Час расплаты (ЛП)

Мой папа заметил, что мое внимание переключилось на моего друга и его отца, и повел меня присоединиться к ним, уловив мое беспокойство. Однажды я говорил с ним о Лайонеле, но ни он, ни другие члены Совета ничего не могли с ним поделать. Бросить ему вызов означало бы бросить вызов самому Совету Целестиалов. А Солярия не могла позволить себе беспорядки, которые могло бы это вызвать, особенно с приближением нимф и появлением Наследниц Вега.

— Рад видеть вас, профессор Орион, — сказал папа, протягивая руку.

Орион коротко пожал ее, его эмоции тоже были под контролем, хотя его дискомфорт немного выплеснулся наружу. Ему не нравилось, когда его читали Сирены. Но мы вполне привыкли к такой реакции.

— Взаимно, лорд Ригель, — согласился Орион.

— Полагаю, в понедельник у вас будет полно дел с Лунным Затмением, — пошутил папа. — Мне бы не хотелось бросать вызов школе, полной озабоченных подростков, когда Луна работает против меня!

— Боже! Папа! — пожаловался я, с отвращением скривив лицо.

— Да ладно тебе, — подхватила мама Калеба, Мелинда. — Вы, мальчики, уже практически взрослые. Мы все чувствуем побуждения Луны, когда наступает Затмение. — Лайонел мрачно рассмеялся, его пристальный взгляд скользнул по Мелинде в ее облегающем платье, и от него исходил намек на похоть.

«Господи, меня сейчас стошнит».

— Так и есть, — согласился Лайонел.

Калеб заметно вздрогнул.

— Нет, не надо, мама, — огрызнулся он. — Я даже слышать не хочу об этом.

Мелинда рассмеялась.

— Ну, придётся. В конце концов, ты зачат от Затмения.

— Черт! Не говори мне этого! — Калеб заткнул уши, и все Советники засмеялись, как будто это было весело.

— На самом деле, Калли, я как раз собиралась поговорить с тобой об этом, — добавила Мелинда. — Мы с твоим отцом решили, что будет лучше, если ты вернешься домой на ночь в понедельник. Вампиры слишком остро чувствуют жажду крови во время Затмения, и не стоит рисковать…инцидентами..

Сет громко фыркнул, и его мама Антония толкнула его локтем так, что на самом деле это не было упреком, но, очевидно, предназначалось для того, чтобы его так воспринимали.

— Я могу контролировать себя, — пожаловался Калеб. — Мне не нужно уезжать домой, как…

— Уверена, что профессор Орион может подтвердить, как трудно контролировать свою природу во время Затмения? — Спросила Мелинда, бросив взгляд на Ориона, так что он был вынужден ответить.

— Это может быть… непросто, — медленно согласился он.

— Держу пари, что может, — пробормотала Антония, пробегая по нему глазами.

— Мама! — рявкнул Сет. — Затмение не продлится два дня, ради звезд!

— Видишь, Калли? Сложно. Даже твой профессор признает это. Так что ты возвращаешься домой, чтобы убедиться, что никого не убьешь и не устроишь скандал.

— Но мама… — начал Калеб как раз в тот момент, когда дверь в комнату для допросов открылась. Мы все огляделись, и тишина опустилась, как облако, на всех нас, когда нимфу втащили в комнату.

Мои глаза расширились, когда я осознал это. Я видел нескольких нимф в их истинной форме раньше, но это было в разгар битвы или после того, как они уже были мертвы. Кошмар передо мной заставил лед скользнуть по моим венам.

Он был более чем на фут выше четырех агентов ФБР, которые втащили его в комнату. Его кожа была грубой, как кора дерева, а из черепа торчали колючие рога. Его глаза были черными, как Царство Теней, в котором он родился, а лицо представляло собой картину ужаса.

Руки существа были связаны за спиной огненными цепями, но когда его бросили на пол, оно повернулось, и мой желудок сжался, когда я заметил обрубки там, где должны были быть его пальцы. Раны были залечены, чтобы остановить кровотечение, но мысль о том, что с ними сделали, заставила меня сжать собственные руки в кулаки, защищаясь.

Волнение нарастало вокруг меня, и четверо Советников вышли из комнаты, оставив нас наблюдать, как они направились, чтобы начать допрос. Папа хлопнул меня по плечу, когда уходил, очевидно, заметив мое беспокойство, и я натянуто улыбнулся ему, когда он пошел, чтобы присоединиться к нашему врагу в той комнате.

