Страница 6 из 59
Ник проснулся как от толчка… хватая воздух ртом, задыхаясь.
Но это было неправильно.
Неправильно.
Ему не нужно было дышать.
Ему не нужно было дышать, бл*дь. Он не задыхался. Он в полном порядке. Он же чёртов вампир, во имя всего святого.
Вспомнить об этом помогло.
Хотя бы это начало его успокаивать.
Он был на диване. Он лежал на диване Уинтер.
Что, бл*дь, он делал на диване? Как, чёрт подери, он заснул? Разве он не должен был отправиться в город? С ребёнком? Они с Тай должны были поехать в город на поезде и попозже встретиться с Уинтер на одном из пляжных курортов в центре.
Сколько времени прошло?
Ник реально отключился?
Последнее, что он помнил — как разговаривал с той штукой на диване.
Ник помнил, как эта штука на диване разговаривала с ним.
Он помнил те вампирские глаза, странную шляпу, перчатки, перевязанное бинтами плечо. Та штука сидела прямо там, где теперь развалился Ник, наполовину запутавшись в пушистых одеялах и подушках Тай. Ник посмотрел вниз на своё тело, но никто и ничто не делило диван с ним.
На его ногах сидели мягкие игрушки — зайчик и слон.
Подушка в виде улыбающегося смайлика лежала наполовину под его ногами.
Что, бл*дь, случилось? Где ребёнок?
Какого чёрта с ним не так?
В последний раз он ощущал нечто подобное, когда они с Уинтер начали образовывать связь. Он пребывал в очень странном состоянии, постоянно видел сны о ней, о Даледжеме, о воспоминаниях, которые он забыл, пока не начались эти сны. Он начал спать впервые лет за двести. У него бывали странные сны наяву, и практически постоянно хотелось секса.
Но ничто из того не ощущалось вот так.
Ничто и рядом не стояло.
Во время образования их с Уинтер связи Ник иногда чувствовал вину за такие сны, особенно учитывая, что многие сны про Даледжема носили сексуальный характер… некоторые были глубинно и тревожно сексуальными… и знакомыми, и эмоционально интенсивными. Они пробуждали в нём такие реакции, что ему почти казалось, будто он изменяет Уинтер.
Ему казалось, будто он ведёт какую-то двойную жизнь во снах, где он состоит в браке с кем-то другим… с мужчиной-видящим, которого Ник помнил с поразительной ясностью.
Как оказалось, тот мужчина-видящий и был Уинтер.
Как только Ник это узнал, его чувство вины исчезло.
В конечном счёте и сны тоже померкли.
Но даже в худшие моменты ничто не ощущалось так, как сейчас.
Ничто не переполняло Ника ужасом, как сейчас.
Он даже не знал, спал он или бодрствовал.
Он снова видел сны? Вся та ситуация с мужчиной на диване была лишь очередным сном? Он был с Тай, говорил с Тай… и внезапно тот вампир оказался здесь, на диване Уинтер. Это не могло быть реальным.
Не существовало никакого сценария, при котором это могло быть реальным.
То есть, сейчас всё реально?
Ник усилием воли сфокусировал взгляд.
Он почувствовал, как с болезненной медлительностью возвращается к пониманию, кто он и где находится. Это ощущалось так, будто он плыл к свету, будто какая-то часть Ника тянулась к свету после погружения в глубины тёмного океана. Медленно, болезненно медленно остальная часть гостиной проступила перед его глазами. При этом боль достигла его сердца.
Теперь это и его дом тоже. Он жил здесь. По какой-то причине, которую он не до конца понимал, он не полностью признавался в этом самому себе, но чувствовал это. Он чувствовал это всюду вокруг него, пока гостиная проступала перед его глазами.
Действительно ли он теперь бодрствует?
Гипсовый потолок выглядел нормально… он выглядел таким же, как прежде.
Потолочное освещение было включено.
Солнечный свет лился в окна кухни. Они с Уинтер установили там безопасное для вампиров стекло, так что фильтрованный свет даже не вредил ему. Судя по углу, под которым лучи лились через окно в кухонной двери, Ник осознал, что был без сознания недолго.
Час… максимум два.
