Темные сестры

— Мне жаль, что я не рассказала о библиотеке раньше. И что из-за этого Жизель не получила свой шанс. Тогда я не знала, о чем речь. И считала тебя врагом.

Он покачал головой.

— Это не твоя вина. Мне нужно было рассказать. Прости, Кайла, я срываюсь на тебе, потому что очень устал. И хоть знаю, что не имею права, это выше моих сил. Все свалилось в один момент. Смерть отца, Жизель, их эксперименты, Вероника, Стелла. Мои чувства к тебе.

На несколько секунд я забыла, как дышать. Потом вспомнила, но получилось лишь сделать пару судорожных вдохов — и снова закружилась голова.

— Я хочу, чтобы ты подписала контракт, потому что не представляю, как еще не дать вам уйти. И уговорить тебя дать мне шанс, потому что — будем откровенны — я этого шанса не заслуживаю. Но мысль о том, что вы найдете себе кого-то, кто будет с вами всю жизнь, а я останусь один в этом проклятом доме, меня медленно убивает.

— Если я дам тебе шанс, а ты снова уйдешь, то я просто не выживу, Райан. А я не имею права не выжить. Ради Стеллы. Проще разбить себе сердце сейчас, чем потом, когда ты оправишься от смерти отца и наиграешься.

— Кайла, я не играю с тобой. Я влюбился в тебя тогда. Разыгрывая парня из бедной семьи, я не притворялся только с тобой. На протяжении одиннадцати лет мне удавалось только глушить это чувство, убеждать себя, что у такой, как ты, сотни претендентов на руку и сердце.

По телу прошла волна дрожи. Я уговаривала себя быть разумной. Хладнокровной, циничной, настоящей Кордеро. Но в голове билось только одновременно сладкое и горькое «влюбился».

— Уже поздно. Давай пойдем спать.

— Я не хочу сейчас спать, — шепнул Райан. — Мне было мало. Я думал, что, заполучив тебя, перестану сходить с ума.

Он приблизился, говорил, почти касаясь моего лица губами:

— Но, кажется, все стало только хуже.

— Тогда прекрати! Хватит обвинять меня во всех преступлениях! Хватит мучить!

Легкий поцелуй заставил застонать.

— Не буду, — шепнул Райан. — Обещаю, Кайли.

— Прекрати называть меня Кайли! Я не собака!

— Мне нравится это имя. Оно тебе больше подходит.

— А мне не нравится.

— Врешь.

— Райан, стой! — Когда он принялся целовать мою шею, я оттолкнула мужчину. Пока еще могла. — Мы же не одни!

— Стелла спит у себя с няней. Твоя сестра и ее ручной юрист слишком вымотались, чтобы подсматривать.

Он прижался всем телом, чтобы я ощутила его возбуждение. Тепло от этого мужчины исходило невероятное, и меня пожирало желание отдаться этому теплу, купаться в нем и никогда больше не отходить.

— Я не могу иметь детей.

— Из-за меня.

— Нет…

— Да. Из-за Стеллы, из-за того, что ты родила ее так рано. И в таких… условиях.

— Неважно. А то, что со мной не получится семьи, — важно. Я не рожу тебе ребенка. У меня нет денег. Непростое прошлое, сестра в психушке и дочь, за которой охотятся менталисты-убийцы. Зачем тебе такая Кайла?

Он улыбнулся.

— Я увезу тебя на теплое море. С золотыми пляжами, бирюзовой водой и протяжными дождями вместо суровой зимы. Мы будем жить там, пока не надоест, и каждый день завтракать у воды. Засыпать под шум прибоя. Валяться на песке, строить замки и пить кокосовую воду. А дома всегда будет свет.

Он снова вернулся к моим губам, целуя и чуть прикусывая.

— Кайли… Завтра мы поедем в Хейзенвилль. Это может быть наша последняя ночь. Неужели ты хочешь провести ее по разным комнатам?

— Нет, — сдалась я. — Ненавижу тебя.

— Любишь, — улыбнулся Райан.

Люблю. Но признать это — значило расписаться в собственной слабости и перечеркнуть одиннадцать лет попыток его забыть.

— Я не хочу уезжать, — раздался тихий голос, который я раньше не слышала.

Словно обжегшись, мы отскочили друг от друга и повернулись к лестнице, где, сжимая какую-то мягкую игрушку, стояла заспанная Стелла в теплой и слегка большеватой пижаме. До меня не сразу дошло, что только что случилось, а вот Райан сообразил быстрее. Он опустился на ступеньку рядом с дочерью и подмигнул мне.

— Это ненадолго. Совсем скоро мы с мамой приедем к тебе.

— Вместе?

Я никогда еще не слышала ее голос. Чистый, звонкий, так напоминающий родной голос Ким.

— Вместе, — сквозь слезы улыбнулась я дочери. — Обязательно вместе.