Как влюбить дракона

А после она первым делом отыщет свою бусину связи. Или лучше заставит Льюэллина принести из Мадхавы своё устройство для поиска Адайна. Неважно. Она согреет в руках холодную горошину, представит своего мужа, и скажет, что любит его… Адайн, конечно, будет ужасно ругаться, но вскоре вернётся. И они снова будут очень, нет, очень-преочень счастливы.

— Пусть только вернётся… — прошептала она, глядя в расписанный фресками купол.

И вздрогнула, когда за окнами пронеслась огромная тень, а в зале на миг потемнело.

«Адайн!» — кричали её глаза, когда она схватила Льюэллина за руку.

Но крашенный дракон лишь сильнее сжал губы и мотнул головой: мол, поосторожнее с эмоциями.

Лика согласно кивнула и выдохнула.

Меж тем присутствующие тоже взволновались. Прибытие дракона, конечно же, не осталось незамеченным и вызвало разные реакции. Кто-то явно обрадовался, кто-то проявил бурное недовольство, открыто обвиняя крылатых тварей во всех бедах Ардара. Однако большая часть знати не спешила с выводами и возгласами. Да, многие знали драконьего короля, как холодного, но благородного и разумного лидера. И вместе с тем многие помнили, на что способны драконы.

Однако прибыл не Адайн.

Лика очень удивилась, когда через некоторое время стражи у входа расступились и паж объявил прибытие короля Бриджеша и… гостя из Грайгцура — графа Рампольда.

— Странный тандем, — прошептала она крашенному дракону и ещё больше удивилась, когда поняла, что Льюэллин явно расстроен.

— Не может быть, — вглядывался он в фигуру тестя.

— Думаешь, это они?.. — вдруг догадалась Лика и оторопело уставилась на Брянкиного отца, которого знала с детства.

Добрый и кругленький, он всегда улыбался, шутил, и часто дарил крошке Ликарии красивые безделушки и целые подносы со сладостями.

— Почему бы и нет? — горестно прошептал Лью. — Однако не будем спешить. Дадим им возможность раскрыться.

— Ардарцы! — неожиданно громко произнёс король Бриджеш, который уже взобрался на тронное возвышение. — Королева Ликария мертва. Убита. Мы все скорбим… — уголки его губ опустились вниз. Мадхавский король выдержал театральную паузу и после продолжил: — Конечно, мы воздадим её величеству положенные почести в день прощания. Однако он наступит нескоро. Сегодня же надо обсудить… наше с вами будущее. Совместное будущее народа Ардара и Мадхавы.

— При всём уважении, ваше величество, — выступил к трону сэр Боттлом, и стоящий позади Бриджеша Рампольд смерил царедворца оценивающим взглядом, — наше будущее решают достойнейшие люди королевства Ардар.

— Кто это? — прошептал Льюэллин. — Я уже позабыл многих ваших.

— Мастер над регалиями, — ответила Лика, вслушиваясь в слова сэра Боттлома:

— Мы благодарны и вам, и его величеству Эрику за предложенную помощь, — продолжал сухонький старик. — Однако она не потребуется. Наследник уже выбран.

— Кто же он? — по-змеиному тихо спросил Рампольд.

— Из уважения к памяти Её величества его представят после церемонии прощания.

Слова мастера над регалиями растрогали Лику до слёз.

— Зря вы, сэр Боттлом, недооцениваете Эрика Риганштадского! — выкрикнули из толпы.

— А это кто? — уточнил Лью.

— Граф Грохольд. Торговец ювелиркой и лоббист всех «каменных» соглашений с Мадхавой.

— Мне доподлинно известно, — выкрикивал Грохольд, — что войско Риамонта уже пересекло границу Ардара и движется к Прайнарре!

— Вот же скот, — прошипела Лика, имея в виду очередную подлость Эрика. — Чуть что, сразу к нам, да ещё и с войском.

— Учитывая угрозу осады, может вы поторопитесь с введением в курс дел вашего ставленника? — почему-то развеселился Грохольд. — А если тот не готов, возможно разумнее передать правление опытному лидеру? — он указал на короля Мадхавы. — Заручившемуся к тому же поддержкой Грайгцура.

— Рампольд — ещё не Грайгцур, — прошептала Лика. — Он всего лишь винтик огромного механизма.

— Смотрю, времени в нашем королевстве ты не теряла, — в кои-то веки похвалил её Лью. — Только мы не знаем, какую должность теперь занимает Рампольд. А вдруг его уже короновали?

