Страница 94 из 172
Этот неудобный чердак, в котором Деррида работал многие годы, обескураживает его американских коллег, когда им случается посетить его в Рис-Оранжис. Зимой маленький электрический обогреватель не в состоянии справиться с холодом, и Деррида вынужден писать, закутавшись в шарф, надев несколько свитеров, порой даже пальто. Гарольд Блум, один из известных деятелей Йельского университета, выразит «свое удивление и огорчение» при мысли, что именно здесь, «на этом маленьком неотапливаемом чердаке», рождаются «великие произведения, подписанные именем Жака Деррида»[776].
Но пока отсутствие удобств волнует его меньше всего. Во многих отношениях эта новая ситуация подобна обещанию vita nova. Он ищет новую форму письма, которая позволила бы «найти себя, будучи так долго потерянным (кем?)». Автобиография теперь составляет более непосредственный, чем раньше, элемент его творчества. Осенью 1977 года Жак Деррида начинает несколько текстов, которые используют форму «бортового журнала» и подхватят эстафету блокнотов с личными записями, в которых он теперь перестал писать.
Скорее всего, не случайно то, что большая часть первой книги Сильвиан Агасински «Апарте. Концепции и смерти Серена Кьеркегора», вышедшей в марте 1977 года в серии «Философия в действии», написана в свободной форме «дневника читателя», которая, как пишет автор, должна «оправдывать движение на ощупь, блуждания, повторы» и «в принципе допускает некоторую бессвязность»: «Впрочем, если здесь потребуется красная нить или направляющая идея, можно сказать, что речь идет с начала до конца и во всех направлениях лишь о разрывах»[777]. Диалог между Сильвиан и Жаком как бы продолжается, разумеется, в зашифрованной манере, через книги, которые они публикуют в эти годы.
Первые слова «Выжить» – большого эссе, предназначавшегося для коллективного сборника «Деконструкция и критика», – приобретают особый смысл, если вспомнить о периоде, который Деррида только что пережил: «Но кто говорит о жизни?». А объемное примечание, идущее под основным текстом, открывается следующей записью: «10 ноября 1977 года. Посвятить „Выжить“ памяти моего друга Жака Эрмана»[778]. Эрман, благодаря которому Деррида впервые пригласили в Йель, был, в частности, автором текста под названием «Смерть литературы»… Условие, которое поставили себе пятеро участников так называемой Йельской школы, состояло в том, что каждый должен был написать в своем стиле о «Триумфе жизни» Шелли, но Деррида, что симптоматично, больше пишет о «Смертельной остановке» и «Безумии дня» Бланшо.
У «Картушей» не менее мрачный тон. Этот текст, который изначально назывался «Бортовой журнал», сопровождает 127 рисунков Жерара Титуса-Кармеля, представляющих «футляры», небольшие шкатулки из красного дерева, напоминающие миниатюрные гробы: «карманные гробы», как пишет Деррида. Первая запись относится к 20 ноября 1977 года, последняя – к и и 12 января 1978 года. Еще задолго до размышлений о дате, которые Деррида разовьет через несколько лет в тексте «Шибболет, Паулю Целану», темы «единственного раза» и «крипты» представлены на этих страницах очень убедительно:
7 января 1978 года
Когда сама дата становится местом крипты, когда она занимает ее место.
Узнают ли когда-нибудь, почему я ставлю здесь эту дату? Бросок костей.
Также говорят дата как данное (данная вещь, datum). Есть сегодняшняя дата, о которой никогда не узнают, что в эту дату дано было пережить – и что отнято.
Сама дата займет место крипты, только она и останется, в самом сердце[779].
Глава 11
От «новых философов» к Генеральным штатам. 1977–1979
Когда 10 января 1975 года была создана телепрограмма «Апострофы», во французском медийном поле наметился резкий поворот. Очень быстро передача, которую Бернар Пиво ведет по пятницам в 21.30 на канале Ante
Вскоре передача начинает кардинально менять издательские практики, способствуя появлению поколения авторов, которые выросли вместе с телевидением и с легкостью его используют. В обход классических инстанций легитимации они хотят обращаться напрямую к широкой публике. Совпадение их интересов с интересами «Апострофов» носит не только медийный, но и идеологический характер: для Бернара Пиво важны не сами книги, а дискуссии, которые они могут вызвать. Поэтому предпочтение отдается актуальным вопросам, начиная с тоталитаризма. Среди первых гостей передачи Солженицын, чей «Архипелаг Гулаг» был переведен на французский в 1974 году, наделав немало шуму. Что же до «новых философов», то они сделают из «Апострофа» свою излюбленную трибуну[780].
