Страница 53 из 59
— Есть новости? — поинтересовался Морли, поднимаясь со своего места.
Ник проследил за ним взглядом.
— Например? Разве Ачарья не позвонил бы тебе?
— Я имею в виду, из лагеря «Архангела», — пояснил Морли.
Ник поморщился, затем один раз качнул головой.
— Нет, — мрачно сказал он. — Ничего. А у тебя? Есть новости по большой спасательной операции армии? Они назвали тебе приблизительное время прибытия?
Морли фыркнул.
— Нет.
Пару секунд они просто смотрели друг на друга.
Затем Морли большим пальцем показал на дверь.
Он на мгновение выглядел обеспокоенным, его глаза осторожно изучали Ника.
— Встретимся там? — спросил он.
Ник кивнул.
— Да. Я тоже пойду в вагон-ресторан. Если не увидишь меня, значит, я уже пошёл в нашу машину.
Он наблюдал, как Морли идёт к двери кабинки, отодвигает её, затем выходит в коридор и направляется в сторону туалетов.
Снова вздохнув, Ник поднялся на ноги, чтобы последовать за ним.
Ник бросил пустой пакет от крови в серебристый пакет и вытер рот. Пакет так и стоял на заднем сиденье полицейского автомобиля.
Снова вытерев рот, Ник постарался удержать в себе синтетическую кровь.
По меркам синтетики на вкус было неплохо.
Он мог бы выбрать настоящую кровь, но обогащённые синтетические пакетики реально лучше помогали для прилива сил и энергии. Искусственную кровь насыщали железом, стволовыми клетками и боги знают чем ещё, чтобы результат служил более концентрированным видом питания для вампиров.
Сейчас Нику пригодится вся добавочная сила, которую только можно получить.
К сожалению, его нервы были настолько взвинченными, что напряжение и беспокойство лишь усиливались.
Ему оставалось надеяться, что в сражении эта тревога превратится в нечто полезное.
Пока они ждали в очереди машин, чтобы съехать с поезда, Ник и Морли обсуждали, что им делать после высадки.
Морли хотел первым делом отправиться на территорию «Архангела».
Он хотел посмотреть, смогут ли они чем-то помочь перед тем, как забросить эту линию поведения и отправиться прямиком к порталу. Морли надеялся, что если они доберутся туда достаточно быстро, то сумеют вообще не подпускать двойника и новорождённых к порталу. Он думал, что Лара Сен-Мартен наверняка их перехитрила. Морли сказал Нику, что те новорождённые, скорее всего, кружат по землям вокруг замка и пытаются придумать, как достать Уинтер и остальных из укрытия.
Ник сомневался.
Он не был видящим, но у него имелось своё чутьё.
Его чутьё говорило ему, что когда они доберутся до укрытия «Архангела», там уже никого не будет. Его чутьё говорило, что если они так поступят, то двойник и его люди ускользнут через портал, и Ник потеряет их навсегда.
Ник, который до ужаса боялся упустить их у портала, хотел первым делом отправиться туда.
Он надеялся попасть туда достаточно рано, чтобы устроить некую засаду, поскольку у них двоих варианты весьма ограничены.
Один относительно потрёпанный вампир и один человек старше среднего возраста против 30–40 новорождённых вампиров — это не лучшие шансы. Ник надеялся, что они могут хотя бы не подпустить их к порталу.
Может, они сумеют сдерживать их, пока не прибудет Форрест с вампирским подкреплением.
Или, что ещё лучше, они сумеют сдерживать их до тех пор, пока армия, различные расовые власти и правоохранительные органы не разберутся со своим дерьмом и реально не прибудут туда, пока ещё не поздно.
Почему-то сердце Ника болело от мысли о необходимости ждать, когда их кто-то спасёт.
Он не верил, что кто-то их спасёт.
Если честно, Нику казалось, что это время уже миновало.
Теперь они оказались на картине Мэла.
Никто не доберётся туда вовремя.
Или доберётся, но не сможет помочь.
Казалось, что Ник и Морли тут сами по себе.
Ник лишь надеялся, что это не означало их поражение.
