Страница 55 из 104
Вдруг… Тина замолкла. Игорь не стал больше слушать её бессвязных речей и просто обнял с такой силой, на какую только был способен.
От неожиданности она слегка покачнулась и посмотрела вперёд широко распахнутыми глазами. Раскинув руки в стороны, Тина долго не решалась ответить на обескураживающие объятья, от которых исходило такое тепло, что она даже зажмурилась. Боясь упустить хоть частичку этого волшебного момента, девушка не дышала. Будучи на две головы выше неё, Игорь мог бы в любую минуту сжать её посильнее в объятьях – и она наверняка захрустела бы у него в руках. Он приятно пах пóтом вперемешку с парфюмом, который, соединившись с запахом его тела, создавал неповторимый, дивный аромат. У Тины закружилась голова, и она опустила руку ему на плечо. Кто знает, как долго они так простояли?
Княжна и актёр, принцесса и паж… влюблённый и предмет его воздыхания?.. Видел бог, к последней роли она не привыкнет никогда!..
– Я знаю, на это трудно решиться, но вам действительно следует сменить образ мыслей, – немного отстранившись, посоветовал ей юноша и сделал ещё один шаг назад, чтобы более не смущать её. – И я вам в этом помогу, если позволите.
– Поможете? – неуверенно переспросила княжна. Ссора с родителями, случившаяся несколько минут назад, теперь очень мало её занимала. В ушах до сих пор звенели не детали их разговора, а запальчивые слова Игоря: «вы мне нравитесь, вы мне нравитесь!..».
– Буду вашим ориентиром, – обворожительно рассмеялся он. – Буду направлять вас, коль ваш собственный компас сломан.
«И я обязательно докажу вам!.. – отчаянно подумалось Игорю, хотя внешне он никак не выдал своих чувств. – Обязательно докажу, что вас могут любить!»
10
Душу Нино раздирали противоречия. События последних дней – неожиданный арест зятя, его чудесное возвращение, ухаживания кузена Циклаури – никак не выходили у неё из головы. Почему Пето так внезапно выпустили, хотя до этого так же неожиданно увели? Какие улики Арсен Вазгенович нашёл против сидзе, раз посмел ворваться прямо в разгар вечера и испортить всем настроение? Что именно она упустила, увлёкшись танцами с Сосо Торникеевичем, чьи ухаживания, безусловно, тешили её самолюбие, но, к сожалению, не занимали её воображения?
На днях она ещё и подслушала ссору отца с сестрой и умирала от желания с кем-нибудь этим поделиться. Какую же женщину они всё время упоминали в своём разговоре? Что за тайные встречи, о которых Тина, судя по всему, никому ничего не рассказывала? Нино не желала сидеть сложа руки, когда вокруг происходило столько всего необъяснимого!.. Её далеко не глупый и не праздный ум бунтовал против застоя и бездеятельности, быстро насытившись блеском столичного ухажёра. Но вот незадача! Единственный человек, с которым она могла поупражняться в этой игре с логическими цепочками, похоже, действительно держал на неё обиду.
Шалико не отвечал на её письма, а увидеть его лично у Нино до сих пор не подвернулось случая. Генацвале даже на горячие излияния о Георгии Шакроевиче и Тине ничего не написал! Наверняка он обиделся, что она так откровенно перестала интересоваться их расследованием, и её даже стала мучить совесть, когда она вспоминала своё поведение на балу. Юная, восторженная барышня в её лице прекрасно провела время с красавцем Сосо, но не упустила ли чего-то ещё в погоне за привлекательным женихом? Чего-то другого и, возможно, даже более важного…
В итоге её руки сами потянулись к «Страданиям юного Вертера», когда взгляд зацепился за собрание трудов Гёте на книжной полке. Нино непроизвольно улыбнулась, когда достала оттуда увесистый томик и стряхнула с него пыль. Гёте – самый почитаемый автор Шалико, а его любимая книга – «Фауст» – уже давным-давно была ею прочитана. Но до «Вертера…» верная подруга всё ещё не добралась. Так, быть может, попробовать скоротать с ним время? Ах, как же ей не хватало своего генацвале!..
– Чем же вы заняты, прекрасная Персефона? – игриво переспросил Сосо, улучив момент, когда младшая княжна Джавашвили уединилась в углу с книгой. Он сам отошёл от двоюродных братьев и отца, чтобы присоединиться к ней в другом конце гостиной. Это произошло на очередном чаепитии в Сакартвело, куда все Циклаури – и Шалико в том числе! – дружно съехались, чтобы отпраздновать «счастливое спасение Пето Гочаевича».
