Досаждение

Сначала подруги на какое-то время замерли, но потом всё таки бросились друг другу в объятья.

— Линка, прости! — всхлипывала Вика, растирая потекшую тушь ладонями и громко шмыгая носом.

Снова "прости"… Извинения резанули слух, но Полина предпочла не обращать на это внимания, так как в эту минуту была слишком счастлива, чтобы снова заниматься самокопанием.

— Забыли, Вика… Ты же не знала, что это не я…

— Да. Но вчера вечером Вася Жданов прислал в нашу общею группу скрины и доказательства, что твою страницу взломали. Не понимаю, кому было нужно нас ссорить? Тебя святошей за честность и доброту звали, а тут такое… Да ты всем нравилась всегда! Так что я совсем не пойму мотивов!

— Не знаю, — Полина закусила губу и принялась торопливо искать ключ в кармане, боясь выдать свое волнения.

Вике, да и остальным не нужно знать о том, что у святоши есть враги… Слишком всё сложно и неожиданно. Она решила, что обязательно все обдумает, но после, а пока Полине хотелось насладиться моментом примирения с подругой.

***

Они проговорили до полуночи, и Борцова все таки уехала, несмотря на просьбы подруги остаться.

Когда входная дверь захлопнулась, и в квартире воцарилась тишина, Полина устало присела на стул и схватилась за голову. Собственная жизнь теперь напоминала ей постановку из театра кукол… Кто-то невидимый дергал за веревочки и настраивал её личную реальность, так как ему нравилось. Захотел, и от неё все отвернулись, а существование превратилось в ад… Передумал, и словно по щелчку пальцев друзья, работа и прежняя жизнь возвратились в прежнее состояние. Как будто и не было ничего.

Несмотря на очевидные факты, ей не хотелось верить, что Чёрный спланировал всё это. Полина, вопреки всему, наивно продолжала видеть в людях только хорошее. Захару ведь наплевать… Зачем опускаться до таких мелочей, как издевательства над обычной девчонкой? Не его уровень…

Но, ведь всё резко прекратилось не просто так, а по чьей-то указке. Если это Черный, то почему он остановил травлю не сразу, а только через две недели?

От противоречивых мыслей заныли виски, а сон как рукой сняло. Украдкой выглянув на заснеженную январскую улицу, Полина закрыла форточку и наглухо задернула шторы, после чего принялась расхаживать по комнате, пытаясь понять, что в головах у её обидчиков.

Это могли быть те трое, которые били Сысоева…

Нет, точно не они. Чтобы организовать такое, нужно быть где-то рядом и знать жертву в лицо.

Значит, все таки Эмиль или Захар.

Внезапная догадка вдруг поразила в самое сердце. Что, если это очередной этап ужасной бесчеловечной игры в кошки-мышки? Вдруг её отпустили, чтобы дать фору, а потом вновь схватить? Для чего? Чтобы было больнее…

Нет, нет, нет… В это совсем не хотелось верить. Это низко даже для таких подонков как Кайсаров и Черный!

Решив не ломать больше голову над тем, чего пока понять не в силах, Полина остановилась и поежилась от небольшого сквозняка, устроенного накануне проветриванием. Натянув на ноги теплые, связанные для нее бабушкой носки, она забралась на кресло и зачем-то принялась искать Черного в социальных сетях. Каково же было её разочарование, когда Захара не оказалось ни в одной из них. Кайсаров, Соболев и другие студенты из числа золотой молодежи активно вели страницы, делясь фотографиями с тусовок, и на некоторых общих кадрах даже мелькал Черный, но этого было слишком мало, чтобы сложить о нем хоть какое-то мнение.

— Темный элемент, — подумала Полина и отложила телефон в сторону, решив оставить анализ сложившейся ситуации до лучших времен. Главное, что всё наладилось, а об остальном она побеспокоится потом.

12

Не сразу, но постепенно все снова наладилось, и январские дни потекли со своей обычной скоростью. Сначала Полина чувствовала себя немного не в своей тарелке, среди как ни в чем не бывало галдящих однокурсников, но, в конце концов, сдалась и, наконец, расслабилась. Все окружающие вели себя так, словно ничего не произошло. Теперь их с Викой еще чаще, чем раньше звали в компании и на прогулки, а молодые люди даже оказывали Полине знаки внимания.

Правда иногда, особенно холодными ночами, она украдкой выглядывала из окна и всё так же плоно задергивала шторы, но уже больше по привычке, чем от страха.

***

— Линка, это же день студента!

— Вика, я никуда не пойду, — Полине совсем не хотелось объяснять подруге, что она только-только начала отходить от последствий прошлого похода в клуб, но ни одна мало-мальски правдивая легенда на ум не приходила.

— Решено! Идем — громогласно объявила Борцова и, не слушая дальнейшие возмущения Беловой, принялась подбирать наряды.

— Вот это мне… А это тебе…

— Откуда у тебя такой размер? — Полина взяла кончиками пальцев бежевое замшевое платье и, поддавшись порыву, потерлась щекой о нежную ткань.

— Купила без примерки, а оно размеру не соответствует.

— Знаешь, у меня какое-то дежавю. Не пойду я никуда, Вика, — Белова решительно отложила платье в сторону и потянулась за курткой.

Её сейчас действительно охватило странное чувство, словно всё это уже было пару месяцев назад: сборы, наряды, ночной клуб, а потом… То, что творилось в следующие два месяца после той памятной ноябрьской ночи лучше не вспоминать.

— Всё таки не можешь меня простить. Я так и думала.

Последние слова подруги, сказанные с надрывной горечью, заставили Полину остановиться. Вика, ведь, правда, считает себя виноватой, что сразу не поверила и присоединилась к большинству…

Пока Белова судорожно размышляла над тем, как отказать, но не расстроить подругу, та пошла в наступление:

— Линочка, мы всего на пару часов! Я от тебя ни на шаг не отойду! Сама еще будешь жаловаться, что женихов не подпускаю!

— Если только на пару часов, — растерянно пролепетала Полина и замерла, поймав счастливую улыбку Борцовой.

***

В Platinum было шумно и очень весело, но Белова считала минуты до возвращения домой. Её не радовали дружелюбные лица одногруппников, шикарный интерьер пафосного заведения и всеобщая атмосфера праздника. Больше всего хотелось оказаться на своей кухне и открыть любимый роман и почитать в тишине. Она даже отодвинула стакан апельсинового сока, который цедила весь вечер, и стала раздумывать над тем, какие травы сегодня заварит в чай.

Полина вообще весь вечер чувствовала себя не в своей тарелке, ощущая какую-то неясную тревогу. Успокаивало только поглаживание нежной бежевой замши на платье, которое, вопреки опасениям, село просто идеально. Ткань ощущалась, как вторая кожа и подчеркивала каждый изгиб тонкого девичьего тела, при этом закрывая все от горла до колена.

— Красивое платье, — думала Полина, вспоминая, как впервые увидела себя в нем в зеркале, — только вот повод не тот.

— Я отойду с девчонками? — появившаяся из ниоткуда Вика пыталась перекричать шумную музыку, но получалось плохо. Мощные динамики разносили звук по помещению просто молниеносно, поэтому слышно было только модные треки, а голоса терялись во множестве басов и битов.

— Иди, — Полина знала, что Борцовой давно и безнадежно нравится Марк Соболев, поэтому понимала, что воодушевление подруги и желание отойти связано именно с этим.

Да, подруги обещали не разлучаться, но она уже три раза отказывала Вике в просьбе пойти к вип комнатам, поэтому не видела повода препятствовать. Возможно Полина и сама в это время улизнет домой.

Когда рыжая шевелюра Борцовой скрылась в толпе, Белова быстро попрощалась с ребятами, сидящими за столом, и заторопилась к выходу, на ходу надевая пальто.

От осознания того, что этот бесконечный вечер почти закончен, она не сдержала улыбки, однако уже в следующую секунду улыбка превратилась в болезненную гримасу — на входе в основной зал стоял Эмиль и сверлил её взглядом.

— Куда торопишься? — глупо было надеяться, что Кайсаров позволит ей просто прошмыгнуть мимо и не схватит за локоть. Так и произошло.

Одним резким движением Эмиль максимально сильно приблизил к себе задеревеневшее тело девушки и прошипел: