На абордаж!

— Уважаемые фрайманы, — я поднял руку, призывая к вниманию оживившихся командоров. — При всем моем уважении к храбрости вольных братьев нужно смотреть правде в глаза. Против дарсийского десанта мы не выдержим. Многие из вас умеют воевать на суше? Увы, нет. В море нас тоже разорвут на части. Но мы сделали очень важное дело. Доказали, что выучка моряков Вольного Братства нисколько не уступает морякам Сиверии или Дарсии. Чтобы захват каравана не стал напрасным из-за больших потерь, нужно сделать так, как сказал Эскобето. Но это только часть плана, который хочу предложить вам. Соглашаться или нет — решение примете сами.

…Когда я закончил излагать комбинацию, которую разрабатывал несколько дней и ночей, ломая голову, в каюте стояла звонкая тишина. Я не настаивал на своем решении, но мне было интересно, насколько глубоко воспримут командоры идею. Эскобето и Дикий Кот переглянулись, оживились и стали ждать, что скажут остальные.

— Откуда ты на нашу голову взялся? — скрипнул зубами Гасила. — Неужели нельзя просто быть флибустьером? От твоего плана попахивает торгашеством!

— Да при чем здесь это? — возразил Китолов. — Игнат, ты на самом деле решил осесть в Дарсии? С головой у тебя все в порядке? Девчонка тебя сразу же сдаст властям, как только ты ее доставишь домой! Хочешь попасть на виселицу? Так тебе обеспечат бесплатное проживание в петле на целых сорок дней!

— Почему сорок? — поинтересовался я.

— Традиция такая у дарсийского суда, — усмехнулся Эскобето. — Если приговорили к смерти через повешение, то будь добр провисеть там сорок дней ровно. Ее так и называют: «пеньковая гостиница».

— Зато какие возможности у Вольного Братства появятся, если мой план сработает, — было немного жутковато от слов Эскобето, но давать обратный ход равносильно трусости и слабодушию.

— Согласен, очень заманчивый план, — Китолов глубоко задумался, подергивая кончик бородки. — Я бы попробовал. Мы же ничего не теряем. Золото останется у нас. Через годик пришлем посланцев в Скайдру и встретимся с Игнатом, если он еще будет жив. А там и поговорим.

— А не ведет ли Игнат свою игру? — оскалился Гасила. — Бросил весь флот Братства на караван, с какой-то легкостью отбил два галеона, а теперь собирается сбежать с девкой! Я бы ничего не сказал, если бы он взял золото и отчалил куда подальше. Вместо этого Игнат рвется в Дарсию!

— Без золота, — напомнил я.

— Да плевать! — Гасила ткнул в мою сторону пальцем. — Все это странно!

— Что странного? — я пожал плечами. — Девка пойдет на выкуп. Получу деньги со сквалыги Толессо и устроюсь под боком у короля. Самое лучшее место там, где тебя не догадаются искать.

— Все равно странно! — уперся Гасила. — Я почему-то перестал верить Игнату!

— Твои слова — это лишь твои слова, — с грозным видом я встал напротив пирата. — Ты меня обвиняешь, не предъявив доказательств. Не хочешь выйти в круг? Боги все рассудят.

— Эй, уважаемые! — заволновались вокруг нас. — Не стоит сюда богов приплетать!

Фрайманы правы. В так называемый «божий круг» вызывают в одном случае: когда нет возможности предъявить обвинения по факту или защититься от них без свидетелей. Победитель, само собой, оказывается прав. Только давно прошли те времена, когда к такому ритуалу относились с суеверным трепетом. Призывать богов в свидетели дело, скорее, ненадежное. Все теперь знают, что победить может только сильный, умелый и удачливый. Боги, как и морской дьявол, здесь ни при чем. Им вообще плевать на человеческие страсти.

Гасила побледнел. Именно я считался среди пиратской братии умелым и удачливым. Победил на ристалище, играючи завоевал Мофорт и отобрал гравитоны у Старейшин, атаковал «золотой караван» и увел два галеона со слитками. В мою флотилию уже косяком валит народ, желая служить под черно-зеленым штандартом. Кому-то это не нравится.

Я ждал ответа, не отрывая взгляда от Гасилы.

Пират сдался и как-то сразу обмяк. Правильно. Не строй из себя героя. Жестокость и безрассудство не дают преимущества в поединке. Победит тот, кто более хладнокровен и быстр.

