Страница 86 из 158
Если бы я хотел победить легко, то мне следовало рвануть вперёд и воспользоваться тем, что враг находится в противоречивом состоянии. Напасть на него до того, как он развернёт свой страх себе на пользу. Но вместо этого я, как и на отборочных, дошёл до центра арены и остановился. Только, в отличие от того случая, на песок садиться не стал, а воткнул древко в землю и разве что неторопливо поворачивался вслед за нарезающим круги по периметру арены врагом. И с каждым таким кругом Такр накручивал себя всё больше. Его глаза наливались кровью, а рычание, прорывающееся сквозь сжатые зубы, всё отчетливее напоминало звериное.
Но подобное потакание внутреннему зверю со стороны моего противника вовсе не означало, что он резко разучился владеть оружием и вот-вот кинется на меня, тупо размахивая секирой направо и налево. Нет, есть специальные техники, позволяющие сохранять над собой контроль, и этими техниками Такр Будар владел превосходно. Его нападение было стремительным, резким, неожиданным. Он, словно тигр, рванул вперёд. Быстро, агрессивно, так что песок, вылетевший из-под его ступней от неожиданного старта, ещё не осел, а он уже преодолел больше половины разделяющего нас расстояния. В этот момент он и правда походил на тигра. На разумного тигра.
Я мог бы встретить это нападение минимум тремя уходами, двумя блоками и четырьмя контратаками. Но вместо этого выбрал иной вариант. Вспоминая, как двигался Ронин, и что он подчёркивал в ходе своего боя-представления, я поступил похоже. Только если фехтмейстер делал акцент на школе Дракона, то я взял за основу стиль Журавля, который больше подходил для моей внешней стилистики.
Стремительное нападение Такра, которое по задумке врага должно было меня смести с места и нанести критические повреждения, провалилось в пустоту.
Провалилось, потому как перед тем, как лезвие секиры нанесло удар, прочертив линию смерти по моей груди, я в высоком прыжке взмыл вверх и, опираясь на воткнутое в землю копьё, буквально взлетел на два метра над песком. Крутанулся неполным сальто и ударом ступней по спине отправил промахнувшегося врага катиться по арене в сторону ближайшей трибуны. Всё это время моё копьё так и стояло воткнутым в землю. И после того, как противник пропахал носом песок, я не кинулся его добивать, а замер в классической стойке Ожидающего Журавля. Стойки, с которой начинается знакомое многим на трибунах ката Боевых Тварей.
На этот первый обмен ударами публика среагировала по-разному. Противоречиво. А вот мой противник разозлился ещё больше. Резко вскочил на ноги и развернулся ко мне, его ноздри расширились, а глаза полностью налились красным. Это был уже не тигр в человеческом обличии, а разъярённый бык.
Его новое нападение было не столь быстрым, как первое, но куда более размашистым и по-настоящему злым. Я всей кожей ощущал, что если подвернусь под его лезвие, то он не остановит своего удара. Убьёт без малейшего сомнения и сожаления. Поняв, в чём ошибся в первый раз, во второй своей атаке он действовал более широко, а не сосредоточился на точечном ударе. В этом была своя логика. Стиль журавля славится своими резкими широкими, на всю длину шага, переходами и мгновенными перетеканиями из очень высоких в буквально стелящиеся по земле стойки. Поэтому он и выбрал сейчас этот подход, а именно, наступать пусть не так быстро, как в первый раз, зато куда более широко, отрезая взмахами своей далеко немаленькой секиры мне иные пути для манёвра, нежели отступление.
Земное фехтование прекрасно знает, как копейщику отвечать на подобное нападение. Ведь при широких махах противник открывает свои ладони, которыми он держит древко секиры. И, в отличие от меча, шпаги или рапиры, эти ладони не прикрыты гардой или иной защитой. Стремительными выпадами, рассчитав амплитуду его взмахов, я мог оставить пальцы Такра на песке, лежащими отдельно от его рук, и тем самым закончить бой. Но мне столь раннее окончание поединка было не нужно.
Вместо этого простого решения я дал Будару приблизиться и даже попробовать нанести удар. Моё копье резким рывком поднялось вверх, пропустило взмах секиры мимо, а затем вновь стремительно воткнулось в землю. И я во второй уже раз, используя его, как опору, взлетаю над песком. Моя правая ступня отводит обух вражеского оружия в сторону, а левая пятка со всей доступной на Бронзе силой и скоростью, под Аурами Усиления и Ускорения, бьёт Такра в центр груди. Когда я вновь встаю на землю, мой противник всё ещё летит назад, и только через мгновение после того, как я принимаю стойку Ожидающего Журавля, он спиной падает на песок арены в пяти метрах от меня.
Обычный человек после такого не поднялся бы никогда, даже если бы он был супер атлетом. Но это Айн, а мой оппонент стоит на Бронзовом ранге развития Ядра. Поэтому через пару вздохов Такр встал на ноги, пошатнулся, но даже не выронил свою секиру из рук. И даже в этом случае я его пожалел, не добавив к своему удару Разряд. Не говоря уже о том, что за миг до удара мог магией Иллюзии нанести себе на пятку знак Дэс, руну Разрушения.
Большинство зрителей уже поняли, что я делаю. Так как многие из них на трибунах с самого утра, то они видели бой Ронина и начали догадываться, что я, по сути, повторяю его, если не по форме, то по духу. И реакция трибун на это вновь была неоднозначной. Кому-то понравилось, а кто-то наоборот принялся освистывать.
Такр тоже пришёл к понятному выводу, что с ним играют. И это привело моего противника в ещё больше бешенство. И вот сейчас, находясь в таком состоянии, он был максимально опасен. Я же словно не вижу этого, продолжая ждать нападения в той же позиции и в той же стойке, что и в первый, и во второй раз.
От моего врага в прямом смысле идёт пар, поднимаясь над его плечами. Его глаза горят. Его дыхание напоминает рык льва. Лезвие его секиры приобретает ярко-красный оттенок раскалённого металла. Магия Огня, усиливающая оружие. В прошлом своём бою он этим приёмом не пользовался, и я думаю, что сейчас он решил выложить «на стол» свой главный козырь.