Страница 10 из 109
– Тебе не обидно? – всё время шутила старшая даико. – Твой бывший поклонник, между прочим.
Нино искренне рассмеялась, махнув рукой. На миг Сосо обернулся в её сторону и застыл, заметив в толпе. Она смотрела на него, не таясь и не лукавя, зато он довольно быстро отвёл взор. Как и двоюродная сестра, он пал жертвой своей недалёкой любвеобильной натуры.
Когда шумная процессия высыпала во двор, лезгинка была в самом разгаре. Несмотря на прогнозы, холодно в тот день так и не стало. Только лёгкий мороз щекотал нос и окрашивал щёки, но многие гостьи, выходя из дому, не запахнули шубок. Согретые неприхотливым зимним солнцем, юные джигиты не собирались останавливаться. Барабаны за их спинами не замолкали, а пар валил изо рта, чем, казалось, только раззадоривал их. Господа образовали плотный круг и, пританцовывая, подбрасывали друг друга по очереди в воздух, а дамы испуганно ойкали каждый раз, когда храбрец сменялся.
Нино пригляделась, чтобы рассмотреть их круг как следует. Во дворе толпа распласталась по разные стороны, от чего заметить друг друга стало гораздо легче. Проворная Софико воспользовалась этим и, отделившись от родителей, побежала навстречу подругам. Вся в белом меху – и пальто, и рукавички! – она казалась ангелом, а спадающие на лицо светло-русые завитушки только дополняли образ.
– Генацвале! – воскликнула сестра невесты и, расцеловавшись с ними в обе щеки, поправила слетевшую на ветру шляпу. – Я так рада вас видеть.
– Как она? – участливо спросила Тина, отличавшаяся большой сострадательностью. – Сильно нервничает?
– Она молчит, – с горечью призналась Софико. – И только! Глаза с пола совсем не поднимает. А ведь она так мечтала об этом!.. Но вместо сказки замужество превратится для неё в кошмар.
– Могу себе представить, – съязвила вдова Пето Ломинадзе.
– И мне все желают «того же». – Княжна Циклаури поддержала её ироничный тон и пылко перекрестилась. – Боже упаси меня от «такого»!
– Что вы себе позволяете, ваше сиятельство! – разгорячилась Саломея, пряча в уголках губ улыбку, и остальные девушки, не сразу её заметившие, на миг замерли. – Упоминаете христианского Бога на помолвке, кишащей мусульманами?! Стыд, что ли, совсем потеряли?
– Ах, прошу покорнейше простить! – хихикнула богохульница, изображая на лице искреннее раскаяние. – Бунтарский дух из меня ничем не выбить!..
Старшая Джавашвили и младшая Циклаури весело расхохотались, и даже Тина и Нино, которые не участвовали в разговоре, рассмеялись вместе с ними.
Как раз перестали играть лезгинку, и гости лениво поплелись обратно в дом к пиршественным столам. Закончив с танцами, Игорь подбежал к ним счастливый и запыхавшийся и, извинившись перед всеми, увёл Тину к тестю.
Облегчив смехом душу, Софико обернулась на сестру, которую вели под руку отец и мать, и тяжело вздохнула. Ламара поднимались по ступенькам в танцевальную залу, где старейшины обеих семейств уже принялись за громкие тосты.
– Ах, если бы мои братья были здесь!..
Упоминание старших Циклаури заметно оживило их разговор, а Нино, до этого довольно безразличная, взяла генацвале за руку. Саломея сделала вид, что не заметила этого жеста, но про себя им безгранично умилилась.
В тот день Мцхета принимала своих гостей с помпой, что уже давно себе не позволяла. Константин Сосоевич, который чувствовал пренебрежение, с которым будущие сваты относились к их семейству, счёл нужным утереть им нос, но не придумал для этого ничего лучше. Чрезмерная расточительность, в которой его упрекала жена, не сильно его тревожила. Князья они, в конце концов, или кто?! Да, у чеченских выскочек есть деньги, но разве у него их нет?..
Высокие потолки и не утихавшие танцы, музыканты, в инструментах которых легко запутаться, вино, что лилось рекой: всё это только помолвка!.. Какой будет свадьба, оставалось лишь гадать, но в одном не оставалось сомнений: князь Циклаури, как и любой кавказский мужчина, умел пустить в глаза пыль.
