Братство зеркального отражения

…и всё в мгновение кончилось. Сразу, словно выключили.

— …, — сказал Скрипач.

— Ага, …, — подтвердил Ит.

С полминуты они отплевывались, и пытались отряхнуться, потому что оказались перемазаны в земле с головы до пят. Шест на том конце, за который хваталась тварь, был словно бы стёсан, и местами основательно измочален — легко догадаться, что произошло бы с рукой или ногой, попади они туда, куда попала деревяшка. Да, тварь, кем бы они ни была, действительно становилась сильнее. В разы сильнее. Иту подумалось, что, доберись она до дома, добром бы это для тех, кто сейчас в нём находился, не кончилось.

«Хамелеоны» на время схватки пришлось, конечно, вырубить, чтобы случайно не задеть друг друга, а теперь включать их не было никакого смысла. Конечно, саму фигуру они замаскируют, а вот летящие во все стороны при любом движении комья земли — уже нет.

— Палкой по хребту ей не понравилось, — констатировал Скрипач. — Твердая, собака. Как камень.

— Я же тебе тогда еще сказал, что руку об неё отбил, — ответил Ит.

— Ну, под водой она была как-то понежнее, — Скрипач задумался. — Местами понежнее, скажем так. Не настолько… ммм… деревянная.

— Ты же сказал, каменная.

— Я образно. Пошли, посмотрим, что там в доме.

В доме было на удивление спокойно — компания продолжала мирно сидеть за столом, обсуждая торты «Калачик» и «Бублик», Ит и Скрипач еще немного послушали разговор, потом, для очистки совести, осмотрели ещё раз дом и огород, и отправились обратно к своей машине.

— Вас закопали, но вы откопались? — спросил Ри с ужасом. — Что с вами случилось? Господи, на кого вы похожи?!

— Тебе виднее, на кого, — Ит стащил куртку, и принялся с ожесточением вытряхивать. — Рыжий, давай, снимай это всё, сейчас полную машину земли натащим…

— Вы переодеться не хотите? Рюкзаки же с собой, — заметил Ри.

— Хотим, только сперва надо эту одежду вытряхнуть хотя бы, — Скрипач тоже встряхнул куртку. — Вот же сука поганая, блин, ещё и все штаны изгвазданы!

— Да что случилось? — рявкнул Ри, теряя терпение.

— Ожидаемое. Оно попёрлось к дому в виде такого… земляного вала, через огород. Мы её побили дрыном. Она нас засыпала землей. Получилась в результате ничья, — объяснил Скрипач. — Ни мы её, ни она нас существенно не задели. Как-то так.

— Ясно, — кивнул Ри. — И что дальше?

— А что дальше? — не понял Ит. — Иди, слушай дом, а мы хотя бы действительно переоденемся. Главное, где это всё теперь стирать? В таком виде даже в самообслуживание не сунешься, охрана выгонит, и будет права.

— Вы умойтесь, что ли, — посоветовал Ри. — А то вы как из шахты. Одни глаза видно.

— Спасибо, умоемся, — кивнул Скрипач. — Иди, говорят, дом слушай. И дай кофе, нам тут до утра сидеть. Сейчас перегоним машину ближе, и встанем в прямой видимости. А то уйти-то оно ушло, но вдруг вернется. Береженого сам знаешь кто бережет.

— Мы всё делаем руками, — гордо сообщила Евгения. — Никаких перчаток! Понавыдумывали, понимаешь, всякие глупости.

— Но ведь перчатки — это гигиена, — заметил Тим.

— Ага, первые двадцать минут, — парировала Варвара. — А потом они рассадник заразы, потому что там бактерии всякие накапливаются, которые на коже живут. Нет, руки надо постоянно мыть и дезинфицировать, это да. И мы это делаем. У нас, ребятки, очень чистая кухня, и очень чистые руки. По старым инструкциям.

— А маски? — спросил Рэм.

— Зачем? — изумилась Евгения. — Маски? А запах как чувствовать? Через маску? Чушь. В больном виде, если что, мы в жизни близко к кухне не подойдем, само собой. Но готовить в масках и перчатках, это как…

— Как в одежде любиться, — хихикнула Варвара. — В шубе и в валенках. Идиотство. Есть составы для дезинфекции, если за что браться собираешься, обработала ручки, и вперед. Хлорочка наше всё, Рэмчик, ручки должны быть чистые. А перчатки… смотрели мы видео, и немало, где эти современные домашние кондитерши в перчатках работают. Красиво получается, спору нет, но видно, что и продукт они толком не чувствуют, и результат их готовки больше для глаз предназначен, а не для рта.

— Вот даже как, — покачал головой Гарик. — А то, что мы привезли… ну, насадки, и прочее, оно тоже, выходит дело, больше для глаз?

— Привезли вы здоровские штуки, спасибо вам большое, — улыбнулась Варвара. — Они-то да, больше для глаз, конечно, но — удобные. Иногда бывает нужно. Хотя мы больше по старинке привыкли, конечно. Руками. Женька у нас девушка большая, как мы торты печем, она здоровенные бисквиты руками промазывает, которые режутся потом.

— Бисквиты? А почему не палеткой? — удивился Тим.

— Потому что удобнее, — пожала плечами Евгения. — Раз, раз, готово дело. Как привыкла, так и работаю.

— Интересно, — протянул Рэм. — Вот бы попробовать что-то…

— Так завтра чего-то изобразим, что успеется, — пообещала Евгения. — Ну чего, мальчики? Сейчас воды согрею, посудку помоем, и спать пора, одиннадцатый час уже, а вставать-то рано. Не те наши годы, чтобы всю ночь куролесить, а потом с ранья на работу бежать.

— Стесняю спросить, а сколько же вам лет? — отважился, наконец, Гарик.

— Ох, милый, по пятьдесят шесть годочков уже есть, — вздохнула Варвара. — Считай, почти старухи.

— Старухи? — у Гарика глаза полезли на лоб. — Да ладно, ну что вы говорите? Сейчас времена такие, что это за возраст вообще не считается, как мне кажется.

— Кажется, — Евгения невесело усмехнулась. — На самом деле это немалый возраст уже. Нас, таких, в пятьдесят шесть за людей-то не считают. Может, где в городах и бегают какие-то модные бабы, которым за полтинник, а они ещё ничего. А тут… на работу не берут, и не пробуй устроиться, платить не хотят, мол, болеть будет бабка, а ты отдувайся, пока она бока дома пролёживает, и зрение не то, и руки уже не те. Годы, как говорится, берут своё. Мы на торфянике пристроились, потому что туда ехать мало кому охота. Захочет молодой перспективный повар в болоте сидеть, и вахтовиков кормить, причем за копейки? У нас зарплаты — по тринадцать рублей, и это с премией. Ну и на выпечке за месяц, считай, пятерка к руками прилипнет. И всё! Надо молодым за эти гроши каждый день с утра до ночи ломаться?

— Ясно, — кивнул Гарик. — Это печально. Женя, Варя, а вы не хотели бы… ну, поработать где-то ещё? На лучших условиях?

Женщины переглянулись, пожали плечами.