У Лика кровь от лица отхлынула. Льюэллин прав: Ковен был бы счастлив поставить своего члена в качестве короля и заполучить полную власть над Грайгцуром, имитируя законность.

— Нет, Рампольд не король, иначе на нём была бы тиара, — прошептала она.

— Возможно, сейчас всё объявят, и он её наденет, — опроверг её довод Лью. — Мы драконы гораздо проще относимся к церемониям, даже к коронациям.

— Ни в коем случае! У Ардара есть традиции! — меж тем махал кулаком в воздухе Боттлом.

— Плевать на традиции!!! — чуть ли не взвизгнул Грохольд, и его мнение подхватили другие. — Перед лицом опасности…

Разом загомонили сторонники Боттлома. Поднялся такой гул, в котором только угадывались голоса собачившихся у трона министров и графов.

Вдруг Рампольд поднял руку и взял слово. Что-что, а драконов люди по-прежнему опасались, поэтому не сразу, но замолкли.

— Ардарцы! — заговорил пафосно Рампольд. — Многие годы мы драконы кое-что скрывали от вас. Кое-что, о существовании чего вы и так догадывались. А вчера ещё и узнали. Я имею в виду магию.

Повисла гробовая тишина, в которой всё же раздался громкий одинокий голос:

— Вы имеет в виду магию, которая убила Ликарию Первую?

— А это кто? — прошептал Лью.

— Не знаю, — Лика правда терялась в догадках, кому мог принадлежать юношеский голос из толпы.

Но Рампольда перекосило знатно:

— Со всей ответственностью заявляю, — пришлось ему объясняться: — Мы не убивали вашу королеву. Хотя она и заслужила подобную участь, нарушив наше тысячелетнее табу.

Придворные снова заволновались:

— Что вы имеете в виду?

— Поясните! — выкрикнуло сразу несколько голосов.

Рампольд усмехнулся:

— К сожалению не могу, речь идёт о тайне. К тому же инцидент исчерпан. Вам достаточно лишь знать, что Грайгцур проявил милосердие к вашей королеве. И то… — он повысил голос, видимо, чтобы объявленное услышал каждый, — что Грайгцур собирается поделиться с вами магией. Но только в обмен на объединения Ардара и Мадхавы.

Толпа грянула руганью и овациями. Сквозь ор Рампольд продолжал:

— Богатства Ардара, учёные Мадхавы и магия Грайгцура сделают вас непобедимыми! И тогда!! Вам уже не будут страшны!! Ни эйдивры!!! Ни дикие кочевники!!! Ни жадные северяне!!!

— Что он несёт? — Льюэллин уже не шептал. Гомон стоял такой, что его всё равно никто не услышал бы.

— Меня больше беспокоит иное, — Лика схватилась за край вуали, — нам уже пора объявляться?

— Не уверен. А почему ты у меня спрашиваешь?

— А кто ещё у нас крупный специалист в области заговоров?

— С технической стороны это не заговор.

— Льюэллин, они пришли узурпировать трон.

— Вот именно, пришли открыто. И тебя они точно не убивали, даже не пытались. Вот насчёт твоих родителей не уверен. А мы ищем заказчиков именно того убийства.

— А вдруг те заказчики уже давно вне игры? В любом случае с Бриджешем надо серьёзно поговорить.

— Но если ты выйдешь сейчас, чего добьёшься? — остановил её Льюэллин.

У Лики был ответ, но её отвлекла гигантская тень за окном.

В зале потемнело всего на миг. А потом затемнение повторилось. И снова… Лика обернулась на вечернее небо, проглядывающее сквозь прозрачные витражные стёкла, и одёрнула Льюэллина:

— Смотри.

— Немыслимо, — было непонятно, радуется он или встревожен.

В небе над Прайнаррой кружили драконы. Много-много драконов… в том числе и красные.

— Это Адайн, — проговорила Лика одними губами.

Лью подозрительно сощурился:

— Это может быть кто угодно. Даже Форцерин.

Крыша тронного зала вдруг содрогнулась. На неё будто с неба что-то рухнуло. И снова. Люди перестали кричать друг на друга и начали обращать внимание на грохот под потолком, и на стаи драконов за окнами. На мгновение споры затихли. И вдруг снова стало шумно, только теперь от испуга. И было отчего — расписанный фресками свод не переставал сотрясаться от ударов чего-то тяжёлого.