Страница 16 из 22
Остальные не вмешивались в наш разговор, и мы с королём беседовали, будто находились наедине на пустынном морском берегу.
– На этот раз память вас не подвела, – признала я.
– Девять, – повторил Рихард. – А мой род насчитывает двадцать четыре поколения. И это только от Паладины, дочери Прессины. А были ещё правители до неё.
– Как у вас всё просто, – не пожелала сдаваться я. – Посчитали предков – и думаете, что превосходите всех в благородстве. Вспомните, ваше величество, что благородство – это не только чистота крови. Это ещё и благородство души. Как вы заметили, мне и моей жене небеса тоже пока не дали детей, но я не бросился менять жён, а сохраняю верность одной…
– И я назову это глупостью, а не благородством, – подхватил Рихард. – Правитель должен прежде всего думать о народе, а не о семейном счастье. Долг короля – оставить потомство, чтобы после его смерти не началась война за трон. Теперь и я обращусь к вашей памяти, если вы изучали историю. Помните, что произошло в нашей стране пятьдесят лет назад, когда король Аларик умер, не оставив наследника? У него тоже была бесплодная жена, с которой он не желал расставаться. Чем всё закончилось? После смерти Аларика его любимую жену повесили, трон захватил тиран, и пять лет после этого шла борьба за власть. Погибли почти все благородные рыцари того времени. И кто после этого король Аларик? Благородный лорд или глупец?
– Его величество полностью прав, – вмешался вдруг маркиз Денито. – Именно это мы и говорили принцу, настаивая на продолжении династии. И если принц хочет быть благородным до конца, то пусть хотя бы разрешит своей сестре выйти замуж и родить ребенка мужу.
Прежде чем я успела возразить, король обернулся к маркизу и спросил:
– Как зовут?
– М-маркиз Денито, к вашим услугам, – слегка заикаясь ответил тот, уже испугавшись собственной смелости.
– Золотые слова, – похвалил Рихард. – И я не верю, что вы хотя бы раз не говорили об этом своему упрямому принцу. Ведь говорили?
– Говорили, и не раз, – сказала я, взглядом давая понять маркизу, чтобы он замолк. – Но к чему эти разговоры? Я никогда не стану принуждать сестру к замужеству, если она сама этого не захочет. И к тому же, жениха, достойного её, так и не нашлось.
– А искали? – осведомился король Рихард.
Я ответила ему сдержанной улыбкой.
– Неужели, вашей сестре никто не понравился? – расспрашивал он с таким кротким видом, что можно было подумать – перед нами послушник из монастыря, а не дракон, устроивший государственный переворот после убийства законного короля.
Мысленно я напомнила себе, что нельзя расслабляться ни на секунду, потому что кротость дракона – это такой же обман, как и улыбка людоеда.
– Осмелюсь доложить, принц сказал, что мужа принцессе будут выбирать он и его величество Атангильд, – маркиз Денито снова подал голос, и смелости ему прибавило то, что король Рихард сразу кивнул ему – будто медаль пожаловал. – Принц сказал, что женщины выбирают сердцем, а в деле брака сердце – плохой советчик.
– Даже так, – протянул Рихард. – Какая несправедливость по отношению к её высочеству принцессе! Я возмущен до глубины души и считаю это произволом. Почему вы не даёте своей сестре права выбора, принц? Что ещё указывает нам верный путь, как не сердце?
И это говорило существо, у которого вместо сердца был мельничный жернов, способный камни перетереть.
– Ценю ваше романтическое участие в судьбе моей сестры, ваше величество, – мысленно я напомнила себе, что нельзя расслабляться ни на секунду. – И ваше тоже, маркиз, – я посмотрела на маркиза Денито и холодно улыбнулась.
Он занервничал, но постарался это скрыть. Надеется, что покровительство верховного короля его защитит. Ладно, пусть надеется.
– Но вы зря думаете, будто моя сестра ущемлена в правах, – продолжала я, обращаясь к Рихарду.
Король слушал с таким вниманием, что будь я поглупее, то могла бы и поверить, что ему это, действительно, интересно – защита прав бедной принцессы Аранчии, у которой брат – тиран и самодур.