Ему оставалось верить, что они всё ещё здесь, в этом мире. Нику оставалось верить, что этот мудак и убийца ещё не протащил их через портал.
Когда они наконец-то выехали из задней части поезда и устремились по главной трассе за станцией, Ник сдался и послал сигнал своей жене.
На сей раз он не использовал кровь.
Он использовал коммуникатором.
Он едва не вскрикнул от облегчения, когда она ответила.
— Иисусе, Уинтер. Ты где? — спросил он. — Ты где, бл*дь? Мы здесь. Мы только что сошли с поезда. Мы направляемся к вам прямо сейчас…
Ник умолк, осознав, что она не говорит.
Она ему ещё не ответила.
Она до сих пор не ответила ему.
Почему, бл*дь, она не отвечала?
Затем Ник ощутил это. Он почувствовал то тошнотворное ощущение в закоулках своего разума. Он почувствовал заброшенное, потерянное, пустое, безжизненное присутствие разума другого.
Ник тонул в нём ещё до того, как Чужестранец заговорил.
— Привет, брат, — произнёс жутковато знакомый голос. — Ты добрался. Здорово.
Пугающе бодрый голос с калифорнийским акцентом вызвал такое чувство, будто кто-то провёл холодным пальцем по спине Ника.
Он не думал.
Он оборвал звонок по коммуникатору.
Затем повернулся к Морли.
— Езжай к бл*дскому порталу, — его челюсти сжались. — Он их схватил. Он ответил по гарнитуре Уинтер. В лагерь ехать слишком поздно.
Морли не нужно было повторять дважды.
Он уже открывал карту дороги к тому месту, предоставленную Мэлом.
Светофор перед ними переключился на красный, но Морли только что врубил сирену и всё равно пролетел через перекресток, заставив несколько машин и робо-такси резко остановиться с визгом шин. Морли почти не удостоил их взглядом. Старший детектив лишь сильнее давил на газ, быстро возвращая их к той скорости, на которой гнал через Лонг-Айленд, Куинс, Бруклин и наконец Манхэттен.
Вот только здесь у Морли не имелось столько причин жать на тормоза.
Тут почти не было уличного движения, не считая нескольких грузовиков.
Тут не было пешеходов, которых можно было бы сбить, и после пересечения нескольких улиц не осталось и светофоров. Не то чтобы последнее имело значение; Морли с сиренами пронёсся через все четыре светофора, что они проехали, не убирая ногу с педали газа.
Ник мог лишь сидеть и мечтать, чтобы машина ехала быстрее.
Он подавлял волну тошноты, смешанную с яростью и беспомощным чувством, которое то и дело подбрасывало его как на американских горках, когда он ощущал взаимодействие с разумом Чужестранца.
Там жило желание насилия.
Но, по крайней мере, пока что Ник хотел направить это насилие на одного конкретного индивида.
В какой-то момент до него дошло, что двойник сам придумал это имя, Чужестранец. Это он его придумал. Он сам решил так называть себя.
Чертовски странно, бл*дь.
Он называл себя Чужестранцем. Ника он звал Тенью.
Наверное, психиатр мог бы написать целую книгу об этом психе.
Ник нахмурился.
Глянув на Морли, он увидел, что его друг полностью побледнел.
Несмотря на его манеру вождения, которая по-прежнему оставалась безупречной, старик выглядел так, будто его вот-вот стошнит. А может, у него случится паническая атака… или инсульт.
Он сделался таким бледным, что Ник реально забеспокоился, вдруг его удар хватит.
Внезапно до него дошло, что Морли не спал. Он так и не завершил свою смену. Солнце поднялось на небе совсем как на картине, с густыми белыми облаками на горизонте возле гор. А Морли ведь не молодел.
Сколько ему? Шестьдесят семь? Шестьдесят восемь?
Или ещё старше? Уже за семьдесят?
Или он моложе, просто устал и вымотался?
Ник ужасно плохо определял возраст людей.
Особенно плохо он определял возраст тех людей, которые прожили дольше, чем он сам, будучи человеком. Поскольку Ника обратили в сорок четыре года, это означало, что он дерьмово угадывал возраст практически всех, кто был старше этой цифры.