Досаждение

— Белова в полной зависимости от каждого моего слова, — огрызнулся Черный и потянулся за четвертой сигаретой в надежде хоть чем-то занять пальцы.

— Но ты до сих пор ее не трахнул.

— Эмиль, не забывайся.

— Да ладно… Просто я тогда пошутил насчет того, что натянул девчонку, поэтому если бы ты её нагнул, то вскрыл бы мой обман. Она, наверняка целка.

Черный, успевший за эту неделю сто раз поменять свое мнение относительно того, трогал ли Кайсаров его мямлю или нет, резко подался вперед и сощурился:

— Я так и знал. Именно поэтому ты сидишь напротив, а не валяешься рядом с пробитой башкой.

— Так сильно повело? — оскалился Эмиль.

— Повело, — не видя смысла скрывать очевидное, признался Захар, — как трахну, так отпустит.

— Потом я.

— Потом я тебе хребет сломаю, Эмиль. Не шути так.

— Мальчики. Что за разговоры? Кого повело? Кого решили трахнуть? — к столу подплыла Дина, окружив все вокруг сладким ароматом своих духов, и грациозно присела возле Черного.

— Не важно, — отмахнулся Захар и крепко затянулся сигаретой, после чего начал выпускать в воздух ровные кольца дыма.

Кайсаров же невесело усмехнулся и оглянувшись в поисках официанта, принялся сам раскладывать лед по стаканам, а потом разливать туда виски.

— Мне с колой, — проворковала Дина, отчего Эмиль показательно поморщился:

— Ты это слышал, Черный? Золотарева, тебя папа не учил, что виски за пять сотен евро пьют чистым?

— Плевать, пусть травится, если хочет, — равнодушно отозвался Захар, скользя взглядом по извивающимся танцовщицам.

— Скажи, а на что тебе не наплевать? Хотя, постой, вспомнил… Бело…

— Рот закрой, — рявкнул Черный, после чего Дина, раздираемая ревностью и любопытством, поджала губы, а Кайсаров поднял руки ладонями вверх и пробормотал:

— Молчу… Молчу…

— Секретики от меня? Ладно… Захар, Андрей Павлович обещал, что ты завтра приедешь загородный клуб вместе с ним…

— Зачем? — Дина раздражала Черного также сильно, как и Эмиль, поэтому он торопливо затушил сигарету в пепельнице и поднялся с широкого дивана, намереваясь уйти.

— Как это зачем? У папы день рождения. Ты же знаешь их планы на нас…, - она нервно хихикнула и облизнула пухлые губы, плотоядно глянув на Захара.

Черный замер на мгновенье и поморщился. Точно… Он же совсем забыл о папаше Дины. Они с отцом давние друзья, и Золотарев не единожды говорил, что хочет видеть Черного своим зятем… Андрей Павлович обычно отшучивался, потому что знал, что заставить сына сделать что-то против воли просто нереально. Но Захар никогда не выказывал недовольства по поводу их разговоров. Если хотят, пусть занимаются сводничеством… Он жениться не собирается, а Дину и так уже давным-давно имеет, поэтому ему наплевать на все попытки отцов породниться.

Заметив, что Черный решил уйти по-английски, Дина бросилась следом, но догнала его уже в холле.

— Захар, я тоже уезжаю… Может….?

Когда длинные алые ногти коснулись его ладони, Захар резко убрал руку. Перед его глазами вдруг всплыло воспоминание о том, как Белова, сидя в его машине, пялилась на свои ладошки… Черный тогда проверял её телефон и боковым зрением косился на трясущуюся девушку… Он хорошо запомнил её руки и тонкие пальчики с аккуратными коротенькими ноготками… А потом и сам не понял, почему поймал себя на диком желании сжать тонкие девичьи запястья и прижать г губам… Бред…

— Захар! — снова царапнула его мерзкими длинными когтями Золотарева и как преданная собачонка заглянула в глаза.

— Дина, закажи такси, — бросил Черный и, брезгливо смахнув её руку, направился к выходу.

Следующий день показался ему настоящей пыткой. На дне рождения Игната Золотарева как всегда было шумно и многолюдно. Напрягали разговоры о возможном родстве, улыбающийся отец, слишком модный ведущий торжества, и особенно Дина, которая буквально висела на Захаре. Ближе к ночи у него даже разболелась голова, поэтому Черный решил выпить и остаться в загородном клубе. Однако с первыми градусами алкоголя, растворившимися в крови, разъедающие мысли почти полностью завладели его сознанием. Практически силой сдернув в плеча руку Золотаревой, он вышел на морозную улицу и набрал сообщение Беловой.

