Страница 28 из 76
Камень, упавший в грозу близ Сент-Олбанса, Англия, принят в музей Сент-Олбанса; в Британском музее заявили, что он не состоит из «истинного метеоритного вещества».
Лондонская «Times», 26 апреля 1876 года:
20 апреля 1876 года под Вулверхемптоном при сильном дожде упала масса метеоритного железа. Описание этого феномена см. в «Nature» (14-272). Составлено X. С. Маскелайном признающим его аутентичность.
Еще три примера см. в «Nature» (47-194,52–83,68-325).
О клиновидном предмете, слишком большом, чтобы его можно было назвать «топором»:
«Nature» (30-300):
27 мая 1884 года в Тиснасе, Норвегия, упал метеорит, дерн на месте предполагаемого падения был взрыт, два дня спустя рядом был найден «очень необычный предмет». По описанию «формой и размером очень напоминает четверть круга стилтонского сыра».
Мы принимаем, что многие объекты и различные субстанции бывают принесены атмосферными возмущениями из того, что мы — пока только в качестве допущения, которое придется еще подтвердить фактами, — называем Суперсаргассовым морем, однако наибольший интерес у нас вызывают предметы, обработанные как будто человеческой рукой. Описание «громовых камней» из Бирмы («Proc. Asiatic Society of Bengal», 1869-183): сказано, что этой породы камня не находили нигде в Бирме; туземцы называли его «громовой стрелой».
Я считаю, что выражение «не находили нигде в Бирме» очень красноречиво, но что в XIX веке более определенное выражение могло повлечь неприятные последствия.
Еще о бирманских «громовых камнях» в каталоге «Лондонского общества антикваров» («Proc. Soc. Antiq. of London», 2-3-97). Один из них, описанный как «тесло», был представлен капитаном Даффом, писавшем, что в окрестностях нет камней, похожих на этот.
Конечно, кажется не слишком убедительным утверждение, что если камень не похож на другие камни из той же местности, то он нездешнего происхождения — к тому же оно отдает плагиатом: мы позаимствовали его у геологов, которые таким образом доказывают происхождение эрратических валунов. Боюсь, мы иногда пишем слишком сухо и научно.
Но я допускаю, что большую часть научных трудов следует читать между строк. Не каждый так жалок, как сэр Джон Эванс. У Вольтера большая часть смысла содержится между строк, и мы подозреваем, что капитан Дафф предпочитает намеки, не рискуя навлечь на себя гнев профессора Лоуренса Смита и получить кличку «полоумного». Вне зависимости от того, что хотел сказать капитан Дафф и улыбался ли вольтеровской улыбкой, когда писал это, капитан Дафф пишет о «чрезвычайной мягкости камня, что делает его совершенно бесполезным в качестве оружия нападения или защиты».
Рассказ корреспондента «Nature» (34–53) о малайце «высокого социального положения» — кстати сказать, подобные факты, хоть и прокляты, часто вводят нас в потрясающе хорошее общество — видевшем дерево, которое примерно за месяц до того было расколото чем-то вроде молнии. Он поискал вокруг него и нашел в корнях «громовый камень» Не сказано, поспешно или нога за ногу он пришел к заключению, что камень туда упал — в тропических широтах все делается лениво и медленно. К тому же, боюсь, что ход его рассуждений не оригинален: именно так были обнаружены осколки Батского метеорита, признанного наукой.
Теперь нас ожидает необычный опыт. Мы прочитаем доклады о чрезвычайных обстоятельствах, которые были расследованы человеком науки — конечно, он на самом деле не расследовал их, но данное явление гораздо больше приближается к настоящему исследованию, чем к полному пренебрежению. Мы снова и снова читаем о необычайных происшествиях — ни слова в обсуждение; даже упоминаний не найти: одно сообщение — похоронено и забыто.
Чрезвычайное, и как скоро оно исчезает из виду.
Похороны и проклятие, или тьма забвения.