Агенты ФБР ушли, когда вошли наши родители, и нимфа поднялась на колени, когда ее окружили.

Сет тихо заскулил, когда его мама приблизилась к существу, коснувшись моего плеча для успокоения.

Папа сбросил пиджак по дороге в комнату и медленно закатал рукава, когда Антония первой направилась к нимфе.

Лайонел и Мелинда отступили назад, наблюдая, как нимфа подняла голову, чтобы осмотреть их своими черными глазами.

— Нам нужна информация, которая у тебя есть, — сказала мама Сета, останавливаясь перед ним. — И мы получим ее от тебя, прежде чем ты умрешь. Тебе решать, насколько это будет сложно.

— Тени будут рады моему возвращению за то, что я умер смертью воина, — прорычала нмфа гортанным и низким голосом. — Я не боюсь боли или смерти.

Антония согнула руку, и нимфу отбросило к стене порывом воздуха. Ее голова ударилась о белую плитку, и от удара на нее брызнула кровь.

Мой отец двинулся в ее сторону, и вода хлынула из его ладони, ударив в существо, прежде чем создать шар вокруг его головы. Нимфа начала биться, борясь за воздух, и папина челюсть сжалась, когда он удерживал магию, пока она существо не начало биться в конвульсиях.

Вода каскадом полилась на пол прежде, чем нимфа успела потерять сознание, и Антония снова начала пропускать воздух сквозь пальцы.

— Скажите нам, где сосредоточены ваши силы, — потребовала она.

Нимфа пристально посмотрела на нее и глубоко вздохнула, громкий хрип наполнил воздух.

Я резко втянул воздух, когда Антония и мой отец упали на колени под воздействием силы существа.

Сет схватил меня за руку, вой сорвался с его губ, когда он позвал свою мать.

Мелинда и Лайонел пошатнулись, когда его сила тоже обрушилась на них, но Лайонел зарычал, шагнув вперед.

Из коридора донеслись крики, когда агенты ФБР вызвали подкрепление, и мы впятером придвинулись так близко к стеклу, что практически прижались к нему.

— Расскажи нам! — Лайонел закричал, из него вырвался рев, когда ему удалось броситься на нимфу, несмотря на тяжелый грохот ее силы, заполнивший комнату.

Мои колени слабели, когда она использовала свою темную магию, а мой отец схватился за грудь, как будто ему было трудно дышать.

Дым скользнул между губ Лайонела, когда он призвал силу Дракона под своей плотью и ударил кулаком в лицо нимфы.

Потекла кровь, и он закричал, ударив снова, его мощное тело наполнилось яростью, когда он выбрасывал кулаки, как молотки, в лицо нимфы.

На четвертом ударе «погремушка» оборвалась, и нимфа повалилась на землю.

Лайонел не остановился. Он кричал на нее, требуя нужной информации, одновременно пиная и нанося удары, все больше и больше крови проливалось на белую плитку, когда он терял контроль.

Папа поднялся на ноги, потянув Антонию назад вместо того, чтобы подойти к отцу Дариуса.

— Лайонел, остановись! — потребовала Мелинда, но он просто продолжал пинать и пинать, пока нимфа совсем не перестала двигаться.

Между всеми воцарилась тяжелая тишина, и я глубоко вздохнул.

— Он просто… убил ее, — выдохнул Калеб, нахмурившись. — Теперь мы не получим никакой информации.

— Она была слишком сильной, — прорычал я. — Даже без своих щупалец она только что вывела из строя некоторых из самых могущественных фейри в Солярии. — Я знал, что нам нужна информация, которой обладало это существо, но не мог выкинуть из головы образ моего отца, стоящего на коленях. И был рад, что он не умер.

— Этот монстр никогда бы не заговорил, — тихо сказал Сет. — Единственное, чего они заслуживают, — это смерти.

— Ну, это меняет дело, когда видишь, как он обращает эту ярость на кого-то, кто этого заслуживает, — пробормотал Орион.

— Вроде как мне показалось, что он легко справился с этим, — мрачно ответил Дариус.

Я повернулся, чтобы посмотреть на него, нахмурившись, задаваясь вопросом, действительно ли ему пришлось вынести такой уровень гнева от рук своего отца. Один взгляд на его лицо дал мне ответ, и я неловко поерзал, оглядываясь назад, в комнату, где кровь неуклонно растекалась по полу.