– Моя сестра обладает свободной волей в той же степени, что я или вы, ваше величество, – я говорила спокойно, неторопливо, потому что выказать перед хищником страх – это значит проиграть. А дракон, всё-таки, самый страшный хищник. – Когда я найду подходящие кандидатуры, я предоставлю сестре право выбора. Не стану неволить её с замужеством. С моей стороны это было бы бессердечно.
– Правильное решение, ваше высочество! – Рихард осклабился, и я вдруг заметила, что припухлость на губе почти прошла. А ведь ковшом ему прилетело всего пару часов назад. Значит, правду говорят, что драконы непобедимы…
Я прогнала суеверный страх, а король Рихард приосанился и закончил:
– Только почему вы считаете, что ваша сестра меня не выберет? А я вот, наоборот, уверен, что смогу покорить её сердце.
– Свою сестру я знаю лучше, чем вы, – возразила я.
– А по-моему, вы просто боитесь, что ваша сестра полюбит меня, – дракон даже клацнул зубами. – Я уверен, что так и будет, стоит нам с принцессой встретиться.
– Точно нет, – ответила я и не смогла удержаться от улыбки.
Дурацкая ухмылка так и лезла, и я никак не могла её сдержать. Но слышать, как вот этот король разбойников хвалится, что я полюблю его с первого взгляда – это было забавно.
Глаза дракона потемнели, он продолжал скалить белые зубы, но дружелюбия в этом оскале не было и в помине. Воздух вокруг нас напоминал натянутые струны – малейшее колыхание, и раздастся металлический звон.
Я чувствовала страх и напряжение всех, кто был в зале, но не могла оглянуться ни на Хильдику, ни на отца. Это был наш поединок – мой и дракона. И я не могла его проиграть.
– Предлагаю спор, – сказала я в звенящей тишине. – Если я прав, и моя сестра не выберет вас, то вы возместите нам расходы, которые понесёт наша казна из-за содержания вас и ваших людей…
– Согласен, – тут же отозвался король Рихард.
– …втрое, – невозмутимо продолжала я. – И дадите Солерно полную финансовую независимость. Под вашей короной и защитой, разумеется.
Мне казалось, даже море перестало шуметь.
Король-дракон стиснул зубы, играя желваками, а потом прищурился, как довольный кот:
– Согласен, – объявил он на весь зал. – А что будет, если принцесса выберет меня?
– Желайте на ваше усмотрение, – щедро пообещала я. – Можете пожелать хоть солнце с неба.
– Так уверены в победе, принц? – процедил Рихард. – Солнца я не потребую, потому что вижу кое-что другое – такое же сияющее, но поближе.
– Наша казна? – догадалась я. – Хорошо. Ставлю на кон всю сокровищницу Солерно.
Никто не посмел возразить. Даже отец не сказал ни слова.
Но король Рихард отрицательно покачал головой:
– Оставьте золотишко при себе, принц. Оно мне не нужно. Своего некуда девать. Условие другое. Если принцесса Аранчия выберет меня, я в придачу к ней заберу вашу жену.
Я почти ожидала, что сейчас Хильдика упадёт в обморок, но моя дорогая жёнушка проявила необыкновенную стойкость. Правда вцепилась в мою руку мёртвой хваткой, будто король драконов уже захлёстывал нас змеиным хвостом.
Не удержавшись, я посмотрела на отца и вельмож, сидевших за столом – все, как один, потупились, уставившись в тарелки. Было даже смешно, что храбрые господа так усиленно старались показать, что их здесь нет.
Только брат дракона не опустил глаза, и мне показалось, что он недоволен – чуть нахмурился, сведя прямые густые брови к переносью.
– Очаровательная шутка, ваше величество, – произнесла я громко, чтобы слышали все – даже слуги возле дверей. – Я передам это условие моей сестре, и она точно вам откажет. Я ведь говорил, что Аранчия чтит Писание, а оно не разрешает брать вторую жену.
– А принцесса Хильдерика и не для меня, – ответил король Рихард мне в тон. – Она понравилась моему брату, поэтому я заберу её для него.
Всё же, я переоценила Хильдику. После этих слов она, таки, повалилась на подлокотник кресла. Мне пришлось поддержать её, подперев плечом, и я досадливо оглянулась, высматривая служанок – мне некогда было с ней возиться, а камеристки боялись подойти ближе.