27 мая 1977 года Пиво предлагает им стартовую площадку в виде специального выпуска передачи под названием «Новые философы: кто они – правые или левые?». В телестудии собрались Бернар-Анри Леви, Андре Глюксман и Морис Клавель, с одной стороны, и Франсуа Обраль и Ксавье Делькур, авторы книги «Против новой философии», – с другой. Выступление «новых философов» получило более высокую оценку, чем выступление их противников. На следующий день продажи первой книги Бернара-Анри Леви «Варварство с человеческим лицом» взлетели, вскоре достигнув 80 тысяч экземпляров.
«Новая философия», поддерживаемая в основном крупными изданиями, включая Le Monde и Le Nouvel Observateur, становится причиной раздора в интеллектуальных кругах, еще более значительного потому, что большинство этих молодых авторов получили образование в Высшей нормальной школе, рядом с теми, на кого они теперь обрушиваются с критикой. Мишель Фуко, как и его друг Морис Клавель, в 1975 году поддержал Андре Глюксмана в момент выхода в издательстве Seuil его книги «Кухарка и людоед». Филипп Соллерс, порвавший с маоизмом по возвращении из Китая, заключает союз с Бернаром-Анри Леви, методично защищая его книги. Ролан Барт поддержал «Варварство с человеческим лицом», напечатав в Les Nouvelles littéraires письмо, адресованное автору книги. Жиль Делез, наоборот, выражает свое негодование в маленькой брошюре «По поводу новых философов и одной более общей проблемы». Он с самого начала заявляет, что «их мысль ничтожна»:
Я вижу две возможные причины этой ничтожности. Во-первых, они оперируют крупными концептами, такими же крупными, как щербатый рот: закон, власть, господин, мир, бунт, вера и т. д. Поэтому они могут составлять из них гротескные соединения, обобщенные дуализмы: закон и бунтарь, власть и ангел. При этом, чем слабее содержание мысли, тем большее значение приобретает мыслитель, тем более важный вид – по сравнению с пустотой высказываний – напускает на себя субъект высказывания… При помощи двух этих процедур они разрушают работу… Это массовое возвращение к автору, к крайне тщеславному пустому субъекту и к обобщенным стереотипным концепциям представляет силу досаждающей реакции[781].
Далее в своем тексте Делез сближает демарш «новых философов» с предложениями реформы Аби: в обоих случаях речь идет о «существенном облегчении „программы“ философии». Но больше всего, больше, чем Леви и Глюксман, его беспокоит глубокое изменение, которое это «маркетинговое предприятие» внесло в интеллектуальную жизнь: «По сути дела, оно представляет собой следствие подчинения всей мысли сфере медиа; одновременно оно обеспечивает самим медиа минимум интеллектуальных гарантий и спокойствия, позволяющий задушить порывы к творчеству, которые могли бы их расшевелить».
776
RonellA. American Philo, entretiens avec A
777
AgacinskiS. Aparté. Conceptions et morts de Sören Kierkegaard. P.: Aubier-Flammarion, 1977. P. 112–114.
778
Derrida J. Survivre // Parages. P: Galilée, 1986. P. 119. Этот текст впервые вышел на английском языке в коллективном сборнике «Деконструкция и критика» вместе со статьями Поля де Мана, Хиллиса Миллера, Джеффри Хартмана и Гарольда Блума (Deconstruction and Criticism. N. Y.: Continuum, 1979). Он считался своеобразным манифестом Йельской школы. Бесконечное примечание в форме дневника, которое проходит под всем текстом Деррида, получит особую известность.
779
Derrida J. Cartouches // La vérité en peinture. R: Champs-Flammarion, 1978. P. 275–276.
780
Подробную информацию об этих изменениях издательского и медийного пространства Франции можно найти в работе: Bessard-Banquy О. La Vie du livre contemporain. Étude sur l’édition littéraire, 1975–2005; Pessac, Tusson: Presses universitaires de Bordeaux & du Lérot éditeur, 2009, a также в: Hamon H., Rotman P. Les Intellocrates. P: Ramsay, 1981.
781
Deleuze G. À propos des nouveaux philosophes et d’un problème plus général, supplément gratuit au no 24 de la revue Minuit, mai 1977.