Перемещение

— Николай, вам это с рук не сойдет! Я на вас заявление в полицию напишу. И такую характеристику напишу, что тебя ни в один вуз не примут. — Возмущалась Ксения Олеговна за пределами автобуса. Неужели боялась войти?

— Плевать, — еще и сплюнув, сказал Колян. —

— Отдайте мою сумку. — Сказала уже спокойнее Ксения Олеговна, когда поняла, что ругань и угрозы на ее ученика больше не действуют.

— Сама зайди и забери. — С этими словами Колян отошел от двери и, приблизившись к нам, сел на переднее сидение.

— Гадина! Бесит! — Зло, даже не разжима губ, прошипел Колян.

— Бли-ин, — протянула Жанна, — а тебя в тюрьму не посадят?

— За что? — Воскликнул Алекс. — Колян ее не покалечил, просто помог спуститься со ступеней.

— Колян ее вообще не трогал! — Заявила я. — Ксения Олеговна сама хотела выйти из автобуса, сама же и вышла. Колян ее даже не коснулся. Может, у нее нога подкосилась?

— Точно, — радостно подтвердил Алекс, — мы будем твоим алиби, Колян.

— Свидетелями, — исправила я.

— Это разве не одно и то же? — Спросила Жанна.

Я пожала плечами. Не хотелось объяснять очевидную разницу между алиби и свидетелями. Но против Коляна я точно свидетельствовать не буду.

— Вообще-то, — понизив голос, сказал Алекс, — я столько раз мечтал эту ведьму в окно выбросить.

— А я хотела, чтоб у нее инсульт случился, — поделилась Жанна.

Я ничего плохого Ксения Олеговна не желала, но она мне всегда не нравилась.

— Тварь. Я из-за нее пожалел, что после девятого класса со школы не ушел, — сказал Колян. — Как на каторгу в школу хожу.

— Ничего, ты ей зза все отомстил, — после этих слов Жанны мы все рассмеялись. А потом заметили, что свою сумку Ксения Олеговна так и не забрала. Значит, решили мы, не так уж она ей и была нужна. Не могла же она испугаться Коляна?

Я достала свой пакет с покупками из супермаркета, и мы вчетвером поделили между собой мои чипсы, сухарики и шоколадные батончики из папиного кармана.

— Ммм, — с наслаждением сказал Алекс, — это лучший момент нашей поездки.

— Надо было дома остаться, и там чипсы жрать, — добавил Колян. Он уже перешел на газировку и стал пить темный напиток из стеклянной бутылки, запрокинув голову. Колян как будто позировал для рекламы. И Алекс последовал его примеру и опрокинул в себя целую бутылку газировки.

А у меня наслаждаться магазинной едой не получалось, потому что призрак уборной маячит все настойчивее. Я уже чувствовала, как с каждой секундой давление на стенки моего мочевого пузыря становится все ощутимее.

— Что нам дальше делать? — Спросила я у Коляна.

— Может, попробуем развернуть автобус и поехать в обратную сторону? — Перевел он взгляд с меня на Алекса.

— Жаль мы отпустили Рому, он бы вмиг с управлением этого корыта разобрался.

— Чтобы разобраться с машиной золотая медаль не нужна, — сказал Колян и отправился вперед автобуса и, перебравшись на водительское сиденье, уже через пару минут завел автобус. Только проехать вперед не получилось. Мы долго буксовали на месте. А потом Колян попробовал дать задний ход.

Мы с Жанной дружно завизжали, когда автобус медленно поехал назад. Но радовались мы недолго. Дернувшись, автобус остановился. И как бы Колян не нажимал педали, продолжить движение у нас не получалось.

— Колян, дай, я попробую. — Потрепал друга за плечо Алекс. Они поменялись местами. И под наши дружные подбадривающие крики Алеск нажимал педали, дергал какие-то рычаги, нажимал кнопки, но все его старания ни к чему, кроме шума и дыма, не привели.

— Черт. — Сказал Колян. — Мне кажется, что под колесами, что-то лежит: камни или бревна.

— Думаешь, нас специально здесь задерживают? — Спросил Алекс.

Колян кивнун. Мы с Жанной переглянулись. А потом все четверо сели на сиденья и задумались о сложившейся ситуации.

