Страница 57 из 83
— Мы живем в двадцатом веке, ваше величество. — Я пожал плечами. — Может статься, что оружейные фабрики в Антверпене и Эрстале — и особенно их патенты и разработки — окажутся куда более ценными, чем все земли на севере Германии вместе взятые.
Хельга едва слышно фыркнула, но все-таки нашла в себе силы промолчать. Павел чуть нахмурился, Жозеф даже бровью не повел — похоже, уже успел сообразить, что его карты в этой партии уже не изменятся. А вот Георг…
Георг всерьез задумался.
— И если ваше величество считает, что и этого окажется недостаточно… Что ж, полагаю, сейчас самое время принести мои личные извинения. — Я опустил голову. — В конце концов, в том, что эта встреча не состоялась раньше и не началась на дружеской ноте, есть немалая часть моей вины. Я не только позволил себе вмешаться в политику Соединенных Штатов без дозволения моего государя, но и имел неосторожность вступить в конфликт с британским офицером… даже ударил моряка военного флота вашего величества.
— Мне прекрасно известны все ваши выходки до единой, — проворчал Георг. — И далеко не каждую из них я могу оправдать, хоть ваши намерения, без сомнения, и были благими… Но извинения приняты, князь.
— Благодарю, ваше величество. — Я склонил голову еще ниже. — Знаю, что сделанного уже не исправить — да и едва ли я мог бы поступить иначе… и все же мне хотелось бы — в знак дружбы между нашими державами и в качестве жеста доброй воли… Конечно же, если мой император позволит, — Я робко посмотрел на Павла, — выдать Великобритании доктора Германа фон Брауна!
— Что?! — Павел едва не подпрыгнул. — У вас нет подобных полномочий, князь — вы забываетесь!
— Знаю, — вздохнул я. — И все же следует помнить, что фон Браун совершал свои преступления на территории Соединенных Штатов. А значит — виновен перед всем Британским Содружеством. И если это и есть наша цена за военный союз — я могу только просить заплатить ее, ваше величество. — Я снова скосился на Павла, втягивая голову в плечи. — Мы ведь не просто так говорили, что порой ради общего блага следует поступиться даже интересами короны.
Я отчаянно переигрывал, и спектакль грозил свалиться в фарс — но, на мое счастье, жадность и амбиции Георга все-таки победили рассудок: его величество заглотил наживку — и тут же довольно заулыбался, как сытый кот. Я и не ожидал, что попаду в цель — и все-таки попал. Похоже, кардинал Монтанелли не ошибся, и британский монарх действительно вложил в исследования в Штатах немало денег.
И теперь готов был пойти на все, чтобы собрать дивиденды.
— Это… ценное предложение, — размеренно проговорил Георг. — Пожалуй, достаточно ценное, чтобы пересмотреть позицию Великобритании — хотя бы отчасти. И если все остальные не возражают — полагаю, мы можем перейти к обсуждению деталей.
— Не возражаю. — Хельга поморщилась — но все же кивнула. — Конечно же, если ваше величество откажется от затеи разделить земли моего отца.
— Не возражаю, — вздохнул Жозеф. — Не то, чтобы я был в восторге от грядущих событий — но едва ли хоть один из нас может предложить что-то получше.
Все — включая меня — уставились на Павла: последнее слово оказалось за ним, и теперь нам оставалось только ждать.
Ждать решения российского императора. Пусть не слишком долго — но все же достаточно, чтобы все остальные монархи за столом успели набрать в легкие воздуха — и приготовиться к следующей схватке. Чтобы снова ринуться в бой и успеть отхватить еще хоть самый крохотный кусочек — если уж сам пирог уплывет в чужие руки. Уступить то, что еще можно уступить — и отвоевать все, что нельзя. Вытряхнуть из рукавов последние козыри — и надеяться, что на этот раз повезет чуть больше.
И только моя игра уже закончилась победой.
— Что ж… мне этот союз нужен не меньше, чем вам. Поэтому — я согласен, — мрачно произнес Павел.
И едва заметно подмигнул мне.