у него на хранение кошелек, пока справит нужду. Так он и сделал, но когда вернулся
к слепцу и попросил свой кошелек, то слепой удивился:
— Какой кошелек?
Стал он божиться и клясться, а хамаданец — умолять
и просить, но толку было мало, и тогда у них начался спор.
— О добрые люди! — кричал слепой. — Послушайте, какую напраслину возводит на меня этот человек!
Собрались люди, стали защищать слепца, а хамаданца
укорять:
— Что это ты пристал к несчастному человеку? Мы
знаем его много лет и не видели за ним ничего дурного. Он
несчастный слепец. Лучше оставь его в покое и ступай
своей дорогой! Если ты прибыл в наш город, чтобы так зарабатывать себе на хлеб, то ошибся. Здесь тебе не Хамадан, у нас орехи на улице не валяются!
Бедняга видит, что собралась толпа и что все стоят за
слепого, замолчал, отошел в сторонку и призадумался. Думал он, думал, а потом сказал:
— Эй, слепой, я еще тебе покажу, сам не обра-дуешься!
С этими, словами он сел поодаль и стал следить за
слепым.
Наступил вечер, слепой поднялся и пошел своей дорогой, а хамаданец — за ним следом. Слепой вышел за городские ворота — он за ним. Слепой приблизился к каким-то развалинам и вошел внутрь. Хамаданец последовал за ним тихо-тихо, так чтобы никто не слышал его
шагов. Слепой вошел в какую-то темную комнату, хамаданец на цыпочках за ним и спрятался в уголке.
Немного погодя в комнату собрались один за другим
еще шесть слепых. Они приветствовали друг друга, сели в
круг, поели, а потом каждый стал рассказывать о своих