"Когда уедет отец?"

Обычно мямля отвечала сразу, но здесь замешкалась, поэтому Захар напрягся. Неужели не дома? Или придумывает, что солгать?

"Собирался сегодня. Но это не точно"

Хочет схитрить? Научилась же за неделю изворачиваться, святоша…

— Захар, ты совсем на меня не обращаешь внимания!

От резкого звука Дининого голоса, висок Черного прострелило спазмом, и он поморщился, представив на мгновенье, что эта девица модельной внешности — большая яркая муха, которая то и дело крутится вокруг него.

— Чего ты хочешь?

— Дорогой! Давай поговорим! Как тебе мое платье и прическа?

— Ты правда считаешь, что я хочу обсуждать твои тряпки? Дина, уймись, — он сказал это на автомате, но вдруг зачем-то прошелся внимательным взглядом по Золотаревой.

Дорого. Эта ассоциация первой пришла ему в голову после осмотра. Но уже после пришло понимание, что эта девушка совершенно не то, чего хочется. Осветленные волосы Дины не шли ни в какое сравнение с густой русой косой Полины. У Черного даже мелькнуло болезненное воспоминание о том, что именно из-за длинных волос он тогда задержал на Беловой свой взгляд. Взять бы и намотать её косу на кулак, а потом расплести и пропускать шелковые пряди сквозь пальцы… В паху сразу потяжелело, и именно это стало последней каплей его терпения.

— Я поехал.

— Ты же пил. Я думала, останешься!

Но Черный уже не слушал, он направился к парковке и найдя свою машину, сразу сел за руль и рванул с места.

Когда, через час он остановился перед нужной пятиэтажкой, вошел внутрь и и замер перед входной дверью в стареньком, но чистом и пахнувшем хлоркой подъезде, часть алкоголя уже выветрилась из крови и постепенно стало приходить осознание. Вдруг её отец еще не уехал?

Что он скажет, увидев незнакомого мужика в одиннадцатом часу ночи у дверей дочери? Хотя какое Черному до этого дело? Плевать. Можно сказать что-нибудь вроде того, что они встречаются или хотят пожениться. От чего там еще бывают в восторге папаши тихонь и заучек? Захар даже запоздало подумал, что нужно было купить огромный веник из нескольких сотен роз или какую-нибудь дорогую ювелирную побрякушку, чтобы пустить отцу Полины пыль в глаза.

Однако, когда Белова не взяла трубку и не ответила на стук и звонок, он сразу забыл о приличиях, и почувствовал, что едва сдерживается, чтобы не выбить ей дверь. И плевать ему, там её предок или нет!

Еще один звонок и снова бесконечные гудки. Руки Черного сами сжались в кулаки, а кадык на шее дернулся от напряжения. Сбежала в свой городишко? Нет, она не будет жаловаться папаше. Или все таки будет?

На мгновенье в пустом подъезде повисла тишина, и из квартиры, находящейся на другой стороне площадки послышался смех, от звука которого Черного повело.

Это его мямля. Робкая и зажатая, кусающая губу плакса… Только почему она не дома, и с кем смеётся и увлеченно болтает своим серебристым волшебным голоском? Выходит, что зажатая и испуганная она только с Чёрным? Ведь с ним Белова всегда шептала, еле шевеля губами, именно поэтому Захар так долго не подозревал, как сладко она говорит и поет… А с кем-то…

Тут дверь открылась, из нее показалась Полина, которая в первое мгновенье еще улыбалась, но заметив Захара побледнела и вздрогнула. Однако это оказалось ерундой по сравнению с тем, что за её спиной замаячила долговязая фигура какого-то мудилы.

Вот здесь Чёрного по-настоящему перемкнуло.

26

— Доброй ночи, Полиша! Зайду на чай на днях, — улыбаясь выдал долговязый, и лицо Захара перекосила гримаса неконтролируемой ярости.

На вид парень был примерно одного с Захаром возраста, но, несмотря на такой же высокий рост, казался гораздо более щуплым, за счет того, что не был так же физически развит. Хотя Черного это мало волновало. Будь он хоть горой мышц, если приблизится к Беловой еще хоть раз, то пожалеет, что родился на свет.