Противоположности

— Я не могу держать вас… Могу я вас попросить? — она встала с места и положила альбом.

Андрей уже собирался уходить, но остановился и развернулся.

— О чём?

— Вы не могли прийти ещё раз? — она неуверенно перебирала пальцы и смотрела в землю.

Андрей слегка улыбнулся.

— Эм, ну ладно. Думаю, я смогу прийти через пару дней. Только давай тогда на «ты», — предложил он.

Услышав его слова, Мая посмотрела на него сверкающими от счастья глазами.

— Правда? Спасибо вам… Ой, то есть тебе… — она сильно смутилась.

— Да ладно. Чего там. Ну, я пошёл… Пока что ли, — так же смущённо сказал Андрей.

Он скрылся в зарослях, оставляя Маю одну среди цветущей сирени. Парень взобрался по выступающим камням в огромном заборе и перебрался через него. Андрей сделал несколько шагов, идя задом на перёд и глядя на ограду. До сих пор он не знал, что этот забор скрывал такую странноватую девчонку. Может Амалия и не знала мира снаружи, но всё же что-то было в ней приятное.

Парень шёл по лесу, сунув руки в карманы. Образ воздушной девушки со светлыми волосами всё не шёл у него из головы. Андрей просто не мог себе признаться в том, что остался ею полностью очарован.

После этой встречи Амалия будто снова ожила. Уныние как рукой сняло, пришло вдохновение. Она чувствовала, что вот-вот сможет написать что-то действительно стоящее, чего никогда еще не рисовала. Андрей дал ей идеи для странных сочетаний, которые ей бы и в голову не пришли. Она знала: это будет нечто такое, что она сможет назвать своим. Ведь это будет совершенно новое, ни на что не похожее произведение искусства.

Андрей всё же пришёл на следующий день снова и на другой тоже. И всё то время, что он был с ней, она делала его наброски и разговаривала с ним. Мая даже представить себе не могла, что девушки в его семье спокойно смогли получить образование, как это делали его сёстры.

Через неделю бабушка прислала не только свежий альбом, но и краски с кистями, несколько холстов и мольберт из её комнаты. Счастью Амалии не было предела.

Вся её комната теперь было заполнена рисунками и черновиками её будущей картины, которую она хотела перенести на холст. Но показывать её прислуге она совсем не хотела. Мая осознала это, когда послышала стук в дверь.

— Хозяйка, добрый день. Я пришла прибраться в вашей комнате, — сказала Катарина из коридора.

Амалия запаниковала. Что же будет, если горничная увидит все её листки, разбросанные по комнате.

— Я могу войти?

— Нет, Катарина, не надо, — ответила Амалия, придерживая собою дверь. — Ты знаешь, я подумала, что будет лучше, если я сама буду делать уборку здесь.

— Но, хозяйка, вашу маман сказала…

— Только в моей комнате, пожалуйста. Она так же сказала, что ты не можешь входить в мои покои без моего ведома.

— Ну если вы настаиваете, — Катарина пожала плечами и пошла дальше по коридору со служебной тележкой.

Через несколько мгновений дверь комнаты открылась.

— Катарина, а ты не могла бы научить меня делать уборку? — смущённо попросила Мая.

— Хозяйка, я же нарушаю правило.

— Я никому не скажу. Будешь убирать меньше за те же деньги. Милая Катарина, пожалуйста, — она взяла её за руку и умоляющим взглядом посмотрела в глаза.

Горничная не смогла устоять. Ей пришлось согласиться.

Кася в это время шла менять воду в ведре. Какого же было её удивление, когда она увидела Катарину вместе с Германией.

— Тряпку нужно хорошо выжимать, иначе лишняя вода может испортить мебель, — объяснила сербка и показала: — Протирать надо вот так.

Видя то, как они разговаривают, Касю чуть не хватил удар. Как это Катарина помогает её хозяйке, а не она. Но, похоже, там ничего серьёзного не было.

Когда Амалия взяла уборочный инвентарь и ушла в комнату, Кася сразу вылетела к Катарине.

— Как это понимать? — возмутилась она.

— Что? Я просто объясняла хозяйке, как делать уборку.

— Не ты ли говорила, не потакать ей?

— Но разве ей можно отказать? — передразнила Катарина.

Кася не нашла, что ответить. В её голове крутилась неожиданная мысль: «Так не должно быть, она должна была попросить только меня». Касе было даже страшно представить, что нежные руки госпожи будут полоскать грязные тряпки в коричневой воде.

Она побежала за хозяйкой, чтобы остановить её.

— Госпожа, позвольте вам помочь! — крикнула Кася.

Но перед её лицом захлопнулась дверь.

— Нет, я хочу сделать это сама, — ответила Амалия и не позволила ей войти.

У неё ушла пара часов на уборку и после этого была абсолютно вымотана. Катарина постучала и вошла в комнату.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Ужасно устала. Не представляю, как вы с Касей управляетесь с уборкой целого дома, — вздохнула Амалия.

Тяжело было поднимать руки, да и ноги тоже. Но Амалия понимала, что смогла сохранить свой большой секрет. Страшно было представить, что устроят домочадцы, когда узнают о её рисунках. Вдруг Кася или Катарина, или ещё кто-то расскажут об этом матери. Она могла бы вступиться, но вряд ли бабушке понравилось бы, что её любимая внучка рисует непотребства.

В то же время Мая чувствовала, будто стала ближе к Андрею. Она до сих пор помнила, как он ей рассказывал о еженедельной уборке всей семьёй. И Мае становилось несколько стыдно за то, что всю уборку делают за неё. Его лицо было таким увлечённым. Вспомнила, как её глаза потемнели от желания, впиться в его губы.

Осознав свои мысли, Амалия закрыла лицо руками. Оно горело от смущения. Сердце застучало так громко, что девушка услышала, как стучит кровь в ушах. «Скорее бы встретиться с ним снова», — подумала Мая. Её хотелось снова поговорить с ним, узнать что-то новое.