Судя по углу падения света, всё ещё было утро.
До полудня оставалось ещё больше часа.
Ник вспомнил, что вчера должен был позвонить в стекольную компанию и забыл. Уинтер хотела поставить такое же стекло в их спальню, чтобы ей не приходилось постоянно паниковать и беспокоиться, что она забыла задёрнуть шторы, не пропускающие свет.
Он позвонит сегодня. Когда будет ехать в поезде.
Когда они с ребёнком поедут в город.
Ник осознал, что он не один.
От этой мысли он резко повернул голову, наполовину приподнявшись.
Когда он сделал это, кто-то рядом отпрыгнул.
Этот кто-то двигался легко, по-кошачьи.
С вампирской точки зрения Ника казалось, что всё происходит медленно. Благодаря способности вампиров засекать движения и ощущения он подметил каждый нюанс.
И всё же он знал, что с точки зрения человека или видящего это случилось мгновенно.
Он, наверное, до чёртиков напугал этого кого-то.
По какой-то причине он ожидал увидеть Уинтер.
Там стояла Тай.
Ник моргнул, глядя на её маленькое личико. Он подметил её губки бантиком, широко раскрытые опешившие глаза, спутанные и взъерошенные волосы. Она обеими ручками стискивала мягкую игрушку — радужного единорога. Её голубые как лёд глаза смотрели на него, выражение лица оставалось озадаченным.
— За дверью кто-то есть, — сказала она.
Ник уставился на неё, не соображая.
Несколько секунд он даже не шевелился, хотя всё ещё панически дышал, несмотря на то, что его телу больше не требовался кислород.
В голосе Тай зазвучала спешка.
— За дверью кто-то есть, — повторила она. — Они громко стучат. Мисс Джеймс беспокоилась. Она сказала, что увидела это через систему безопасности. Она сказала мне позвать тебя. А потом сказала мне спрятаться.
Ник старался привести мысли в порядок.
Он поднял руку с пледа и потёр лицо. Он глянул на себя и понял, что хотя бы он всё ещё одет под одеялами.
Он хмуро посмотрел на ребёнка.
— А Уинтер… мисс Джеймс… сказала, кто это? Кого она видела на камерах?
— Нет.
Он поколебался, гадая, стоит ли спрашивать.
Он реально отрубился? Прямо перед ребёнком?
Он напугал её?
— Нет. Не напугал, — Тай поджала губы. — Но это было супер странно. Ты просто стоял там… как зомби. Когда я встала и пошла к тебе, ты обошёл журнальный столик и лёг на диван. И заснул.
Ник нахмурился.
— Серьёзно?
Она медленно кивнула.
— Ага. Это было супер странно.
Ник старался включить свой разум обратно в работу.
Тот засранец всё ещё стоял перед его глазами.
Тот холодный, как будто стеклянный взгляд. Странная одежда. Запах крови и смерти.
Тай снова заговорила.
— Я его тоже видела, — сообщила она. — Не думаю, что это был сон.
Ник помрачнел, глядя на неё. Он собирался возразить и сказать ей спрятаться, но она продолжила первой.
— Ну… это мог быть сон, — признала она. — Но если так, то я тоже видела этот сон. Но думаю, что я снова застряла в твоём сновидении. В последнее время это часто случалось.
Словно вспомнив конкретные моменты, она скорчила гримасу.
Ник почувствовал, как в его нутре разверзается нечто холодное.
Он собирался надавить на неё, но она легко прыгнула в его сторону, тихо приземлившись ногами в тапочках.
Она схватила его за руку и тряхнула.
— За дверью кто-то есть, Ник, — она напряжённо всмотрелась в его глаза. Она снова выглядела обеспокоенной, как после его пробуждения, и намного более юной, чем обычно.
Внезапно она выглядела и говорила совсем как ребёнок её возраста.
В те же несколько секунд до Ника дошло, почему он всегда забывал о том, какая Тай на самом деле маленькая. Может, не маленькая по годам, поскольку ей было больше лет, чем человеческому ребёнку, выглядевшему как она.
Но по меркам видящих она была чертовски юной.
Она была практически младенцем.
Она всё ещё спала с мягкими игрушками, чёрт возьми.