Гомицидомания

— И куда мы потом? — перебил мои душевные рыдания Леви.

— На свободу. А потом мы вернём им должок.

— Эсфирь я убью сегодня. Эта сука… Я даже слов подобрать не могу, блять!

— Да, она умрет сегодня. Это точно. Я вспорю ей живот, клянусь!

— В очередь тогда вставай. Ну, — он глянул на часы, — пора. Сейчас они, думая, что мы в блоке «А», рванут через соседний пролёт. Нам надо быстрее бежать к детонатору.

— Окей, — я нырнула головой в помещение, где застала страстный поцелуй и чуть смутилась. — Ребята, потом! Быстро, за мной! Мы тут не сдохнем!

И мы двинулись вперёд. Я на бегу достала револьвер Троя и замкнула нашу цепь, оставшись позади группы. Целью было прорваться из здания живыми и убить Эсфирь, за которой мы и пришли в этот заброшенный завод. Выбить информацию о Рицемаре и пристрелить, чтобы потом спокойно бежать из города и временно забыть обо всем, что мы потеряли и что получили.

Леви приказал нам бежать вперёд, а сам остался ждать врагов у коробки с детонатором. Нейтан поцеловал Морган в лоб и рванул исполнять свою задачу, а я подцепила ее за руку и повела за собой.

— Куда мы? — спрашивала она, еле догоняя меня.

— С той стороны сейчас прорвётся ещё толпа, если ее не убрать, то Нейтан погибнет. Он идёт в другую сторону, там тоже несколько сторожил. Если мы сейчас пропустим, то они пойдут как раз на Нейта, а там он один уже не справится с таким количеством.

— А не проще просто поймать Эсфирь и свалить отсюда?!

— Проблема в том, что она сейчас пробирается сквозь толпу в самый центр. Она не знает, что Ричарда там нет, потому свято верит, что, добравшись до туда, будет спасена от ковчеговцев. Мы сейчас должны либо догнать ее, либо уложить всех, чтобы ее не прикончили раньше времени.

— Да пусть сдохнет!

— Нам нужно узнать, кто такая наш агент! Иначе это все бессмысленно!

Мы на лету завернули за угол, где я налетела на мужчину из вражеской группы. Тот пошатнулся, и мы оба завалились наземь. Морган сразу рванула в эпицентр массы, а я наперегонки с тем мужчиной поползла за катаной. Как в идиотских боевиках он оттащил меня за ногу, и я почти схватила оружие, но смогла лишь ободрать колени и ладони, когда оказалась на метр дальше от своей катаны.

Но это не был фильм, где все главные герои остаются счастливы и здоровы. Нам хотелось быть хотя бы живыми.

Он схватил меня за череп и безжалостно ударил об землю. Я почувствовала, как стеклянное крошево разрезало мне кожу головы. Как банка от консервов с варварски открытой острой крышкой рассекла мне висок. И как застряли зубцы в тонкой кости, скрежет от которых слышался слишком громко.

Я пнула его между ног так, что лопнуло яйцо. Я убедилась в том после — когда оттолкнула от себя, выдрала из своего виска ту жестяную банку, и, схватив разбитый кирпич, раздавила его голову. Я била до тех пор, пока не обломала себе ногти и не содрала кожу с пальцев; до тех пор, пока вместо лица на меня не посмотрели раскрошившиеся лицевые кости и раздавленные глазные яблоки. Его череп стал напоминать плоскую лепешку, пока жидкие красноватые мозги вытекали, как жидкое дерьмо, через трещины и сколы. Комок чего-то липкого прилип мне на лоб, я предположила, что это был кусочек продолговатого мозга с осколком хряща.

Я встала, оперевшись о катану, и брезгливо прорезала брюки убитого над бугорком из члена и яиц. По ногам стекала кровь, а яйцо действительно лопнуло, круглым розовым комком выступив из волосистой кожи мошонки. Я плюнула туда и оглянулась. Вовремя, как оказалось: Морган не справилась, и над ней глумились двое из оставшихся живых ковчеговцев. Один толкал пистолет в ее рот и ржал, пока второй нашаривал под брюками ее вагину. Отвратительные создания, совершенно мерзкие и недостойные жизни. Я резанула первого по запястному суставу, и рука с пистолетом упала на колени Морган. Она быстро среагировала, схватив оружие и выстрелив в того, чьи руки пытались найти ее клитор.

Я рухнула рядом, оттолкнув тела убитых. Уронила свинцовую голову ей на плечо и закурила, выбросив пустой коробок от спичек.

— Ты вся в крови, — слабо прохрипела она. — Жить будешь?

