Страница 58 из 74
Я выхожу, и она шипит и глубоко вдыхает, прежде чем я снова вонзаюсь. Я использую ее язык для трения, и я трахаю ее рот.
Нет, я на самом деле трахаю ее в горло.
Мой ремень вокруг ее шеи удерживает ее неподвижной, как сосуд для моего удовольствия. Независимо от того, как далеко или сильно я зайду, она не пытается бороться со мной.
Даже когда я подбираю ритм и трахаю ее в рот, как будто наказываю ее. Даже когда слюна, слезы и преякулят покрывают ее лицо, и она становится картиной моего собственного творчества.
— Ты такая хорошая девочка — ворчу я, приближаясь к своему пику.
Она ползет немного дальше в моем направлении и открывает рот шире, как будто ей нравится комплимент.
— Ты так хорошо ко мне относишься. Эти прелестные маленькие губки были созданы для моего члена, Солнышко.
Ее глаза светлеют, и я ухмыляюсь.
— Тебе нравится, когда я тебя так называю, правда, Солнышко?
Она не отвечает словами, но пытается лизнуть мой член, предлагая дополнительное трение, которое доводит меня до крайности. Я не из тех, кто обычно кончает быстро, но я достигаю рекорда, когда мой член оказывается во рту у Саши. Это все равно больше времени, чем кто-либо другой мог бы выдержать, особенно от той, кто выглядит такой невинной и наивной, как она.
Я кончаю ей в горло, и она пытается проглотить как можно больше, все еще глядя на меня.
Моя.
Эта женщина, блядь, вся моя.
Когда я вынимаю член, немного моей спермы украшает ее губы и подбородок, и она облизывает, все еще глядя на меня.
Ах, черт.
Теперь у меня снова встает.
Удерживая ее ремнем, я заставляю ее встать, и она делает это на нетвердых ногах. Ее выразительные глаза светятся предвкушением, ожиданием и потребностью узнать, что будет дальше. Когда я продолжаю наблюдать за ней, не предпринимая никаких действий, она ерзает и потирает ноги вместе.
Она мокрая и возбужденная.
Я вижу это по темнеющему цвету ее глаз. Она даже не пытается скрыть сигналы, которые ее тело посылает моему монстру.
Тот факт, что она стала такой из-за того, как я использовал ее, еще более волнующий.
— Похоже, мне все-таки придется тебя трахнуть.
Я толкаю ее к столу, разбрасывая карточный домик во все стороны. Саша ахает, затем стонет, когда я подхожу к ней сзади и тру своей эрекцией ее прикрытую задницу.
— Тебе нравится, когда я тебя использую, не так ли?
— Н-нет, я не знаю.
— Не лги мне, когда ты вся мокрая от моего члена. — я подчеркиваю свои слова, проводя пальцами по ее прикрытой киске.
Ее стон эхом разносится вокруг нас, и я улыбаюсь.
— Такая хорошая девочка, мое Солнышко.
Это вызывает у неё сдавленный всхлип. В конце концов, ей действительно нравится это ласкательное имя - моя Саша.
Я хватаю пояс ее брюк, собираясь сорвать их, когда дверь открывается, и последний человек, которого я ожидал, врывается внутрь.
Рай Соколова.
И у нее есть полное представление о ситуации.
26
КИРИЛЛ
Мне не нужно видеть ее лицо, чтобы понять, что Саша застыла.
Все ее тело напрягается, с таким же успехом она могла бы превратиться в камень в моих руках.
Расфокусированные глаза Рай прищуриваются на нас, когда она покачивается на каблуках, их звук, царапающий пол, усиливается десятикратно во внушительной тишине. Это, кажется, выводит Сашу из ступора, она сбрасывает мою крепкую хватку вокруг ее талии, резко наклоняется и заползает под стол.
Чертова «блокировщица члена», Рай не отводит взгляда от моего полуобнаженного состояния и, чтобы быть настоящим членом, без каламбура, я смотрю ей в ее ошеломленные глаза и не торопясь убираю свой член и застегиваю брюки. Опять же, мне не нужно смотреть на лицо Саши, чтобы почувствовать её страдание. Это изливается из неё и отражается от моей кожи.
