Противоположности

Глава 5 Жареная картошка

Амалия собрала этюдник с красками и направилась в сад. Спускаясь по лестнице, она снова увидела рисунок с семейным древом их аристократического рода.

Она спустилась в холл. Повстречавшаяся горничная учтиво поклонилась перед хозяйкой. Амалия кивнула ей в ответ и пошла в сад.

Сад благоухал цветами. Вокруг пёстрых клумб порхали бабочки и жужжали пчёлы и мохнатые шмели. Цветы бугенвеллий и апельсина смешивались в один большой холм. Прудик блестел на солнце чистотой и водяными лилиями. Амалия устроилась на скамейке.

Она снова открыла свой альбом и с наслаждением стала дорисовывать прекрасных юношей. Усталость от хлопот заставляла её снова и снова возвращаться в мир рисования. После этого она принялась зарисовывать растения. Пение птиц скрашивало одиночество. Но Амалия знала, что она не одна. Гость, которого она ожидала, скоро появился.

Зашуршали кусты. Из-под завесы ив появился парень в кожаной крутке. Амалия подняла голову, она поняла, кто это.

— Ты пришёл, Андрей, я тебя заждалась. Ты не поранился, когда перелезал через стену?

— Не парься, это было проще простого, — сказал он.

Ещё одной радостью для Амалии, помимо рисования, был Андрей. Один из дней он появился в её саду побитый. Он скрывался. Прислуга не стала противиться воле хозяйки и ей пришлось его залечивать. Он был странным, разговаривал иначе и вёл себя, будто пришёл из другого мира.

Андрей был для неё настоящим открытием. Он совершенно отличался от того идеала мужчины, который навязывали ей с детства. Теперь ничто не мешало ей познавать нечто новое.

— Всё малюешь?

— Это единственное, чем я могу здесь заниматься. Посмотри, как тебе эти цветы?

Амалия показала ему планшет с рисунком. Андрей взглянул на них.

— Похоже, — подметил он.

— Ты не забыл, что я не закончила делать зарисовки с тобой, — Мая лукаво посмотрела на него. — Тебе ведь жарко в этой куртке под солнцем.

— Конечно жарко!

— Можешь подготовиться, пока я поменяю бумагу.

Когда Амалия достала чистый лист, Андрей уже снял куртку и она увидела кожаную портупею и чокер на его шее. Увидев его, Амалия прикусила губу.

— Как я должен сесть?

— Садись, как тебе удобно, — сказала Амалия. — Главное, чтоб твоё тело было открытым.

Он устроился у клумбы.

— И зачем тебе это всё? Я ведь не настолько хорош, чтобы рисовать меня, — удивился Андрей, приглаживая короткие волосы.

— Не думай так о себе, — Амалия стала делать набросок его силуэта. — Твой кожаный наряд тебе очень идёт.

— Если я не буду его носить, Мастер убьет меня, — усмехнулся он. — Эта фигня неудобная, в кожаных штанах жарко, а телу холодно. В твоём платье и то удобнее.

— Нет, кружевное бельё сильно зудит, когда я потею. Но мы оба жертвуем комфортом ради красоты.

— Ты думаешь, что я красивый?

Девушка сильно смутилась и свела носки белых туфель. Их лакированная поверхность заскрипела. Она прижала к себе планшет и закрыла им половину лица.

— Да… я думаю, ты очень красивый…

Андрей слегка опешил от удивления. В этот момент ему на голову села бабочка.

Амалия

задержала дыхание от восхищения.

— Замри, я должна запечатлеть этот момент, — она стала быстро делать наброски.

Андрей застыл на месте. Он смотрел на то, как Мая морщила нос во время рисования. Казалось, что если бы начался дождь, она бы не остановилась. По её белым платьем просвечивало такое же белоснежное кружевное бельё, которое прекрасно обрамляло её фигуру своей тканью. Тонкие ноги были обтянуты чулками такого же цвета.

