Король Пинч (ЛП)

У Пинча не было времени бежать, а у Лиссы не было времени на противодействующее заклинание. Они могли только собраться с силами, чтобы вынести то, что должно было произойти.

Как только нежить достиг пика своего заклинания, энергия рассеялась, закручиваясь, как струйки дыма. Нежить остался голым, не прикрытый своей магией, в ярости уставившись на заклейменную руку тела, в котором он находился.

— Моя рука искалечена. Он не может вызвать правильно свои заклинания, — радостно закричал Пинч. — Еще раз, Лисса! Попробуй еще раз!

Теперь настала очередь жрицы колдовать, когда нежить завизжал в бессильной ярости. Она сплела заклинание с быстрой легкостью, и прежде чем Пинч был готов к шоку, она произнесла последнюю молитву.

Мир покачнулся, погас, а затем снова вспыхнул. Внезапно Пинч оказался возвышающимся над всеми, глядя сверху вниз на толпу, глядя сверху вниз на троицу в одиноком центре расчищенного пространства.

Из уст того, кто был в центре этой группы, вырвался вопль нечестивой ярости. Маска слетела, а украшенный перьями плащ откинулся в сторону, открывая тлеющую ярость, которой был Манферик.

— Джанол, ты незаконнорожденный сын — ты умрешь! — взревел истинный нежить. С размаху магическая мощь вырвалась из его теперь уже раскрепощенных рук.

Пинч нырнул за трон, когда обжигающая вспышка огня пронеслась по сцене. Ослепленный оранжево-белым жаром, Пинч мог слышать крики Иерарха и принцев, захваченных этим взрывом.

— «Черт, что же делать? Как бороться с нежитью?» Пинч понятия не имел, и это было все, что он мог сделать, чтобы остаться в живых. Доверившись своему инстинкту самосохранения, мошенник выскочил из-за своего тонкого укрытия и помчался на первый этаж. Сцена была слишком открыта для какого-либо шанса на спасение.

Пока он бежал, другие отреагировали. Воины Варго, к их чести, рвались в бой. Зал превратился в водоворот неразберихи — гуляки в панике устремились к дверям, священники на помосте оплакивали своего павшего лидера, и в центре всего этого была единственная точка, оставшаяся от Манферика — вихрь магической ярости. В этой неразберихе сторонники Варго пришли к единственному очевидному выводу, что это существо было их врагом.

Если бы у него было время, Пинч восхитился бы мужеством этих воинов, каким бы безнадежным ни было их дело. Когда воины прорвались сквозь толпу, Манферик сразил их почти так же быстро, как они появились. Магия вспыхнула с кончиков его пальцев, демонстрируя невероятную мощь. Все, на что у Пинча было время, — это небольшая благодарность за то, что они заняли все внимание Манферика.

Это длилось недолго. Как только первый порыв самых смелых угас, так же угас и энтузиазм тех, кто остался. Нежить был быстрее смерти, но на этом он не остановился. Быстрым жестом повелевающий хаос обрушился на оставшиеся ряды. Сильные мужчины в замешательстве падали на колени, а друзья набрасывались на друзей в жажде убийства. Все были погружены в себя, мужчины били друг друга или бесцельно бродили, их оружие безвольно висело по бокам.

Следующую попытку предприняла Лисса. Как только Манферик преодолел волну воинов, она бросилась вперед и хлопнула руками по его плечам. Пинч не мог слышать молитву, которую она произносила одними губами; ее заглушали крики и стоны тех, кто был вокруг него. Внезапно нежить напрягся от ярости, его мертвое тело стало нечувствительным к боли, когда заклинание Лиссы прошло через него. Его посмертная маска исказилась от ярости, нежить развернулся и произнес заклинание прямо ей в лицо. Между ними материализовалась рука титана, размером с рост Лиссы. Кожа на руке была пухлой и гладкой, а на пальцах даже были кольца. Жрица разинула рот от изумления, и в этот ошеломленный момент огромные пальцы сомкнулись вокруг нее и крепко обхватили. Лисса извивалась, но убежать не было возможности.

Манферик едва обратил внимание на свою пленницу, уверенный, что она в ловушке. — Джанол! — крикнул он, оглядывая зал в поисках Пинча. — Будь рядом со мной, сын мой. Вместе мы сможем править Анхапуром!

Пинч, находившийся на первом этаже, приостановился в своем безумном стремлении укрыться за колонной. Предложение Манферика не остановило его; он знал, что это ложь. Сейчас было время бежать, добраться до укрытия и убраться восвояси, но он не двигался. Когда приближаются констебли, ты, вор, не остаешься, чтобы собрать побольше добычи. Ты убегаешь, и это именно то, как он точно знал — он должен сейчас сделать.

Но он не мог. Лисса была в беде, и он не мог бросить ее. Это противоречило всем прагматичным, своекорыстным принципам его существа, но Пинч был полон решимости — спасти ее. По-своему наивная и честная, она была такой же частью его команды, как Спрайт, Мэйв и Терин.

Шансы на успех были невелики. Юрикале и дюжина его жрецов были распростерты и изломаны на помосте, застигнутые врасплох атакой Манферика. Пол был скользким от крови воинов. Дверные проемы были забиты гуляками, толпившимися снаружи, в то время как королевская стража беспомощно пыталась проникнуть внутрь. Даже те, кто был на что-то способен в этой массе, оказались бесполезны из-за бурлящей паники.

Не дожидаясь ответа Пинча, нежить сотворил еще одно заклинание. Волны тошнотворно-зеленого дыма поднимались с кончиков пальцев монстра, закручиваясь в клубящееся облако. Даже на большом расстоянии от облака воздух был наполнен аммиачным привкусом, который кусал и обжигал. Облако медленно начало продвигаться вперед, катясь к арочному дверному проему и барахтающейся массе людей. Когда газы проходили над ранеными и оглушенными, их крики и лепет сменились захлебывающимся бульканьем, а затем наступила тишина. Тела, появившиеся из облака, были покрыты желтыми волдырями и неподвижны, кровь сочилась из обожженной ядом кожи.

Когда бывшие гуляки увидели облако, из истеричной массы вырвался единый крик. Приличия и благородство были утрачены, когда богатые мужчины топтали своих жен и отталкивали других в качестве бесполезных жертв безразличной смерти, которая приближалась к ним. Стороны сломались и побежали обратно в зал, прежде чем ядовитый туман смог окутать их, но слепая толпа спереди была сомкнутой массой. Смертоносные пары неуклонно проходили сквозь них. Нервы ведущих гвардейцев не выдержали, и они попытались бежать, обращая свои мечи против любого, кто стоял у них на пути. Это только усилило неразбериху, кровь и смерть.

Над всем этим Манферик смеялся резким, издевательским смехом, который высмеивал слабость живых. Это был смех рассчитанного ужаса. Нежить смело взошел по ступеням помоста и повернулся лицом к залу. — Дворяне Анхапура, признайте своего короля, Манферика Бессмертного!

Пока Манферик представлялся гостям, которые в страхе жались вдоль стен, прислушиваясь к крикам умирающих в дверном проеме, Пинч подбежал к Лиссе. Массивная рука все еще сжимала ее. Он разрезал нереальную плоть своим кинжалом. Открылась большая рана, которая не кровоточила, но рука держала крепко.

— Нет времени, — выдохнула Лисса, напрягаясь против мощи магической руки. — Возьми это — используй это. Она извивалась и пропускала свою руку сквозь пальцы нереальной руки. — Возьми его! В своей руке она помахала амулетом Повелителя Рассвета.

— Ты сумасшедшая! Я к нему не притронусь. Он погубил меня!

— Смерть сделает еще хуже — вор, — почти выплюнула Лисса в ответ.

— Я даже не знаю, что с ним делать!

— Я тоже, но он отметил тебя. Ты должен им воспользоваться. Она позвенела цепочкой.

— Джанол, отойди от нее! — прохрипел Манферик, наконец-то заметив своего внебрачного сына.

Пинч нырнул в сторону, но не совсем вовремя. Ледяной порыв пронзил его ногу, и он соскользнул на каменный пол, поскольку его мышцы онемели. Лисса вскрикнула, когда взрывная волна ударила по ней. Его штаны покрылись инеем, и холод пробрал до костей. Пинч понял, что не сможет пережить еще одну такую атаку.

— Используй его! Лисса ахнула, слабо подбросив амулет в его сторону. Он покатился по полу, и Пинч схватил его, зная, что выбора нет. Он ожидал, что он будет жечь болью и пламенем, но этого не было.