Страница 3 из 13
Мало кто видел рабочий компьютер в 1959 году. Еще меньше избранных в те годы могли прикоснуться к нему. Самсон, подтянутый парень с рыжими кудрями и такой манерой растягивать гласные в словах, что, казалось, он перебирает все возможные варианты их звучания, видел компьютеры во время посещений МТИ, куда приезжал из своего родного местечка Лоуэлл, находящегося в тридцати милях от университетского кампуса. Он был одним из десятков «кембриджских мальчишек» – местных старшеклассников, помешанных на науке, которых непреодолимо влекло в кампус. Он даже пытался апгрейдить свой компьютер, оснастив его старыми деталями от аркадных автоматов. Это были лучшие логические элементы, какие он смог тогда найти.
Логические элементы: термин объединяет в себе все то, что влекло к электронике Питера Самсона, сына ремонтника оборудования. Только это имело для него смысл. Испытывая ненасытный интерес к внутреннему устройству, ощущаешь истинный восторг, открывая для себя нечто столь элегантное, как логическая схема, логический элемент, каждая составляющая которого имеет логическое завершение. Вот что по-настоящему волновало Питера Самсона. Он рано оценил математическую простоту устройств. Он увидел телешоу на Бостонском телеканале WGBH, в котором знакомили с азами программирования, и его воображение воспылало. Для Питера Самсона компьютер был своего рода лампой Аладдина: стоит его потереть, и он выполнит любую просьбу. Поэтому Питер стремился узнать как можно больше о компьютерах, создавал собственные проекты, участвовал с ними в научных конкурсах и в конце концов отправился туда, куда попадают все подобные гении, – в МТИ. Сюда стекались необычные старшеклассники в очках с толстенными стеклами, неразвитыми мышцами и мечтами не о триумфе на выпускном вечере, а о победе на научной ярмарке General Electric. МТИ – здесь он будет бродить в два часа ночи в поисках интересного, здесь перед ним предстанет мир, который откроет новые творческие горизонты и изменит его образ жизни. О подобном писатели-фантасты могли только мечтать, для него же это стало реальностью. Питер найдет компьютер, с которым можно поиграться.
Вычислительный центр, на который Самсон натолкнулся случайно, был забит машинами размером с библиотечный шкаф. Комната не охранялась. Работа здесь велась только днем. Избранные счастливцы, официально допущенные сюда, подавали операторам карточки. Операторы с помощью этих машин пробивали в карточках отверстия согласно данным от избранных. В последовательности отверстий шифровалась инструкция для компьютера: поместить данные в определенное место, выполнить какие-то команды или переместить данные. Стопка таких карточек содержала одну компьютерную программу, то есть серию инструкций, выполнение которых должно было приводить к предсказуемому результату – так же неизбежно, как испечь пирог, если следовать рецепту. Карточки передавались другому оператору наверх. Он помещал их в считывающее устройство, с которого информация, зашифрованная в последовательности отверстий, передавалась в гигантский компьютер IBM 704 на первом этаже корпуса № 26.
Компьютер IBM 704 стоил несколько миллионов долларов, занимал целую комнату, требовал постоянного внимания операторов и притока прохладного воздуха, чтобы избежать перегрева радиоламп, которыми был напичкан. В противном случае данные терялись. Если кондиционер выходил из строя, что случалось довольно часто, раздавался громкий сигнал. Услышав его, три инженера стремительно выбегали из соседней комнаты и начинали лихорадочно открывать корпус машины, пока ее нутро не расплавилось. Те, в чьи обязанности входило пробивание отверстий, ввод перфокарт в считывающее устройство, нажатие кнопок на машине, входили в священное братство как «жрецы». Те же, кто официально допускался к процессу подачи «жрецам» карточек, именовали себя «послушниками». Это напоминало языческий ритуал.
Послушник: О, машина, не примешь ли ты мою информацию, чтобы запустить программу и произвести вычисления?
Жрец (от лица машины): Попробую. Но ничего не обещаю.
Как правило, даже привилегированные «послушники» не имели прямого доступа к самой машине. Они могли не видеть результата поглощения машиной их карточек часами, а иногда и днями.
Это все, что Самсон знал о машине, и это расстраивало его, ведь ему жизненно необходимо было получить доступ к ней. В этом заключался смысл его жизни.
