Досаждение

— Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту города ***. Температура за бортом 15 градусов Цельсия…

Радуясь возвращению домой, Захар отбросил прочь грустные воспоминания и улыбнулся, подумав о том, что совсем скоро вернется к тем, кого любит.

Через час он вошел в дом, погруженный в предутреннюю тишину, почти бегом поднялся по лестнице и, войдя в спальню, замер. Кроватка была пустой, но Мила вальяжно лежала на его половине большой кровати и тихонько сопела, раскинув пухлые ручонки в стороны. Рядом лежала Полина, на длинную косу которой падали первые лучи утреннего солнца.

Боясь неосторожным движением разбудить жену и дочь, Чёрный замер и вдохнул полной грудью любимый запах чистоты, а затем улыбнулся, ощущая внутри настоящее всепоглощающее счастье.

Бонусная глава

Утро после поездки оказалось не таким счастливым, как предполагал Чёрный. К своему собственному удивлению, Захар получил очень холодный приём от Полины, чем был очень неприятно поражен.

Обычно он невольно любовался каждым плавным движением жены и с удовольствием наблюдал за тем, как она занимается ребенком, поливает цветы или даже просто наливает чай в прозрачный чайник с деревянной крышкой. Но сегодня всё было по-другому: Полина явно была не в духе и всячески демонстрировала это. С самого утра громыхала посудой, разбила две чашки и то и дело тяжело вздыхала, словно пытаясь сдержать слёзы.

Не в характере Захара было играть в молчанку, поэтому он отправил няню гулять с Милой и, оставшись с женой наедине, задал вопрос в лоб:

— Что случилось?

Тишина, до треска раскалившая атмосферу в помещении, его не устроила, а наоборот, завела еще сильнее. Чёрный не понимал причину резкой перемены в Полине и поэтому от спокойного уравновешенного мужчины не осталось и следа.

— Я кого спрашиваю? Что, случилось, Полина? — повысил голос совсем немного, но этого с лихвой хватило для того, чтобы обычно милая и нежная жена разревелась и впилась в него озлобленным взглядом.

— Что случилось? Ты мне изменяешь, вот что случилось!

Черный ожидал услышать все что угодно: начиная от фразы "я ухожу" и заканчивая полузабытым и особенно болезненным "я хочу, чтобы ты умер", но только не обвинение в неверности. Ситуация настолько сильно ошарашила его, что Захар даже отодвинул стул с высокой спинкой от большого обеденного стола и сел на самый краешек, пытаясь собраться с мыслями.

Полина считает, что он ей изменяет! Нет, ну это же просто смешно! Неужели она видит, как Чёрный сходит с ума по ней и по девятимесячной дочери? Он же видеть никого не может, торопится из командировок домой, только чтобы быть рядом. Да он за то, чтобы послушать то, как она тихонько поет своим волшебным голосом Миле колыбельную, готов часами стоять у дверей детской!

А секс?! С тех пор, как три года назад Захар, наконец, получил долгожданную выстраданную взаимность, Черный ни единой ночи не дал Полине покоя в постели. Везде она… В каждом дне и ночи, в каждом вздохе и тревожном стуке сердца!

Ощущая всю комичность ситуации, Захар все-таки не выдержал и расхохотался, наполнив большую кухню-столовую раскатистым смехом, но Полина явно не разделяла его веселья. Это было заметно по дрожащим губам, по краснеющему лицу и слезам, продолжающим катиться по щекам. Видя, что жена находится на грани, Чёрный попытался замаскировать смех кашлем, но получилось совсем неубедительно.

— Маленькая, ты шутишь? — он протянул руку вперед, надеясь поймать струящуюся русую косу, но жена отшатнулась от него, как от прокаженного. От этого движения у Захара внутри колыхнулись болезненные воспоминания о том, как Полина раньше сторонилась его и тяготилась близостью. Именно поэтому он перестал улыбаться и спросил уже совершенно другим, серьёзным тоном:

— С чего ты взяла, что я тебе не верен?

— Потому что тебе вечно кто-то пишет… И ты уходишь, когда звонит телефон… Я слышала женские голоса!

Не веря своим ушам, Чёрный замер и снова заулыбался, чувствуя странное удовлетворение от того, что его обожаемая жена тоже любит и тоже иногда мучается муками ревности. Но, заметив, что от его веселья ситуация становится хуже, нахмурился:

— Маленькая, что за глупости… Ты же знаешь, у нас куча работы. Новые партнеры названивают и мне и отцу по сто раз на дню…

— Знаю! — от того, что Полина вдруг повысила голос, Захар немного оторопел, но все же снова улыбнулся, словно кот пригревшийся на солнце, понимая, как сильно ему нравится, что она ревнует.

— Одну из твоих новых партнерш я тоже хорошо запомнила! На открытии завода она буквально поедала тебя глазами, Захар!

— Какая из них? — когда Чёрный понял, какую глупость сморозил, было уже слишком поздно, потому что ему в голову полетел стакан, который Полина до этого старательно натирала полотенцем.

— Маленькая, я совсем не это имел в виду! Там просто было много женщин! Но я совсем никого не запомнил! — поймав стакан в опасной близости от собственного виска, Захар двинулся вперед и подхватив сопротивляющуюся жену за талию, зарылся носом ей волосы.

— Маленькая, не сопротивляйся, я не отпущу…

— Неужели ты не видишь, как на тебя смотрят девушки? — проворчала Полина, но все же притихла, невольно выгнувшись навстречу требовательным поцелуям, одновременно мучающим и ласкающим чувствительную шею.

— Не вижу, никого и ничего не вижу…

— А я вот заметила!

— Моя самая внимательная… Наблюдательная… Маленькая моя… Расскажи еще, как ты меня ревнуешь… — голос Чёрного стремительно садился, приобретая хриплые ноты, и опомнившаяся Полина, наконец, поняла, что заговаривая ей зубы, муж уже запустил руки ей под футболку и расстегивает джинсы.

— Ну, Захар!

— Ммм?

— Я о серьёзных вещах, а ты снова всё сводишь к тому, чтобы раздеть меня? Неужели ты никогда не изменишься?

— По отношению к тебе никогда маленькая, — прорычал Чёрный, и подхватив Полину за бедра, понес её в спальню.

Конец‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