Ловушка для птички

— Правильное решение, Птичка, — похвала звучит как издевка.

— Меня зовут София, — цежу сквозь зубы и туплю взгляд в пол.

Никита все еще стоит близко и энергетически подавляет остатки моей дерзости.

— Полагаешь, я мог забыть твое имя? — хмыкает и наконец-то отходит. — Пару минут подожди. Мне нужно переодеться.

— Мы можем встретиться в ресторане.

— Поедем на твоей. Сегодня я планирую выпить больше, чем один бокал.

Он поднимается по лестнице, я иду к выходу. Нажимаю на ручку и легко открываю дверь. Он ее не запер, просто прикрыл, а я невесть что надумала.

____

[1] Балеарские острова, в число которых входит остров Майорка.

Глава 4

Теперь все иначе

В машине мне становится значительно легче — я на своей территории, и уверенности прибавляется. Задираю подбородок и смотрюсь в зеркальце на козырьке, расправляю плечи, поправляю волосы.

Подумаешь, бывший! И что с того, что миллионер? Наглый, красивый, сексуальный… Да плевать мне на него!

— Придется поработать, сеньорита дизайнер. Правильное решение, — повторяю его слова, кривляюсь и показываю его идеальному дому язык. — Женой своей манипулируй, мистер зазнайка!

Никита выходит через несколько минут. В тех же джинсах, но мятую рубашку сменил на свежую темно-синюю — она ему очень идет. Потрясающе выглядит, но вслух я это не скажу.

— Как ты сюда помещаешься?

Кряхтит, пытаясь влезть на пассажирское сиденье. Не с первой попытки, но усаживается. Громко хлопает дверцей. По ощущениям, занимает примерно восемьдесят процентов пространства моего фиатика. Это больше не моя территория. Я так, сбоку-припеку, мне порулить разрешили.

— Ты машину под цвет платья подбирала? — снова хмыкает.

То ли шутит, то ли дразнит.

— Под глаза, — огрызаюсь и выруливаю из его именья.

— У тебя глаза другого цвета. — Пауза, вдох-выдох — и в другую сторону почти шепотом: — Как океан перед грозой, а не эта хрень акварельная.

— Не надо обижать моего итальяшку! У нас с ним любовь с первого взгляда, между прочим, — пытаюсь отшутиться. Неудачно. Слово «любовь» сегодня вообще не должно звучать.

— Влюбляйся лучше в немцев, они надежней, — бубнит и утыкается в телефон.

Ему там по десять сообщений в минуту приходит. Жена, небось, строчит.

Поужинать Никита предлагает в том самом ресторане, возле которого я вчера его видела. Оказывается, он давно знаком с Тимуром, хозяином заведения. Я не против, мне как раз необходимо уточнить некоторые моменты предстоящей вечеринки.

— Это ты украшаешь пати Гарика? — интересуется Никита, когда я возвращаюсь за столик после разговора с администратором.

— Я. А кто такой Гарик? — спрашиваю, потому что не в курсе, по какому поводу предстоящая тусовка и кто ее устраивает — оформление заказал ресторан.

— Игорь Белецкий — мой лучший друг и компаньон, — с гордостью говорит Никита. — У них с женой годовщина свадьбы. А еще у нас десять лет первому совместному стартапу. Решили совместить и здесь отпраздновать. Жаль, не успели закончить виллу. На ней было бы прикольней.

— Почему Гэтсби?

— Любимая книга Игорька.

— Ясно, — киваю и достаю дизайн-проект.

Пора переходить к нашим баранам. Его друзья, вечеринки и радостные поводы меня не касаются.

— Давай сначала поедим, — кривится Никита и отодвигает проект в сторону. — И можешь сказать этому, — указывает головой на администратора, — пусть принесет самое хорошее вино. Вот прям самое!

— В Испании все вина хорошие. Вкусы у людей разные, — резонно замечаю я.

— Доверюсь твоему, — он подпирает голову рукой и смотрит на меня, а я смотрю на обручальное кольцо на его правом безымянном пальце.

— Твоя жена тоже будет на вечеринке? — спрашиваю как бы невзначай.

Странно делать вид, будто ее не существует.

— Будет, — и он утыкается в телефон.

Немногословно. Но я не сдамся, господин Гордиевский. Жена у тебя есть, и говорить о ней мы будем. Мне неприятно и даже больно, но я справлюсь.

— Проект ландшафта утверждала Юля?

— Ей такое неинтересно. Переписку вел мой помощник.

— Почему наша компания?

— Не поверишь — случайно!

— Не поверю, — недоверчиво качаю головой.

— Серьёзно. Спросил прораба, а он дал телефон Марии. Намеренно искал русскоговорящего дизайнера, а в этих краях только один такой… Такая.

— Не один, — спорю, — но мы лучшие в своем деле.

— О, вино наше несут, — оживляется Никита.

Мы заказываем основные блюда. Я делаю глоток, он выпивает весь бокал.

— Почему вы решили строить здесь дом? — этот вопрос с первой минуты нашей встречи не дает мне покоя. Не нравится мне перспектива жить в одной местности с четой Гордиевских.

— Юля захотела виллу в Испании. Понты.

Исчерпывающий ответ.

— На Лазурном побережье Франции было бы круче, — замечаю я.

— Там у меня нет знакомых дизайнеров, — он кривит губы в странной улыбке, которая мне не нравится.

— Ваш дом непохож на семейное гнездышко, — пытаясь игнорировать обидные намеки, я жалю в ответ.

Никита наливает себе еще вина и снова выпивает залпом. Я наблюдаю ошарашено. Так вино не пьют вообще-то.

— Жажда замучила, — словно оправдывается. — Никто в этом доме жить не будет. Постоит пару лет и продам. Говорю же — понты.

Несколько раз понимающе киваю, но на самом деле не понимаю ничего. Зачем тратить столько времени, денег и сил на строительство дома, в котором не жить? Не зря говорят, что у богатых свои причуды.

Но я рада, что они не планируют тут оставаться. Я прижилась в этом месте, нам с Николь здесь хорошо. Моя профессия востребована, бизнес идет. Скоро вернется Дани, мы попробуем жить втроем. Мне не нужны Гордиевские под боком. Пусть поскорей продают свои «понты». С моим шикарным садом, разумеется.

— Никита Александрович, пока мы ждем еду, я предлагаю начать обсуждение вашего сада, — начинаю, но он сразу же перебивает.

— С какого перепугу ты ко мне по отчеству?

— Вы клиент компании, — подчеркнуто выкаю. — Важный клиент. Я пытаюсь соблюдать протокол.

Он поворачивается, смотрит в окно и трет пальцем лоб. Так он делает, когда злится. Я помню.

— Выпей уже вина, Птичка. Может, подобреешь и перестанешь диким зверьком скалиться.

Выплевывает эту фразу, и терпение мое лопается, выдержка летит в тартарары.

— Что мне еще сделать? — щурюсь и шиплю, переходя на «ты». — Не так смотрю, не то говорю. Проекты рисую непонятно! Всем понятно, тебе — нет! Что мне сделать, чтобы рядом с тобой перестать чувствовать себя дурой? Давай скажи! — под конец срываюсь на крик.

— Для начала перестань мельтешить, выпей и расслабься, — улыбается и вальяжно откидывается в кресле. Я почти ору на него, а он довольно лыбится. Именно этого добивался?

Нет, он явно издевается. Но мне нужно заполучить этот проект. Я уже столько сил и времени в него вложила!

— Что мне еще сделать? Давай, скажи! — щурюсь и шиплю, переходя на «ты». — Не так смотрю, не то говорю. Проекты рисую непонятно! Всем понятно, тебе — нет! Что мне сделать, чтобы рядом с тобой перестать чувствовать себя дурой? Скажи! — под конец срываюсь на крик.

— Для начала перестань мельтешить, выпей и расслабься, — улыбается и вальяжно откидывается в кресле.

Я почти ору на него, а он довольно лыбится. Именно этого добивался? Нет, он явно издевается. Но мне нужен этот проект. Я уже столько сил и времени в него вложила!

Хватаю бокал и выпиваю вино до дна. Откидываюсь на спинку и подпираю скулу кулаком, зеркаля его позу. Примерно минуту сижу с непроницаемым лицом. Из последних сил выдерживаю его наглый взгляд.

— Не помогло. Дальше что?

— Дальше? — хмыкает, приподняв бровь. Медленно ведет взглядом по моему лицу, долго и с интересом смотрит на губы, на грудь, выдыхает шумно и возвращается к губам. — Не смутишься, сеньорита Софи, если озвучу?

Он цедит эти слова, и его глаза застилает тьма. Я распознаю его сигналы молниеносно, и меня пробирает озноб. Никита продолжает рассматривать мое лицо. Дико, голодно, требовательно. Так что кожа гореть начинает, в горле образуется ком, а в животе спазм. Глупое тело слишком хорошо помнит все, что следовало после подобных взглядов, и воссоздает знакомую реакцию.