Страница 16 из 68
Слова Тихона горели в голове, как выжженное клеймо. Он не смеет меня попрекать! Я борюсь с лишним весом! Печенья ему жалко. Я его ем не так часто и стараюсь контролировать количество. Хотя когда нервничаю, возможно получается и больше, но это несправедливо. Он ничего обо мне не знает!
Сама не заметила, как по щекам покатились соленые слезы Соленые потому, что одну слезинку я попробовала языком и поморщилась. Не вкусно.
Окамир все ещё слаб, Пашка вечно возится, Тихон ухаживает за хозяином. На меня ни у кого времени нет, что подсказывает — я здесь лишняя. А если им в напряг кормить ещё один рот, так я не напрашивалась.
Подождав, пока сердцебиение придет в относительную норму, я поднялась с кровати и прошла к окну. За стеклом тихая и безмятежная зима, белое покрывало укрыло лес на берегу, а вода вокруг озера блестит темнотой. Метель неслышно, как и жуткий вой, который несколько ночей пугал меня и заставлял подскакивать в постели.
— Может пришло время для побега? — прошептала я себе, глядя в окно.
Только закончила фразу, как в дверь постучали. Я зябко поёжилась — похоже побег снова придётся отложить.
Из-за дверей донесся приглушенный голос Тихона.
— Софья, вы там?
Я помолчала пару секунд в отместку — пусть понервничает, потом все же ответила:
— А где ещё.
— Чудесно, Софья. Хозяин немного оправился и зовет вас к себе.
Такое приглашение прозвучало двусмысленно. Но я быстро отмела глупости. Окамир не тот, кто позарится на девицу размера плюс. Что от меня нужно, эти странные люди объяснили очень криво, из чего поняла что, я какой-то там сиятель и за мной кто-то охотится. Почему и на кой — не понятно.
— Иду, — вздохнула я и поплелась к входу.
Когда открыла дверь, улыбка Тихона оказалась способна осветить весь полумрак подвала, в котором спит Змеиный Царь.
— Как хорошо, что вы здесь, — сказал он, а я нахмурилась — мысли он мои прочел что ли.
По коридору шли молча. Я надеялась, что так оно и будет, но у самой двери в хозяйскую опочивальню Тихон развернулся ко мне и проговорил:
— Софья, я должен перед вами извиниться. Мне не стоило быть таким прямолинейным.
К извинениям я не привыкла и сейчас они стали для меня полной неожиданностью.
— Извинения приняты, — растерянно ответила я и Тихон, кивнув, впустил меня в комнату.
Окамир полусидел на кровати, непомерно большой даже для такого ложа, изготовленного, скорее всего прямо под его богатырский рост. Широкие плечи мужчины прикрывает только льняная рубаха свободного покроя, она распахнута на груди, что хорошо открывает мощные, проработанные мышцы. За дни, пока хозяин дома отлеживался, его лицо осунулось, глаза впали и сейчас на меня смотрит уставший, но не потерявший своего шарма мужчина.
— Обжилась? — спросил он и указал на край кровати, чтоб я села.
Я выполнила просьбу, кровать подо мной прогнулась, а он, не дожидаясь ответа, продолжил:
— Думаю, ты поняла уже, что все, рассказанное мной, не просто так.
— Ты много рассказал, — согласилась я, украдкой поглядывая на крепкое и мускулистое тело Окамира, — но многого я все еще не могу понять.
Он кивнул, его густые, соломенные волосы колыхнулись, а я мысленно запретила себе даже думать о нем, как о мужчине. Он слишком хорош для меня, такие, как он с такими, как я если и общаются, то исключительно по дружеским или деловым вопросам. Но не иначе. Хотя выгнать лавину мечтательных мыслей оказалось непросто. Ведь какая девушка не мечтает о высоком красавце с сильными руками и мужественной улыбкой. Пришлось закусить губу и вспомнить, кто я такая и как выгляжу, и пусть до конца эти мысли я не изгнала, но затолкала подальше и поглубже.
Окамир тем временем сел повыше и проговорил с пониманием:
— Согласен. Объясняю я иногда не очень хорошо. Попробую еще раз. Про сиятелей и уравников ты уже слышала. Ты относишься к первым. Причем довольно сильным. Это значит, что энергии, которую ты выделяешь хватит на многие дела. Ты способна обеспечить силой и себя, и окружение. Однако для таких как ты, нужна перезарядка. То есть иногда тебе надо оставаться одной. Ты же любишь уединение, так?
Он говорил, будто заглядывал мне в душу, даже удивительно, как точно он все описал. Впрочем, его слова довольно общие, кто угодно, мог их сказать и оказался бы прав. И все же я кивнула и ответила:
— Так и есть. Не пойму только, что за уравники. Сиятелями вроде как ясно, они… То есть мы, как бы выделяем какую-то там энергию из себя. А уравники зачем?
— Правильный вопрос, — одобрительно проговорил Окамир и его губы тронула мягкая улыбка, от которой мне стало неловко. — Уравники заряжаются от общения, преобразовывают избыток вашей мощи и выплескивают её в мир. Для всех, кто в ней нуждается. Ну и ещё утилизируют излишки. Понятно?
— Понятно, — согласилась я. — А охотится за мной кто?
— Вот теперь мы подошли к вопросу безопасности, — произнёс Окамир. — Дело в том, что есть те, кто ничего не производит, а только сосёт силы у других. Чем мощнее донор, тем сильнее они жаждут его заполучить и иссушать его постепенно, пока в нем ничего не останется.
Сказал Окамир это так мрачно и приглушенно, что по моей спине прокатился озноб. Одно дело, когда слышишь странные, но в целом безобидные байки про интровертов и экстравертов. Другое, когда возникает опасность.
— И что это за твари такие? — поинтересовалась я, сглотнув.
— Это навьи, — ответил хозяин дома. — Сейчас они научились принимать облик обычных людей. Некоторые, особенно ушлые, чтобы не тратить собственные силы, которых у них особо и нет, прицепляются к людям со слабой защитой. Мало того, что тянут жизненные силы у носителя, так ещё и к другим присасываются.
Звучало жутковато. Как человеку материалистического мировоззрения, уложить такое в голове мне непросто. Но наличие передо мной летающего древнерусского бога, который по совместительству потомок Кощея, намекает — придется поверить в новые факты.
— И что им нужно конкретно от меня? — спросила я.
Густые и широкие брови Окамира приподнялись в удивлении, он ответил:
— Как что? Сила.
— Да какая у меня сила… — усмехнулась я нервно.
— Ещё какая, — отозвался блондин. — Настолько яркая и мощная, что едва тебе исполнилось восемнадцать и щит упал, они ринулась к тебе всей сворой.
Появилась новая вводная, я спросила:
— Какой ещё щит?
— Родительский, — пояснил Окамир. — До восемнадцати лет на человеке стоит силовой щит родителей. Он оберегает его от невзгод. Но как только приходит пора, он исчезает. С этого момента человек уже взрослый и должен сам со всем справляться.