Они жили в разных мирах. И в мире Андрея не было места такой красоте — чистой и невинной, нежной и утонченной. Сейчас красота его мира была в грубости очертаний мужских тел, блеске цепей и кожи. Пока его тело было заковано в кожу и цепи, тело Амалии словно и не было скрыто. Мягкая полупрозрачная ткань будто и не пыталась скрыть его, а только подчёркивала.

Наблюдая за тем, как она рисует, он понимал, что её аристократическое воспитание давало о себе знать. Осанка, взгляд. Куда ему до неё. И всё же с ней Андрей чувствовал себя свободнее, чем под надзором Мастера. И что самое странное, Амалию привлекала именно его закованное тело. Может потому что у неё самой оно более свободное. Эта свобода тела была ей навязана, потому и тянуло к чему-то противоположному.

Амалия снова сидела в саду. Это был ещё один день, когда она должна была встретиться со своим долгожданным гостем. Было так тихо, что слышно было, как стрекочут кузнечики. Она знала, что Андрей придет и с нетерпением ждала его. И вот он появился, высокий, красивый, но с печальным выражением лица.

— Что с тобой случилось? — обеспокоено спросила Мая, подойдя к нему.

— Да ничего особенного. Просто день не задался, — произнёс он, глядя в сторону.

Амалия сразу заметила, как он пытался спрятать кисти рук под рукавами косоворотки и не смотрел прямо.

— Что у тебя с руками? — сразу спросила она.

— Да ничего такого, — ответил Андрей, пряча их за спиной.

— Сейчас же покажи руки, — надавила Амалия. Про себя она удивилась, что была способна на такое.

Он всё же показал их. К своему ужасу Мая увидела тёмные синяки на предплечьях Андрея.

— Господи, что с тобой случилось? — испугалась она.

— Да так, наказание от Мастера, — он посмотрел на неё прямо.

— Да так? Какие глупости! Что за ужас у тебя там творится?

— Слушай, я… Я пока не могу сказать, ещё не время, — замялся Андрей.

— Но почему?

— Я… я не знаю… Я скажу, как только буду готов. Но даже, если я расскажу, вряд ли ты сможешь мне помочь.

Он опустил голову. Амалия дотронулась до синяков. Парень зашипел от боли. Тогда она сняла с себя шёлковый шарф, без сомнений обмакнула его в прудик и обвязала предплечья. Прохладная мокрая ткань коснулась кожи, заставляя бегать мурашки. Но получилось так, что его руки оказались как бы связаны между собой.

— Мда, таких наручников у меня ещё не было, — усмехнулся Андрей.

— Я могу разорвать шарф, чтоб тебе было удобнее.

— Не надо, он, наверно, дорогой. Жалко.

После такого разговора они вернулись к привычному делу. Мая снова сидела и рисовала его, выводя скетчи с эмоциями парня на листке. Они снова начали вести разговоры и как-то так получилось, что заговорили о еде.

— В смысле, ты никогда не ела шашлык? — удивился Андрей.

— Нет, мы, конечно, ели мясо, но обычно это были какие-нибудь изысканные блюда.

— Ты пипец как много теряешь. Знаешь как кайфово, когда ты вместе с батей разводишь огонь в мангале, чтобы угольки тлели, и потом мясо насаживаешь на шампуры. Надо ещё мясу настоятся в заправке. А ещё с хлебушком в прикуску, ваще кайф.

Он был хорошим рассказчиком. Амалия смогла даже представить у себя во рту печёное мясо с привкусом дыма. Теперь ей самой захотелось есть.

— Блин, вот давно нормально не хавал. Теперь хочу есть. Хоть бы жареную картоху, — вздохнул Андрей.

— Может, мы можем её приготовить, — вдруг предложила Амалия.

— Да не, не надо так заморачиваться, у тебя ж могут быть проблемы, — стал он оправдываться, но тут у него предательски заурчал живот.

— Это знак свыше, — улыбнулась Мая. — Пойдём, наша кухарка сейчас спит в своей комнате. Она не заметит, что ты был на кухне.