Мы уже читали о человеке, который в случае с улитками не поленился преодолеть некоторое расстояние, дабы убедиться в том, что подозревал заранее; и мы помним профессора Хичкока, которому стоило лишь коснуться Амхерста волшебной палочкой ботанической премудрости и — смотри-ка! — еще до темноты вырастают два гриба; и мы читали про доктора Грэя с его тысячами рыб в одном ведре, но это примеры выдающиеся — гораздо чаще о расследовании и речи нет. У нас уже имеется порядочно сообщений о том, что случай был «расследован». Относительно предметов, падающих с неба, мы их, согласно научному порядку, делим на два разряда: разнородные объекты и субстанции; и симметричные объекты, как бы обработанные существами, сходными с человеком. Они подразделяются на: клинья, сферы и диски.
«Jour. Roy. Met. Soc.» (14-207):
2 июля 1866 года корреспондент лондонской газеты сообщил, будто что-то упало с неба во время грозы 30 июня 1866 года в Ноттинг-Хилле. Мистер Г. Т. Саймонс из «Symons’ Meteorological Magazine» исследовал это сообщение настолько справедливо и непредвзято, насколько, кажется, это вообще возможно.
Он говорит, что объект оказался не более как глыбой угля; что в доме, соседнем с домом корреспондента, накануне разгружали уголь. С мудростью, свойственной, как мы уже отмечали, чужестранцам в незнакомых местах, мистер Саймонс увидел, что уголь, якобы упавший с неба, и уголь, разгружавшийся по соседству, вполне идентичны. Соседи, неспособные отметить их идентичности, раскупили у корреспондента обломки объекта, якобы упавшего с неба. Что касается доверчивости, я не знаю ей предела — но чтобы платить деньги за свою доверчивость! — конечно, стандартов для суждения не существует, и все же…
Беда энергичных людей — они иногда перебирают с эффективностью своих действий. Мистер Саймонс с излишним, на мой взгляд, стремлением к убедительности вводит в свою маленькую комедию новый персонаж.
Все это был розыгрыш ученика аптекаря, который наполнил капсулу взрывчаткой и во время грозы швырнул в канаву глыбу угля, устроив при этом искусственную молнию.
Или даже Шекспир, при всей своей безыскусности, не впихивает короля Лира в «Гамлета» для полноты впечатления.
Может быть, я тоже впихиваю сюда что-то не особенно важное, нота гроза 30 июня 1866 года кажется мне выдающейся. Она описана в лондонской «Times», от 2 июля 1866 года: «Во время грозы небо во многих местах оставалось практически чистым, но при этом шел град и дождь». Это может оказаться довольно существенным, если иметь в виду возможное внеземное происхождение некоторых градин, особенно тех, что падают с безоблачного неба. Простое предположение, не особенно весомое, что в Лондоне 30 июня 1886 года могли случиться выпадения внеземных субстанций.
Окалина, выпавшая, как сообщали, в Килбурне во время бури 5 июля 1877 года:
По сообщению «Kilburn Times» от 7 июля 1877 года, которое цитирует мистер Саймонс, улица была за время грозы «буквально завалена» кусками окалины, по оценке, около двух бушелей, размером от каштана до ладони — «куски этой окалины можно видеть в офисе «Kilburn Times»».
Если эта окалина, или шлак, была выброшена с одного из торговых сверхсоружений, с которых кокс, уголь и пепел падают на эту землю, или, скорее, в Суперсаргассово море, из которого их выносит бурями, вполне в духе промежуточности допустить, что они должны иногда смешиваться с местными феноменами. Если на Бродвей свалится раскаленная докрасна печь, кто-нибудь непременно обнаружит, что незадолго до того по улице проезжал фургон кочевников, и что этим людям надоела их печка — и что она на самом деле не была раскалена докрасна, а просто рассеянный хозяин выкрасил ее охрой вместо черной краски. Учитывая, каковы научные объяснения, с которыми мы уже сталкивались, это, я думаю, было бы весьма скромным допущением.
Мистер Саймонс выяснил, что на той же самой улице — он подчеркивает, что это небольшая улица — расположена машинная станция. Я так и представляю себе, как он бегает туда-сюда по Ноттинг-Хиллу, обыскивая все погреба, пока не найдет такого, где свален свежепривезенный уголь; звоня у всех дверей, поднимая на ноги соседей, вставая на цыпочки у высоких окон, останавливая прохожих на улице, пока не настигнет по горячему следу несчастного ученика аптекаря. После его подвигов в Ноттинг-Хилле можно было ожидать, что он отправится к механикам и — что-нибудь вот в этом роде: