Страница 65 из 99
— Скорее я догадывался, — отвечал министр. — Наш герцог совсем не дурак, многие думают, что им можно вертеть, как им вздумается, но это вовсе не так. Он прекрасно понимал, что Фёренбург спасли вы — вы задержали ван дер Пильса на те несколько дней, за которые он мог добраться до города и уже взять его.
— Так зачем ему нужно было это нелепое судилище? Неужто, чтобы угодить своим придворным? Графу Вильбургу, епископу?
— В некоторой степени так, — согласился Реддернауф. Но в этом его согласии чувствовалась неуверенность, недоговорённость. — Думаю, что это только та часть, которую мы видим.
— А чего же мы не видим? — интересовался генерал.
— Много, друг мой, много, — лакеи стали ставить на стол тарелки, класть вилки и ножи, салфетки, принесли хлеба и чеснока. Пока они были рядом, барон фон Реддернауф молчал, а как отошли, продолжил. — Я же говорю вам, принц вовсе не глуп, и никто не знает, что он думает и что затевает. Например…, — он замолчал.
— Что? — Волкову не терпелось узнать про «например».
— Например, — министр усмехнулся и отломил кусок хлеба от ещё тёплого каравая, — например, вас нужно показательно наградить за ваши заслуги, за спасение города, но денег в казне нет, а ваши злопыхатели решили затеять против вас недоброе. Зачем же мешать им, пусть вас оговорят, а он выступит справедливым судьёй и добрым сеньором, помилует вас и будет к вам благосклонен, но суд над вами был, и проступок ваш очевиден, какая уж тут награда. Скажите спасибо, что вас миловали, а не примерно наказали. У герцога деньги целы, а Вильбург, епископ и цу Коппенхаузен вас на место поставили. Тоже довольны, чтобы вы много о себе не думали.
— Проступок мой весьма неочевиден, да и не было никакого проступка, всё наветы и злые домыслы, — произнёс Волков холодно.
— Конечно, но графу Вильбургу надобен был суд над вами, ведь цу Коппенхаузен его ставленник, он рекомендовал его принцу. И тут же в первом деле маршал терпит такую конфузию; им нужен был человек, на которого можно было спихнуть эту знатную неудачу. А герцогу нужна экономия средств, в казне почти нет серебра, в общем, всё сложилось.
— Всё сложилось против меня, — мрачно заметил генерал.
В это время два лакея принесли им колбас. Большое блюдо с разными, подрумяненными на огне кое-где и до черноты, ещё шипящими колбасами. Фон Реддернауф с удовольствием протыкал колбасы вилкой, те лопались и сочились горячим соком, а он тащил их себе на тарелку, одну за другой. И свиную, и белую молочную, и баранью пряную. Видно, министр проголодался. Им подали сладкую медовую горчицу, он сразу себе положил в тарелку изрядную её порцию. Генералу же есть не очень хотелось, это, наверно, потому, что министр раскрыл ему глаза на происходящее при дворе.
«А болван Рене, кажется, мечтает о дворцовой карьере!».
Он положил себе всего одну колбасу, свиную, и не торопился её резать — слишком горячая. И сказал с удовольствием поедающему кушанье министру:
— Тем не менее, канцлер согласился принять от меня прошение на высочайшее имя для компенсации потерь, понесённых мною при Гернсхайме.
— Не думаю, что у канцлера что-то выйдет, — оторвавшись от колбасы с горчицей, отвечал генералу барон.
— Да, вы говорили, что в казне нет денег.
— И не только поэтому, — фон Реддернауф изрядно отпил пива из кружки. — Вы же, наверное, слышали новости о канцлере… Его Высочество в скором времени, возможно, примет его отставку.
— Да, я слышал об этом. — Волков даже вздохнул. И, взяв кружку, сделал небольшой глоток. Пиво здесь и вправду было отменным.
Здесь фон Реддернауф перестал есть и пить, он взял салфетку и вытер ею и губы, и руки, стал серьёзен, бросил салфетку на стол и, помолчав, начал:
— К сожалению, отставка фон Фезенклевера — не самое печальное событие, что может случиться в скором времени, — произнёс он.
— Вот как? — генерал стал ещё внимательнее. — И какие же ещё неприятности ждут нас?
Министр чуть наклонился над столом и заговорил тихо, будто боялся, что даже в этом тихом углу его могут услышать:
— Принц Георг стал благоволить к графине.
Что это за ерунду говорил барон, Волков даже поначалу не понимал, о чём шла речь. «Принц Георг… принц Георг… что ещё за принц? И к какой графине он благоволит…», — и вдруг всё сразу прояснилось. Принц Георг — это, Георг Альберт Ребенрее Пятый, наследный принц, старший сын курфюрста. А графиня… ну конечно же, речь шла о графине Брунхильде фон Мален. Конечно же, барон имел в виду её! И всё-таки генерал уточнил:
— Вы имеете в виду графиню…
— Вашу сестру, — подтвердил фон Реддернауф всё так же негромко.
— Но юноше, кажется, ещё только пятнадцать лет, — как-то неуверенно, как будто пытаясь всё уладить, проговорил генерал.
— Уже шестнадцать, — сообщил ему министр. — И на последней охоте он всю дорогу не отходил от графини. Ехал с рядом нею и туда, и обратно; поговаривают, что даже Его Высочество это заметил.
— Просто ехал?
— Да, но он начинает нарушать все приличия, на последнем ужине он просил одного из родственников поменяться с ним местами, чтобы сесть рядом с графиней. Герцогине пришлось делать ему замечание, а герцог, судя по всему, пожалел, что пригласил графиню на семейный ужин.
— Не сомневаюсь, что герцог был раздражён подобной ситуацией, — генерал в этом и вправду не сомневался.
— Ну, пока герцог не выказал охлаждения к графине.
— Не выказал?
— Нет, они сегодня пошли обедать вместе.
— А что же, принц Георг и графиня…, — Волков не всё ещё понимал в этой запутанной придворной жизни. Тут он сделал рукой жест, что подразумевал некие взаимоотношения между назваными людьми.
— О нет, не думаю, — министр снова принялся за колбасу, — графиня вовсе не глупа, она всё понимает. Вряд ли она была благосклонна к молодому принцу. Но…
— Понимаю, герцогу всё равно не нравится эта ситуация.
— Скорее герцогине, — вдруг говорит барон. И, отрезая себе большой кусок колбасы, макая его в горчицу, продолжает: — Дело в том, что молодой принц дня три или четыре назад подарил графине брошь, заколку для пера на шляпу.
— Вот как, и что же?
— А то, что брошь та была с очень хорошим изумрудом; говорят, что стоимость того камня, кажется, тысяча двести талеров.
— Господь милосердный! — воскликнул Волков. — И что же, графиня приняла этот подарок от молодого принца?