Страница 54 из 68
Новость не такая уж и плохая. Во всяком случае, небольшая фора у нас есть. Правда, надо придумать, куда бежать после. Я кивнула и стала застегивать рюкзак. К своему удивлению заметила, что корзинок с печеньем больше нет. Хотя мне казалось, что Тихон насобирал их значительно больше, да и Окамир говорил, что нужно отнести ещё кому-то. Но печенья нет, я его точно не ела, а Диво и подавно. Он даже не знал, что оно там было.
— Спасибо, Горыныч, — поблагодарила я ящера. — Мы что-нибудь придумаем.
Стол накрыли, точнее он сам накрылся сразу под громадным ложем Горыныча. Красивые тарелки, серебристые блюда, правда посыпанные какой-то крошкой, так что в них ничего не отражается. Я снова отметила, что и в пещере Горыныча нет зеркал. Непонятная какая-то у них история с отражающими поверхностями.
Зато еда мне понравилась — простая, вкусная. В моих тарелках оказались лапшовый суп с куриными шейками, тушеные овощи с мясом. На блюдце прилетел кусочек сметанного желе, а в стакан из самовара налился ароматный чай из чабреца. Себе Горыныч организовал то же самое, но на своем гигантском столе.
Горыныч позвал своего послушника Руслана. Молчаливый, какой-то угрюмый и недовольный, немного коренастый парень примерно лет двадцати. С коротко остриженными волосами и тяжелым подбородком он должен внушать уважение. Но пока, видимо не научился и скорее кажется застенчивым, чем мощным.
Ели молча и спокойно. Я поглядывала на Диво, на Руслана, на Горыныча и думала, какие разные люди и не люди здесь собрались. А ещё о странных изменениях, которые почему-то во мне произошли. Причины их я пока не понимаю, но сами они на лицо. Во всяком случае то, что мне не хочется сожрать корзинку печенья, говорит о многом.
— Руслан, а ты сам откуда? — решила я разбавить завтрак разговором.
— А тебе какое дело? — буркнул Руслан.
Горыныч повернул левую голову и проговорил строго:
— С гостями можно и поприветливее.
— Это не мои гости, а твои, — отозвался Руслан.
— Не важно. Ты в моем доме, под моей опекой. Так что веди себя правильно, — сказал Горыныч.
Руслан откусил от куриной ноги приличный кусок мяса и стал жевать.
— А то что? — поинтересовался он сквозь еду. — Опять отправишь меня камни обтесывать?
Горыныч пожал громадными плечами и ответил буднично:
— Может и пошлю. А может надоест с тобой возиться и я тебя съем.
Руслан поперхнулся и повернул к Горынычу голову с выпученными глазами, словно пытается понять, всерьез тот или шутит. Но, во-первых, Горыныч ящер и мимика у него не приведи какая, а во-вторых, у него сразу три головы и понять, какая из них выражает правду, непросто.
Видимо, Руслана предупреждение пробрало, он отпил из стакана чай и проговорил мне:
— Прошу прощения.
— Да не страшно, — отозвалась я. — У вех бывают неудачные дни.
Руслан хмыкнул, возвращаясь к поеданию куриной ноги.
— У кого-то дни, а у кого-то вся жизнь.
Мне все больше стало казаться, что я могу понять этого парня, даже померещилось, что чувствую его состояние. По сути, со мной происходило что-то похожее. У меня ничего не получалось, меня никто не поддерживал, но самое главное, я сама себя не могла поддержать, потому что как поддерживать того, чье отражение вызывает отвращение? Так что да, я могла понять человека, который пытается отгородиться от всего мира за маской злобы и отчужденности, только бы ему не причинили боль.
Я попыталась его подбодрить и сказала:
— Уверенна, у тебя все наладится.
— Тебе легко говорить, — с кривой усмешкой отозвался Руслан. — С такой внешностью можно надеяться на что-то получше, чем кровать в кладовке и прокисшую капусту раз в день вместо еды.
Я с непониманием покосилась на Диво, тот пожал плечами. При чем тут моя внешность и как она может облегчить жизнь — вообще не ясно. Тогда я повернулась к Горынычу, а тот ответил средней головой:
— Руслан с детства жил в приемной семье. Как видите, они не заботились о нем. Я забрал его год назад, когда у него стал проявляться огненный талант. Чтоб не спалил чего ненароком. Вот, учу, как могу.
Руслан вскочил вдруг и выкрикнул:
— Не надо тут меня жалеть! Хватит рассказывать обо так, будто ты что-то знаешь! Ты ничего обо мне не знаешь!
После чего выпрыгнул из-за стола и убежал куда-то в небольшой тоннель. Горыныч вздохнул, правая голова проговорила:
— Вот так все время. Тут не лезь, там отстань. А как полыхнет, так сразу «Горыныч, спаси! Горыныч, потуши!». Ну и что мне с ним делать? Сожрать и дело с концом. Так нет, послушник же. Он мне как… Родной в общем. Бестолочь.
Слышать это было грустно. Мальчишку жалко, хотя он и требует, чтобы его не жалели. Но это даже не жалость, а скорее сочувствие и сострадание, когда искренне хочется помочь. Не знаю, почему, но я вдруг ощутила себя гораздо старше Руслана и опытнее, хотя, судя по всему, по годам как раз постарше он.
— Может сходить за ним? — спросила я.
— А толку? — отозвался Горыныч. — Хочешь, сходи. Но будь осторожна, он вспыльчивый.