– Знаешь, душа моя, – вдруг заговорила Нино. И она, и Софико оттанцевали с совершенно непримечательными юнцами полонез и мазурку, и молились, чтобы никто не пригласил их в этот раз. – Пожалуй, ты очень права, что сказала: «Упаси нас от такого!». Помнишь, что говорила Элизабет Беннет в одном из романов Джейн Остин?..
– «Только сильное чувство толкнёт меня под венец, – без труда нашлась подруга и тепло улыбнулась, – поэтому быть мне старой девой!».
– Именно!.. Разве мы созданы только для замужества? Неужели единственно в этом наше предназначение?
– Не слишком ли много старых дев на одну танцевальную залу? – зазвучал совсем рядом снисходительный тон. – А, мои хорошие?
С самого утра Саломею не покидало насмешливое настроение, и, не упустив возможности, она выросла за спинами девиц весьма неожиданно.
– Я собираюсь сбросить с себя хандру, – повела плечами Нино. – И вам советую!
Гости, прервавшиеся с танцами на пятнадцать минут, снова заполнили салон, но находиться здесь теперь стало как будто тяжелее. Двери с грохотом раскрылись, швейцары поспешно отпрянули назад, и все взоры обратились на вновь прибывшее семейство. Они быстро выделились среди остальных, приковывая к себе внимание особой статностью, осанкой и довольно высокомерной манерой держаться. Толпа перед ними расступилась, будто государь-император снизошёл до их празднества, хотя сами опоздавшие по сторонам не смотрели совсем.
«Айдемировы, – шумно переговаривались люди, которые, казалось, не дышали, пока красавцы-горцы проходили мимо. – Это Айдемировы!».
Айдемировы прибыли впятером. Все дружно окрестили отцом и матерью семейства ухоженную пожилую даму в платке и крепкого, коренастого старика с приятными благородными чертами лица. Позади них шли старшие отпрыски: поразительно красивая девушка восемнадцати лет – покрытая, как и мать, – высокий, худой юноша с выразительным, точеным профилем и гибкий и сильный, как лев, молодой человек. Он высоко вскидывал подбородок, смотрел на всех свысока, как тот, который не привык проигрывать, а глазами сверкал так, что впечатлительные юные барышни неминуемо падали в обмороки. Его это, впрочем, не трогало, и он так и продолжал свой путь, пока кто-то другой не помогал тем девушкам подняться. Будто коршуны или вороны, они оделись во всё черное, словно выражали тем самым кому-то протест, но, к кому бы он ни был направлен, Абалаевы не принимали его на свой счет.
Отец Айдемиров большими шагами приблизился к Баширу Ахмедовичу, а тот растроганно протёр глаза и от души похлопал приятеля по спине. Они обнимались долго и все о чём-то шушукались, пока младшие Айдемировы покорно стояли за их спинами.
После радушных похлопываний Абалаев сделал музыкантам жест, чтобы продолжали играть, и музыка разлилась на их уши целебным бальзамом после пронзительной тишины. Софико, которая уже что-то знала о лучших друзьях сватов, огорошила их признанием:
– Старый Айдемиров невероятно известный человек в Западной Грузии, – поведала она полушёпотом. – Говорят, они потомки самих Турловых!.. Тех, что стояли во главе чеченского княжества до его распада, после чего бежали на левую сторону реки Терек и обосновались там. Но кровь ведь не вода!..
– По ним так и видно, – с готовностью кивнула Саломея, – что они мнят себя царями. Но разве у них есть сословная иерархия?
– Потому-то Турловых и выгнали. У них не принято иметь властительных князей.
– Но девушка так точно императрица!
– Ирсана Айдемирова, – со знанием дела улыбнулась Софико. – Об её красоте легенды ходят!.. Она даже тебя в поклонниках обгонит, Саломе.
Госпожа Ломинадзе иронично хмыкнула и снова отпила вина. Погоня за красотой давно её не занимала, как и слухи о влиятельности семей – разве красота и влиятельность гарантируют счастье? – да и Нино слушала вполуха. Она за такими вещами точно никогда не гналась.
Несмотря на это, княжна Циклаури продолжала свой рассказ:
– Средний сын Искандер очень воспитанный и вежливый юноша. Чеченские невесты от него без ума, но гораздо больше они мечтают об его брате Джамале. Вот где настоящая бойня не на жизнь, а на смерть!..