Страница 15 из 68
Глава 6. О реальности, которая совсем не похожа на реальную
В общей сложности Окамир без сознания провел три дня. Тихон с Пашкой перетащили его в его опочивальню, иначе назвать его хоромы с выкрашенной в голубой цвет деревянной отделкой я не могу. Хозяин дома спал мертвым сном на высокой дубовой кровати, пока его верные помощники хлопотали над ним: вливали в рот какие-то снадобья, обтирали настоями, посыпали голову неизвестные мне порошки. Даже пиявка Клаудия трудилась над ним, исходя радужным сиянием. Когда заканчивала, Тихон уносил пиявку, полностью обессиленную и вялую в ее жилище. Окна старались не открывать, а если и делали это, то распаляли пожарче камин.
Обо мне пока даже забыли, хотя кормили исправно, помогали с мелочами вроде, где и что лежит. Я втихаря таскала себе в комнату корзинки с печеньем и точила его тоскливыми вечерами, когда далеко за окном завывала вьюга. Мысли о побеге пару раз появлялись, но здравый смысл подсказывал: если в лесу такие твари, которые смогли вывести из строя даже Окамира, мне в одиночку туда соваться — верная погибель. И, опять же, озеро. Как его преодолеть я так и не поняла. Поэтому бродила тенью по дому и глазела по сторонам.
Дом большой, в три этажа и напоминает терем. Внизу гостиные, кухни, библиотека, какие-то комнаты. Еще баня. На втором спальни-опочивальни, разные релаксовые места и ванны. А на третий этаж я не ходила. Но везде, где побывала, заметила странность — нигде в доме нет зеркал. Даже малюсенького карманного зеркальца. Более того, столовые приборы и домашняя утварь тоже изготовлены таким образом, чтобы не давать отражения. Все либо фарфоровое, либо деревянное, либо вовсе глиняное. А металл испещрён чеканной штриховкой, чтобы исключить отражаемость.
Первой моей мыслью было — может они вампиры? Но вспомнив, сколько раз прикасалась к Тихону и Окамиру, отмела её. Слишком оба тёплые, а вампиры, как известно ледышки, поскольку мертвяки. Да и зеркал упыри не боятся, а только не отражаются в них.
Идей больше не осталось, поэтому за ужином на пятый день я спросила у Тихона, который подал мне поднос, где дымится тушеное куриное мясо с овощами и блестит свежий салат, а ещё одурительно пахнет ромашковый чай:
— Почему в доме нет зеркал?
Тихон даже не повернулся, ответил, глядя в свою тарелку:
— А зачем они?
— Ну, — растерялась я, — чтобы на себя смотреть.
— По вашему, в зеркале можно увидеть что-то достоверное? — снова спокойно поинтересовался Тихон, деликатно зачерпывая ложкой куриный бульон.
Меня, как человека выросшего в эпоху «селфи» и «сториз» вопрос обескуражил, я быстро прожевала невероятно вкусный куриный кусочек и, проглотив, ответила:
— Так зеркало очень достоверно передает внешность.
— Так себя или внешность? — спросил Тихон, все так же аккуратно употребляя куриный бульон. — Вы определитесь, Софья.
Озадаченность, на миг накатившая на меня, даже заставила перестать жевать, я замедлилась, потом все же ответила:
— Я имею в виду, что что в зеркале видно, как выглядишь. Например, я девушка, а девушкам надо знать, как сидит платье. Или может тушь надо подправить. Или похудеть килограммов на дцать.
Тишина, опустившаяся на несколько мгновений, в которой только и слышно, что далекий вой метели, показалась мне вязкой и долгой. И когда Тихон снова заговорил, я даже с облегчением выдохнула.
— Вас послушать, Софья, так все человеческое существо и есть его внешность.
— А разве нет?
— Частично вы правы, — кивая проговорил Тихон. — Но вот к примеру, может ли ваше зеркало показать, какой вы человек? Дружелюбный или агрессивный? Веселый или грустный? Или может в зеркале показан ум? Или волевые качества?
Всего этого зеркало конечно же показать не может. Хотя есть всякие науки, которые многие идентифицируют, как лженауки. Они уверяют, что по лицу можно сказать, насколько умен человек, сколько у него детей и какое его ждет будущее. Упоминать о них в компании Тихона показалось глупым, но я все же проговорила:
— За то в зеркале видны объёмы и физическая форма. Вот например я, когда гляжу в зеркало, то вижу, насколько… габаритная.
На губах Тихона появилась уже привычная отеческая улыбка.
— А без зеркала, значит, вы своего состояния не чувствуете?
— В смысле? — не поняла я.
— В самом прямом, — ответил Тихон. — Вас, как я понимаю, не устраивает ваш облик. И, судя по всему, на ваши способности этот облик так же оказывает влияние. Так?
— Ещё как, — согласилась я. — Одышка, как у заядлого курильщика. А я, между прочим, даже рядом никогда не стою с курящими. И потею, как слон. Или слоны не потеют? Да и ладно. А ещё давление иногда подскакивает. Суставы болят. А я ведь так молода. И самое неприятное — одежда. Она на мне сидит, как на корове седло.
Словесный поток вылился из меня, даже не знаю почему. Но стало стыдно за то, что вывалила на голову Тихону свои страдания на тему лишнего веса, с которым борюсь с седьмого класса. До этого я была обычной, а потом прилетело созревание, и меня разбарабанило.
Щеки мои потеплели от смущения, я запоздало проговорила:
— Ой, Тихон, простите, что наговорила вам.
К моему удивлению, Тихон заулыбался ещё дружелюбнее. В его тарелке ещё оставался бульон, но он отодвинул его и промокнул губы салфеткой.
— Видите, Софья, вам совершенно не нужно зеркало, чтобы понимать, какие, гм… сложности вас преследуют, — сообщил управляющий. — И в ваших руках сделать все, чтобы от них избавиться.
Сказал он это спокойно и мирно, но в моей груди вспыхнула обида, я быстро доела все, что было в тарелке и проговорила:
— А вы меня не обвиняйте. Я вообще-то очень стараюсь похудеть. Вы даже не знаете, сколько сил я на это трачу!
— Безусловно, — с кивком согласился Тихон. — Столько же, сколько уходит на умыкание корзины с печеньем из гостиной.
Как я выбегала из гостиной не помню. Гнев, обида на несправедливый мир, несправедливые упреки, на Алину с её идеальной талией жгли грудную клетку каленым железом. С грацией тумбочки, я преодолела прихожую и топая стала подниматься по лестнице. Эффектность пропала примерно на половине, потому что зашлось дыхание и я употела.
— Вот зараза… — выругалась я под нос и настырно полезла выше, игнорируя зашедшее в тахикардии сердце.
До своей комнаты я добралась с головокружением, сухостью во рту и бешеным пульсом, он отбивает частую дробь в грудине, и отдает в висках. Пока не пошли перед глазами пятна, я села на кровать, чтобы отдышаться.