Собравшееся общество моментально разбилось на пары, проводя время за картами и домашними разговорами ни о чём. Вано и Пето секретничали у пианино, их отцы сидели за столом и даже в дневное время подливали друг другу в стаканы вина, а Саломе молча слушала их уморительные беседы и улыбалась уголками губ. Лишь Тина не спустилась к гостям из-за болезни, но все давно ей это прощали.
– Вряд ли искромётного Гермеса заинтересует немецкая проза, но коль вы хотите знать, то это Гёте – любимый автор Шалико, – вежливо улыбнулась княжна и огляделась по сторонам, надеясь заметить в толпе своего друга. Мысль о его любимом писателе подняла в её душе ещё одну волну щемящей тоски.
В конечном счёте она всё-таки нашла его одиноко стоявшим у окна и горько пожалела о разногласиях, которые мешали ему подойти к ней так же просто, как это сделал сейчас Сосо. Ах, ведь он тоже смотрел в их сторону! Неужели хотел помириться?..
– Вы правы, – звучно хмыкнул кузен Циклаури, пренебрежительно посмотрев на сочинение Гёте в её руках. От упоминания учёного кузена он отмахнулся, как от чумной заразы. – Гермес – герой-любовник, а не чтец. Но, сдаётся мне, он нравился Персефоне именно этим…
Нино еле заметно нахмурилась, не поверив своим ушам, и несколько раз проворно моргнула. Прежде знакомые мужчины никогда не позволяли себе столь откровенных намёков в её обществе!.. И – подумать только! – в реальности подобный флирт звучал гораздо грубее, чем она себе представляла.
– Что вас заставляет так думать? – невозмутимо пожала плечами княжна, которая тоже была не из робкого десятка. – Разве у Персефоны и Гермеса есть отдельные сюжеты в греческих мифах?
– Их не так-то много, вы правы. Но ведь в наших силах написать для них новые?
В качестве прощального жеста Сосо поцеловал будущей невесте пальчики и, отстраняясь, резво ей подмигнул. Всё это произошло так стремительно, что Нино чуть не обронила на пол книгу и, словно обжёгшись, отдёрнула руку.
– Послушайте, вокруг же люди! – судорожно перевела она дух. Не дай бог отец что-то заподозрит!.. – Здесь ваш отец и Константин Сосоевич…
– Думаете, они ничего о нас не знают? – ничуть не смутился жених и посмотрел на неё с таким вызовом, что Нино захотелось сбежать и спрятаться от него как можно дальше. – Думаете, они не обсуждали с вашим отцом наш возможный союз?
За карточным столом в углу раздался взрыв весёлого хохота, который царапнул её, словно нож, и только усилил желание покинуть Сосо поскорее. Да, при первой встрече этот обворожительный сердцеед и повеса очень ей понравился, но тогда она ещё не замечала, каким разнузданным он казался, каким бесстыжим!.. Или ей всё же не стоило спешить с выводами?
– Все уже ждут нашей свадьбы, ваше сиятельство! – В конечном счёте молодой человек и вовсе перешёл на откровенную грубость. – Или вы скажете, что совсем об этом не догадывались, когда так живо танцевали со мной менуэт и кадриль?
Это стало последней каплей. Девушка отложила толстый томик обратно на полку и, гордо вскинув подбородок (прямо как Саломея!), не спеша покинула наглеца, даже не удостоив его ответом.
Шалико бесконечно обрадовался, приметив, как Нино оставила его кузена одного возле книжных полок и, неторопливо пройдясь по гостиной, опустилась на свободный стул за столом возле сестры. Сосо в конечном счёте тоже обратился к игрокам, но сел по другую сторону и больше ни слова княжне не сказал. Это наблюдение согрело юного князя изнутри, и он снова посмотрел в сторону молодого Джавашвили с надеждой, которая почти покинула его сердце. Как часто он винил себя за случившееся с Пето Гочаевичем? Нет-нет, пронырливого зятя своей милой Нино ему до сих пор вовсе не жаль, но Вано!.. Впечатлительный мальчишка, который всё ещё просыпался в нём временами, так никогда и не сможет забыть те слова, которые старый друг бросил в запале ссоры. Вина мучила его и душила – ведь, дипломат от бога, он терпеть не мог конфликты. Несмотря на искреннее желание посодействовать Арсену Вазгеновичу с его расследованием, он никак не хотел навредить другим Джавашвили, руководствуясь самими благими намерениями. Но разве теперь что кому докажешь? Виноватым всё равно остался именно он!..