Вскоре Самсон с радостью обнаружил в той же комнате специальную машину 407 с клавиатурой. С ее помощью можно было не только пробивать карточки, но и считывать их, сортировать и даже распечатывать. Эти своего рода компьютеры никем не охранялись. Разумеется, работать с ними было непросто: требовалось подключать плату – пластмассовый квадрат размером два на два дюйма со множеством отверстий. Если просунуть провода сквозь отверстия в определенном порядке, то получится нечто похожее на крысиное гнездо, благодаря которому можно управлять машиной. Машина послушается и будет делать то, что вам нужно.
Вот так, не получив разрешения, Питер Самсон приступил к настоящей работе со своими единомышленниками из МТИ, друзьями, объединенными любовью к железнодорожному моделированию. Это был случайный, не очень обдуманный шаг в научно-фантастическое будущее, в котором их интересы разрастутся до уровня подпольной субкультуры, представляющей собой темную сторону компьютерного мира. Это была первая хакерская выходка членов клуба Tech Model Railroad Club (TMRC).
Питер Самсон вступил в TMRC на первой же неделе своей учебы в МТИ, осенью 1958 года. Первым мероприятием, на котором присутствовали первокурсники, была традиционная приветственная лекция, проводимая всегда, сколько себя помнили в МТИ. Посмотрите на сидящего слева от вас… посмотрите на сидящего справа от вас… один из вас троих не окончит институт. Речь повергала первокурсников в ранее неведомый им ужас. Всю жизнь они практически не испытывали академического давления благодаря своему блестящему интеллекту. А теперь справа и слева оказывались люди, не уступающие им в умственных способностях, а некоторые даже превосходящие.
Однако часть первокурсников не испытывала страха после этой речи. Они воспринимали своих однокурсников как кружок по интересам, благодаря которому можно наконец разобраться в устройстве вещей и овладении их работой. В процессе обучения и так достаточно препятствий. Есть ли смысл беспокоиться еще и о таких глупостях, как заносчивые учителя и их оценки? Для таких студентов, как Питер Самсон, само задание имело больший смысл, чем оценка его выполнения.
После лекций состоялся так называемый день первокурсника (Freshman Midway). Все университетские студенческие объединения – братства, группы по интересам и прочие – разместили представительства в большом спортивном зале, привлекая в свои ряды новобранцев. Группа, в которую попал Питер, называлась Tech Model Railroad Club (TMRC). Ее члены, ясноглазые и коротко стриженные старшекурсники, говорили с такой скоростью, будто хотели быстрее избавиться от потока слов. Они хвастались впечатляющей коллекцией моделей железнодорожных путей и поездов на постоянной экспозиции в здании № 20. Питер Самсон давно увлекался поездами, особенно метро. Поэтому он сразу же отправился на экскурсию в здание, напоминавшее временную постройку времен Второй мировой войны. Коридоры напоминали пещеры, а помещение клуба, хоть и располагалось на втором этаже, было сырым и тусклым, словно подвал.
Главной частью комнаты была она – модель железной дороги. Она занимала почти всю комнату. Стоя на небольшом свободном участке, можно было разглядеть маленький город, промышленную зону, миниатюрную троллейбусную линию, гору из папье-маше и, конечно, множество поездов и железнодорожных путей. Поезда были тщательно скопированы с их полноразмерных аналогов. Они даже пускали дым на поворотах, как на рисунках в детских раскрасках.
А потом Питер Самсон заглянул под доски, на которых на уровне груди располагалась модель, и у него перехватило дыхание. Он увидел самую большую в своей жизни электрическую цепь с мотками электрических проводов, реле и тумблерами. Чего там только не было! Аккуратные ряды тумблеров, тускло мерцающие бронзовым блеском реле и длинный беспорядочный клубок красных, синих и желтых проводов, чьи изгибы и завитки напоминали разноцветный «взрыв» на голове Эйнштейна. Это была невероятно сложная система, и Питер Самсон поклялся выяснить, как она работает. По правилам TMRC, ключ от клубного помещения вручался новым членам после сорокачасового марафона по работе над макетом. День первокурсника (Freshman Midway) состоялся в пятницу, а к понедельнику у Питера Самсона был собственный ключ.