Вариант первый: выстрелить Рае между глаз и придумать, как скрыть ее тело и любые доказательства того, что она приходила в мой клуб.
Вариант второй: пытать этот гребаный кусок дерьма, и только когда я буду удовлетворен, убить её.
Выбор, выбор...
— Это было... — Рай указывает пальцем между мной и столом, ее голос звучит пьянее, чем у моряка на параде победы.
Я игнорирую ее невыносимое существование и опускаюсь на корточки. Саша прячется под столом, ее ноги поджаты в стороны, а лицо такое бледное, что кажется болезненным.
Ее приоткрытые губы сухие, глаза бегающие и испуганные.
Нет, не испуганные. В них такой ужас, как будто она увидела призрака, который преследует ее целую вечность.
— Дело не в том, что я не хочу быть женщиной, а в том, что я не могу, — вот что она сказала еще в России. Именно поэтому она изо всех сил старалась держаться на расстоянии от других мужчин.
За то, что она вызвала у Саши ужас, я испытываю искушение выбрать первый вариант и застрелить Рай. К черту тот факт, что она внучатая племянница Пахана, и он сдерет с меня шкуру живьем, если узнает, что я причинил вред его драгоценной родственнице.
Мои пальцы нащупывают щеку Саши, чтобы попытаться успокоить ее. Но она не только вздрагивает, ее тело тоже превращается в дрожащее месиво.
С раздраженным вздохом я опускаю руку.
— Я позабочусь об этом, — говорю я, пытаясь говорить мягким тоном, который все еще звучит твердо. — Оставайся здесь.
Она не кивает и не подает никаких признаков того, что слышит меня, но у меня нет времени сосредоточиться на этом, потому что к нам приближается Рай. Ее шаги ничем не отличаются от шагов малыша, который только научился ходить, и я надеюсь, что она споткнется на каблуках и сломает лодыжки.
Или, еще лучше, ударится головой и умрет. Таким образом, я мог бы с уверенностью сказать, что я не тот, кто это сделал.
К сожалению, падения не происходит, и я вынужден перехватить ее, чтобы она не стала свидетелем состояния Саши.
Я обхожу стол и хватаю Рая за локоть.
— Пойдем со мной.
— Я никуда с тобой не пойду, — невнятно произносит она и свирепо смотрит на меня. — Ты хочешь умереть?
— Я уверяю тебя, что ты будешь той, кто умрет, если сию же минуту не последуешь за мной.
Она пытается оттолкнуть меня и даже пытается вонзить заостренную часть своего каблука в мой ботинок, но она настолько пьяна, насколько это возможно, так что я успешно вытаскиваю ее из кабинета.
— Босс. — Виктор наблюдает за происходящим широко раскрытыми глазами. — Она угрожала, что Пахан убьет нас, если мы прикоснемся к ней, поэтому я не мог остановить мисс Соколову…
— Понятно — я пристально смотрю на него. — Никому не разрешается входить в офис, пока я не вернусь.
Юрий начинает что-то говорить, но я устремляю на него свой пристальный взгляд.
— Я серьезно. Если я узнаю, что кто-то заходил туда, им лучше не позволять мне видеть их снова.
— Что все это значит? — Рай ворчит, как избалованная богатая особа, которой она и является на самом деле.
Не отвечая, я тащу ее за собой в соседний кабинет и закрываю за нами дверь. Возможно, я случайно или намеренно, толкнул Рай сильнее, чем нужно, потому что она ударяется головой об стол. Опираясь на край, она смотрит на меня со смертельным взглядом, на ее лбу под светлыми волосами уже образуется красный отметина.
На ней черное платье до колен, которое больше подходит для похорон, чем для клуба. На шее у нее белый жемчуг, а макияж как у жены президента. Я знаю, что она изо всех сил старается выглядеть старше, чем есть на самом деле, и ей, возможно, удастся одурачить постороннего, но не меня. Кроме того, я знаю ее с тех пор, как ее дедушка, предыдущий пахан, привел ее в организацию, когда ей было десять лет. Мы никогда не ладили.