Мне, почему-то, даже музыку слушать не хотелось. По-моему, сейчас у меня не получалось бы, как обычно, раствориться в любимых треках. Беспокойство снова стало расти. Все очевиднее становилось: происходящее не является нормальным. Автобус стоял уже не меньше пяти часов, водитель и все ушедшие вслед за ним люди не возвращались. Это можно было списать на розыгрыш или социальный эксперимент, если бы не резко повысившаяся температура воздуха и не туман, который все также оставался непроглядным.

— Дурдом, — откинувшись на спинку сиденья, сказал Колян.

— "Дуравтобус", — поправил друга Алекс.

— Дурацкая экскурсия! — В сердцах воскликнула Жанна.

— А я в младших классах мечтал о таком приключении, — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил Алекс. — Чтобы никаких взрослых рядом, много шоколадных батончиков, чипсов и газировки.

— Да. И еще под боком красивые девчонки … — Посмотрев на меня, мечтательно добавил Колян.

— Это ты про нас? — Спросила Жанна. — Спасибо. Я и не знала, что ты на комплементы способен.

Колян отвернулся к окну, и в автобусе снова установилась напряженная тишина.

— Если бы здесь хотя бы писсуар был, — ровно сел Алекс.

— Где? На сиденье? — Спросил Колян.

— Пусть бы хоть в центре автобуса унитаз стоял, сейчас уже не до застенчивости, — без обиняков вставила Жанна. Я и парни были с ней согласны.

Проблема с уборной становилась все острее.

5. Четверо в автобусе

— Вот. — Колян достал откуда-то из-под водительского сидения пластиковый пустой пятилитровый бочок.

Мы все смотрели и на этот бочок и на его добытчика с немыми вопросами. Колян перешел снова в салон автобуса и посмотрел на Алекса:

— Нож у тебя есть?

— Какой нож? — Алекс даже отступил на пару шагов от друга.

— Обычный. Карманный. Можно даже кнопочный.

— Откуда? Кто осмелится холодное оружие перед Ксенией Олеговной в автобус пронести.

— Вот и я струхнул, свой ножик не взял, — вздохнул Колян. А потом посмотрел на Жанну и меня. — Девчонки, вы же всегда носите с собой разные наборы. Ножиков или ножниц у вас нет?

— Есть пилочка для ногтей и щипчики для кутикул. — Жанна была готова делиться содержимым своей косметички.

А я не была готова отдавать Коляну свои маникюрные ножницы. У меня кроме них вообще для ногтей ничего не было. Не любитель я с ногтями возиться. Главное обрезать их регулярно, чтобы соблазна грызть не возникало.

— Малая. — Колян выдержал драматическую паузу. — У тебя что-то есть. Я прав? Давай сюда. — И нагло протянул ко мне свою лапу.

— Я с вами чипсами и сухариками делилась, — напомнила я.

— Мне надо обрезать верхушку этого бочка. — Сказал Колян. — И будет у нас вполне современное «автобусное судно».

Мы с Жанной возмущенно переглянулись. Справлять нужду в обрезанный пластиковый бочок? Я уже не говорю, что это может быть опасно, вряд ли криворукий Колян аккуратно бочок порежет. Но в автобусе даже спрятаться места нет. Парни же, когда мы вернемся домой, нас попрекать будут. Свои проделки они быстро забудут, а меня и Жанну опозорят на всю жизнь.

— Малая, косметичку сюда, — сказал Колян, делая хватательный жест рукой.

— Кира, — сказала и Жанна, — сейчас не время жадничать.

А я жадничаю! Мои ножницы немецкого производства. Какого-то очень крутого бренда. Они очень острые и удобные, я могу с ними ровненько подстричь даже ногти на правой руке. И они мне не просто нравятся, они мне дороги, потому что я их совсем недавно конфисковала из маминой сумочки. И она их потом очень долго искала.

Только против трех пар глаз выстоять я не смогла. Скрепя сердцем, я вытащила свои ножницы в фирменном чехле из бокового кармашка рюкзака. И дрожащей рукой передала Коляну.

А он вместо того, чтобы пообещать аккуратно с ними обращаться сказал, что я смогу первой сходить в его импровизированный туалет.

— Вот спасибо тебе, друг бесценный! — Не удержав сарказма, я обиженно вернулась на свое сиденье и села у окна. Музыку слушать не хотелось, хотелось домой, сварить гречку, и пропылесосить свою комнату. И папе пожаловаться на классную и неудачную экскурсию. Больше я никуда с классом не поеду! Даже на выпускной бал не пойду, если он будет не в спортзале школы.