Страница 29 из 31
Мой навязчивый и совершенно нежеланный собеседник достал из кармана новый серый камешек и согрел в ладони. Отошел от меня на пару кустов, приложил кулак к губам и с блаженным видом затянулся образовавшимся дымом. Едкие зеленые клубы растеклись по садовой дорожке и растворились во мгле.
— Что вы делаете? — не удержалась от вопроса. — И, главное, зачем?
Никогда не видела таких камней. Пористых, серых и… дымящихся. Варх свидетель, я не большой специалист во всякого рода веществах… Но, в конце концов, кто-то же помогал Алиссе готовиться к тесту в Тарлинской Лечебнице и три ночи экзаменовал ее по «Энциклопедии для младших целителей»?
— Одна из моих дурных привычек. Их много, мисс Эштон. Больше, чем ваша симпатичная головка может вообразить, — хмыкнул Кольт и снова потер пальцами камень, выбивая из него шипящие зеленые искорки. — И нет, предвосхищая ваше праведное негодование, ни одной из них я не стыжусь и ни одну не скрываю.
— Кто бы сомневался. Эта ваша… штука…
— Очень вредная.
Я закатила глаза. Это и квахарченку понятно!
— Я не это хотела сказать.
— Что ж… Начнем сначала. Она…?
«Пахнет гадко, едко и точно не из Эррена. Тогда… откуда?»
Кольт вряд ли заполучил «вредные» неместные камешки законным путем. А это могло значить только одно — межмировую контрабанду.
Но стоит ли о таком говорить вслух или придержать мысли при себе? В конце концов, какое дело мне до того, чем занимается глава семьи в свободное от измывательств надо мной время?
— Стигнат добывают на Саци, — спокойно пояснил мужчина. — Порошок используют как пряность, дымом окуривают зоны отдыха и храмы — он действует расслабляюще. Джинны с Танталы с помощью этих камешков расширяют сознание. Что до меня… Я много экспериментировал, изучая ментальную магию. И пристрастился.
— Это ваше дело. Можете избавить меня от подробностей, касающихся ваших дурных привычек. Всех.
Зачем-то вспомнилась Регина, похныкивающая на деревянном столе. Совершенно некстати вспомнилась. Видит Варх, я бы о том конфузе мечтала забыть, но он меня преследовал. И мысли поползли совсем в другую, неправильную, неуместную сторону…
— И нет, «Межмировая хартия» не запрещает проносить стигнаты в Эррен в качестве ручной клади и в личных целях. Контрабандой я не занимаюсь. Как видите, я с вами предельно откровенен, мисс Эштон. И даже элементы гардероба все еще при мне, — вернул мои мысли на место не-старый-Кольт.
Еще бы глаза, невольно уткнувшиеся в теряющиеся время от времени «элементы гардероба», вернул — цены бы ему не было!
— Я бы никогда о вас такого не подумала, — нахмурилась и отвернулась к пышному кусту.
Этот выглядел безобидно и опасений не вызывал. В отличие от своего хозяина с ордой самых дурных пристрастий. И, быть может, намерений.
— Правда? Вы до сих пор не поняли? Нет, Софи… в моем обществе «придержать мысли при себе» у вас не получится.
— Это мерзко, — прошептала кусту, словно бы жалуясь. Но тот, судя по равнодушному виду, занял сторону хозяина. — Вы могли бы с меньшим энтузиазмом ковыряться в моей голове?
— Выставьте простейший экран, и это усложнит мне задачу, — издевательски пожал плечами Кольт. — Ах да… Маленькая пустая мисс не владеет защитной магией. И как же она собирается жить с чародеем под одной крышей?
— Ладно. Если вам больше нечем заняться — ковыряйтесь. Месяц как-нибудь претерплю.
— А всю жизнь? — Кольт отбросил камешек в кусты и сделал два шага ко мне. — Всю жизнь, Софи, перетерпите?
— Причем тут
— Я понимаю, что кажусь вам эгоцентричным, мисс Эштон… Да так оно и есть, — чародей прищурился, бросая черную тень ресниц на ярко-зеленые радужки. — И все же бывают случаи, когда я говорю не о себе.
Я устало подняла глаза на Звездносвод, пустой и черный. Не было никаких сил разгадывать ребусы «старика Кольта», который лучше бы и впрямь стариком оказался. Это бы хоть немного извиняло и объясняло его возмутительное поведение.
— Можно мне пойти спать, сир Кольт? — учтиво уточнила у хозяина дома.
Я помнила уроки мэтра Сайлэ. Слишком хорошо помнила. Потом покричу на подушку и пожалуюсь Звездносводу на мировую несправедливость.
— Нельзя. Сначала вы объясните мне, мисс Эштон, как на вашем запястье… — вархов «инвестор» взял драматичную паузу, и я нервно одернула рукав платья, скрывая помолвочный браслет. — Да-да, на этом самом запястье. Так вот, мне очень интересно, как на нем оказалась фамильная реликвия Кольтов? Моя, Варх побери, личная вещь.
— Имира Сиятельная… — прошептала в священном ужасе, заглядывая в потемневшие глаза. В робкой надежде, что он шутит, и дело обстоит вовсе не так, как я себе вообразила.
Не мог же Адам просто так влезть в магический сейф, взять чужую драгоценность и без спроса подарить мне? Да нет, глупость. Невозможно! Но все надежды тут же разбивались о фантастическое легкомыслие моего жениха: он мог.
— Имира? Причем тут проданная богиня? Это она вам нацепила на руку бесценную безделушку?
— Вы уж определитесь, бесценную или безделушку, — проворчала, потирая запястье.
— Одно другого не исключает. Так вы ответите, мисс Эштон, или мне перейти к пыточным процедурам?
Да он сам по себе как одна бесконечная пыточная процедура!
— Уж не думаете же вы, что за те два часа за завтраком, когда все бросили меня одну… я пробралась в вашу спальню, пока вы в кабинете занимались бумагами… порылась в ваших шкафах и украла браслет? — задыхаясь от возмущения, сипела я. — А потом, ввиду полнейшего отсутствия мозга, пришла в нем сегодня в ваш дом?
— И такой был вариант? Интересно, — Кольт надменно задрал голову и почесал подбородок, заросший густой щетиной. — Я предположил, что его вам подарил мой воспитанник.
— Если предположили, зачем спрашивали?
— Хотел еще немного полюбоваться вашим возмущенным пыхтением, — бессовестно выдал гад.
— Вы обвинили меня в воровстве и оскорбили мое достоинство себе на потеху?
— Обвинил? Оскорбил? — озадаченно уточнил невыносимый тип, и захотелось зарычать. Громко. Так, чтобы все слуги сбежались посмотреть на дикого зверя.
Я глубоко вдохнула и очень медленно выдохнула. Поднесла руку к лицу, делая вид, что рассматриваю браслет. На деле же пыталась успокоиться и вернуть себе невозмутимый вид. Странно Кольт на меня действовал, право слово.
На изысканной серебряной ленте, украшенной алыми агонитами, была выгравирована небольшая буква «К». Наверное, «Кольт». Мне стоило присмотреться раньше и вернуть Адаму реликвию.