— Так что решаем, уважаемые фрайманы? — Эскобето усмехнулся, прочувствовал перелом в нашем коротком противостоянии. — Разбегаемся или героически гибнем в бою за Керми?

Вопрос был поставлен таким образом, что противники бегства автоматически становились смертниками, и оставались на архипелаге, дожидаясь дарсийский флот. Против не оказалось никого.

— Прекрасно, с этим определились, — Эскобето оживился. — Теперь проголосуем за план Игната.

В этот раз за меня были четверо. Гасила выразил недоверие, и к нему, слегка поколебавшись, присоединился Зубастик. Что ж, именно такой расклад я и ожидал. Эскобето, Кот и Китолов пусть и были людьми жестокими и циничными, но в уме им не откажешь. Я предлагал отступить, чтобы вернуться через какое-то время обратно уже победителями. Они выбрали правильную дорогу.

Зубастик и Гасила, если не одумаются, закончат жизнь на виселице или в какой-нибудь грязной таверне малообитаемых островов. Впрочем, уговаривать их я не собирался. Мне важна легитимизация своего плана. И я ее добился.

Мы покинули душную каюту Дикого Кота и высыпали на палубу. Солнце уже скрылось за горизонтом, и вечерние сумерки легли густыми мазками на поверхность залива, где расположились корабли флотилии Кота и наши флагманы. Вдоль берега цепочкой зажглись фонари. Местная стража на причалах бдит. Свободные от вахты пираты сейчас находятся на берегу в обнимку с бутылкой или с какой-нибудь девицей. Оглядываюсь по сторонам, нахожу «Тиру». Там сейчас хозяйничает Паскаль под присмотром дона Ансело и двух десятков штурмовиков. Честно, нет доверия к подшкиперу. Вроде бы исполнителен, старательно выдерживает дистанцию, не старается показать себя до тошноты верным. Но в душе у меня кошки скребут, когда Паскаль остается вместо меня на борту.

Нет здесь верных людей, кроме тех, кто пришел со мной на архипелаг. С ними я и уйду. В моей флотилии осталось пять кораблей. Из верных шкиперов остался только Эктор Рыжая Борода. Харсли погиб. Впрочем, среди моих оппонентов тоже потери: вместе со своим «Дельфином» утонул Джейрис Прохвост, тяжело ранен Линди Малыш. И тем не менее, я должен поговорить с Паскалем. Есть одна идейка.

Я нашел моих гребцов, о чем-то оживленно разговаривавших с парнями Дикого Кота. Свистнул их, подзывая, и показал, что пора возвращаться. По штормтрапу спустились в шлюпку. К вечеру волна усилилась, и нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы добраться до «Тиры».

На палубе меня встретил Михель. Его доклад был кратким. Все в порядке, никто не делал попыток бузить или захватывать флагман. Я попросил его позвать Паскаля в мою каюту.

Подшкипер появился чуть ли не сразу, как только я скинул пояс с оружием и камзол.

— Звал, командор? — спросил Паскаль, приоткрыв дверь.

— Заходи, не жмись, — махнул я рукой, пристраиваясь за столом. — Пить будешь?

— Не отказался бы, но не буду, — мотнул головой помощник. — Мне еще вахту расставлять. Что-то важное?

— Да как сказать, — я почесал подбородок. Так и не привык к бороде. Не идет она мне. Трехдневная щетина раздражает невероятно, поэтому сбриваю ее нещадно. — Кому и важное, а кому и расстройство. В общем, совет фрайманов решил поделить все золото и разбежаться по румбам.

— Почему? — даже вытянулся в волнении Паскаль. — А как же Вольное Братство? Ради чего столько ребят к морскому дьявол в гости отправились?

— Так ради этого всего, дружище, — я неопределенно махнул рукой куда-то в сторону. — Мертвые благословили живых. Скоро здесь появятся дарсийские корабли. Высадят десант и начнут зачищать острова от нашего присутствия. Поэтому сейчас нам нужно как можно скорее поднять паруса и уходить подальше от Керми.

— Дьявол! — крякнул Паскаль. — Так что делать? Куда девать наше золото? У нас осталось всего четыре корабля на ходу. А еще надо «Фурию» подлатать.

«Фурия» была под командованием Линди Малыша, который сейчас лежал в горячке и вряд ли выберется оттуда. Новости от лекаря плохие. Почувствовав смену власти, экипаж начал бузить. Между коалициями идут споры, кого выдвигать на капитанский мостик. Проблема была в том, что во время атаки на караван была выбита вся верхушка «Фурии».