— Буду, все нормально. — Я протянула сигарету ей. Она затянулась из моих рук. — Сейчас Леви должен подорвать их. — Я взглянула на часы. — Уже скоро. После взрыва будет время подумать.

— Ты плохо выглядишь, Оф. Дай я посмотрю.

Я подняла голову с ее плеча и позволила посветить на себя фонариком. В темноте я не замечала, что в глазах двоилось, но при свете поняла, что состояние мое было хуже, чем я ощущала.

— Тебе висок пробили, — испугалась Морган. — Оф, я вижу через щель твои мозги!

— Это та сраная банка, — устало выдохнула я. — Меня приложили головой прямо на острый край. Всегда боялась этих жестянок.

— Ещё раз ударят, и ты труп.

— Запомню. — Прогремел взрыв. Я снова закрыла собой малышку Морган, боясь, что ржавые балки полетят на неё. Но кроме поднятой пыли ничего не случилось. — Порядок?

— Да… — она тяжело огляделась, — да. Оф, не переживай за меня. Спасай себя в таких случаях, хорошо?

— Ты мой друг, Морган. Я не могу допустить твоей смерти. Троя я уже потеряла, не хочу терять и тебя. Если я в силах, то я буду это делать до последнего!

Она обняла меня. Неловко поцеловала в губы. Чуть серьёзнее, чем могла целовать мать, но не переходя за грань. Уткнулась лбом в мой и сказала:

— Ты стала такой сильной. Я горжусь тобой, Оф.

— Обещаю, мы выберемся отсюда живыми.

Мы поднялись и побежали дальше. По плану должны были встретиться с Фаустом, но пустые коридоры сменяли коридоры, и я поняла, что что-то случилось. Плюнула на головокружение и вкус подступающей рвоты, сжала крепче рукоять и побежала быстрее.

Мы ворвались в зал, где Нейтан добивал врага в рукопашную. Я успокоилась, но Морган вдруг сорвалась на бег, обнажая свои клинки. Миг, и пуля пробила ее грудь. Морган не успела добежать до ассасина, затаившегося в темноте — она рухнула на колени и простонала что-то о том, что в порядке. Я выстрелила в ответ, попав в шею противника, и кинулась к Раэне, уже упавшей лицом в камни.

— Морган! — завопила я, падая рядом и хватаясь за ее плечи, чтобы поднять.

Как в бреду. Я не чувствовала ни боли, ни слабости, ни того, что меня могли убить. Я закричала ей что-то, смахивая с лица грязь, но не понимала, что кричала и о чем умоляла.

ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ

—..Нет, Ян, ты не идёшь! — зарычала я ему в лицо. — Слышишь меня?! Не идёшь!

— Я не отпущу тебя туда одну! — он дрожал от злобы. Такой лютой, что мне было страшно с ним спорить. Но я не имела права рисковать его жизнью. Я готова была взвалить все на свои плечи, лишь бы мой свет остался гореть. Мой Дамьян остался жить. Я готова была отдать свою жизнь, но не отдавать его. — Мила! Я тебя свяжу!

— Да услышь ты меня! Я справлюсь, слышишь? Поверь мне и останься тут! Я умоляю тебя!

— Нет, даже забудь думать о таком! Серьезно, Мила? Ты пойдёшь воевать с Ковчегом?! Прости, но ты слишком самонадеянна!

Он схватил меня за плечи и прижал спиной к стене. Я оскалилась, вывернувшись из его хватки, и зашипела в лицо:

— Я иду туда!

— Нет! — рыкнул он в ответ.

Я толкнула его в грудь, он развернул меня и снова прижал к стене, заломив руки за спиной. Я беспомощно дернулась, прижатая лицом в белые обои, но продолжила шипеть на него. Так глупо, но его руки, скользнувшие в злобе по моему животу, чуть поубавили пыл. Я недовольно подалась ягодицами к его паху. Ян понял это правильно. Или нет.

Ладонью проник под брюки и спустился вниз. Я запыхтела, пытаясь вывернуться, но Ян толкнул меня и вжался телом сильнее. Его губы щекотнули мне мочку уха. Лопатками я ощутила силу его сердца — оно билось так яро, что гулко стучало по моим костям. Мне не оставалось ничего, кроме как сдаться. Расслабила бёдра, и Дамьян смог скользнуть под ткань нижнего белья. А там пустил пальцы дальше. И глубже.

— Ян, не здесь.

— В доме все равно пусто, — сказал он и задрал мне руки наверх. — Или ты не хочешь? — Он стянул брюки и сквозь трусы прижался наливающимся членом ко мне. Слишком высокий — мне пришлось встать на носки, чтобы потереться ягодицами. — А, Мила? Не хочешь?