Страница 23 из 68
Глава 9. Когда ноги думают поперек головы
В первый момент я просто стояла посреди зимнего леса и смотрела в небо, где только что исчез мой самопровозглашенный благодетель. Серые снежные облака ползут медленно, вальяжно, как огромные неповоротливые небесные киты, готовые обрушить на мир очередной снегопад. Вокруг тихо. Как только Окамир улетел, вой прекратился, теперь лишь иногда поскрипывают и потрескивают деревья от мороза. Осознание, что я одна и меня никто не сторожит, приходило медленно, но когда оформилось, меня уже было не остановить. Задний ум намекал, что крайне неосмотрительно рвать когти, когда Окамир очень популярно обозначил опасность. Но желание вернуться в нормальный мир оказалось таким сильным, что я побежала так быстро, насколько хватает прыти в моих массивных телесах.
Бежать по снегу, да ещё в тулупе и с рюкзаком на спине, не говоря уже об одышке и тяжести в ногах, крайне затруднительно. Но рюкзак бросать нельзя, там полезное. И я бежала. Пот по спине катился градом, одежда просырела еще больше, к тому же стало сыро вокруг горла, а туда ещё и противно задувает холодный воздух.
Спустя несколько минут крайне тяжелого бега по снегу через лес, я выдохлась и остановилась, согнувшись и уперев ладони в колени, чтобы перевести дух. Потребовалось минут пять, чтобы бешено колотящееся сердце немного снизило темп, а воздух из легких перестал свистеть. Потом пришло понимание — я не знаю, куда бегу. И вообще, не представляю, какая карта мира в этом Тридевятом государстве. Но если попрусь куда-то наугад, рискую замерзнуть где-нибудь под ёлкой.
Я сокрушенно вздохнула и признала — спонтанный план моего побега потерпел разгромное фиаско и надо возвращаться обратно. На тропе Окамиру хотя бы не придется меня разыскивать по всему лесу.
Но едва развернулась и сделала шаг по направлению своих же следов, как слева подуло холодом и порыв ветра принес снежинки. Оглянувшись, я похолодела.
Из-за широкого дерева выступила фигура девушки. В обычное время я бы особо не среагировала, ну девушка, ну за деревом. Но почему-то от её вида у меня побежали по коже здоровенные мурашки. Высокая, стройная, тело прикрывает лишь длинное желтоватое платье до самого снега, а на плечах что-то вроде жилетки, только из меха — слишком легко для такой погоды. Две рыжие косы спускаются по бокам до самых коленей, девушка чему-то улыбается и её глаза, такого же цвета, какие бывают у собак породы «хаски», не моргая, смотрят на меня.
— Холодная зима выдалась, — проговорила девушка мелодичным голосом.
Сама не знаю, почему я попятилась, хотя все же ответила:
— Да… Есть немного.
Деревья затрещали, мороз, как мне показалось, усилился, но стал каким-то неживым, как лед из морозильника, там всегда странновато пахнет, а по вкусу лед оттуда не такой, как с улицы. Не то, чтобы я фанат погрызть сосульки или соскоблить намороженное на стены холодильника, но бывало, пробовала.
Девушка сделала несколько шагов в мою сторону. Она двигалась настолько легко и невесомо, что под ней даже снег не хрустнул. Я инстинктивно выставила перед собой ладони и снова отшагнула назад.
— Слушай, — проговорила я, чувствуя, как нервно дергается мое веко, — я тебя не знаю. Иди, куда шла. А я пойду… тоже по своим делам.
Улыбка девушки стала шире, блеснули ровные и белые, словно снег зубы, она произнесла:
— А куда ты? Может нам по пути?
— Э… Вряд ли, — ответила я и покосилась назад, прикидывая путь к очередному бегству. Вряд ли, если бы я осталась на тропе, удалось бы избежать этой встречи, но почему-то сложилось ощущение, что там безопаснее. Как минимум из-за Окамира.
Девица медленно, но все же приближалась.
— Уверенна? — настолько дружелюбно, что я сразу ей не поверила, уточнила она. — А вот мне кажется, нам как раз по пути.
Я продолжала двигаться назад по своим следам, косясь то на них, то на девицу. Та приближается с неотвратимостью снежной бури, что вызывает во мне новый прилив паники.
Не выдержав, я сказала в запале:
— Слушайте, отстаньте от меня. Мне указаний разговаривать и знакомиться в лесу никто не давал. Так что давайте каждый восвояси.
Червленые брови девицы вскинулись, она усмехнулась звонко:
— И кто же этот непримиримый повелеватель, который раздаёт такие указы? Не Окамир ли с Белого острова?
Я насторожилась.
— А если и он, то что?
Девица пожала плечами, с таким видом, будто ей все равно, но ответила:
— Да ничего. Просто он жадина и властолюбец.
— В каком смысле? — еще более недоверчиво поинтересовалась я и сделала очередные несколько шагов от девицы.
Та сказала:
— А разве не он запер тебя в своем огромном тереме без зеркал? Разве не заставляет работать в поту лица?
— Ну… Формально он только один раз меня напряг помывкой пола, — задумавшись, произнесла я. — А по поводу того, что запер он заверил, это для моего блага. Говорит, тут по лесу страшные твари бродят. Меня ищут.
Где-то среди деревьев каркнула ворона, нарушив тишину зимнего леса, а девица закатила глаза и усмехнулась.
— Ой, ну прямо-таки страшные?
— Да, — убежденно сказала я, кивая. — И им потребовалась я, для… эм… чего-то.
Чем дольше я говорила с незнакомкой, тем больше понимала, что разговор у нас какой-то несуразный. В первую очередь потому, что с чужими людьми ничего не обсуждают.
— Слушайте, я пойду, а то меня ждут, — сказала я, мысленно морщась тому, как неуверенно звучит мой голос.
Снова каркнула ворона и с ветки в сугроб упала кучка снега, а изогнутые брови девицы вскинулись, она подалась вперед и спросила с участием:
— Зачем спешить туда, где тебя держат силком?
— Да не то чтобы силком… — отозвалась я, уже открыто глядя назад.
Но рыжуха продолжала:
— Я же знаю, он тебя похитил, вырвал из привычной жизни. Он всегда так делает.
— Э… Всегда?.. — неуверенно проблеяла я, и если до этого слушала её в пол уха, то сейчас даже стало интересно. Как и маршрут, по которому мне лучше от неё убегать, ведь если она бродит по лесу в такой легкой одежде, значит отдает себе отчет, а значит отлично знает местность. От таких попробуй скройся.
Рыжуха усмехнулась с сочувствием:
— Думаешь, ты одна такая, кого кощеевец забрал к себе и принуждает делать то, чего не хочется? Признай, ведь тебе не хочется выполнять его задания и нести в далекую даль печенье, которое ты даже не имеешь право попробовать. А ты любишь печенье.
О, да. Печенье я люблю. Нежно обожаю и лелею, как и всю выпечку — пироги, курники, орешки, пирожки с капустой. И печенье — с начинкой из шоколадной помадки, с кусочками кокоса, слоёное, в глазури и без. Разное.