КЖД VI

Остался стоять на месте.

— Какого чёрта, Серая Тень, как это ты не можешь? Мы в какой-то сраной комнате, а мне нужно наружу! Вытащи меня отсюда! Сейчас же!

Колдовство блокировало её чувство пространства, и она не могла найти исходную точку для создания портала. Кальдур снова ударил в дверь.

— Вот же ублюдок! Поймал меня! Как же глупо!

Дверь ему не ответила, а Серая Тень внутри беспомощно сжалась.

— И что?! — закричал Кальдур. — Мне теперь сидеть и ждать, пока он заявится? А если он не в курсе, что я угодил в эту ловушку? Я что, тут сдохну от голода и жажды, как тот искушенный паук в углу? Ну прекрасно! А что на счёт Формы Разрушения? Хватит мощи сдуть этот домишко?

"Печать всё равно останется, даже без стен", — ответила Серая Тень. — "У нас нет столько энергии, чтобы разрушить этот барьёр."

— Прекрасно! Просто нахер замечательно!

Кальдур ещё несколько раз бросился на дверь, плюнул и присел, оперевшись на неё спиной. Его разобрала мелкая дрожь. Хорошо, хоть среди Наиров не завелись Неуверенность и Раздражительность. Кальдур был в таком расположении духа, что у них бы точно состоялся праздничный банкет.

Чтобы успокоить свою истерику, ему пришлось сосредоточится на дыхании, и найти в памяти смутные воспоминания о временах его обучения и уроках леди Циннии.

Свет падал из причудливых окон, деля помещение полосами. Свет, тень, свет, тень... Кальдур перевёл взгляд на тёмный угол по левую руку от него и коснулся тени. Не просто дотронулся, а воззвал к ней, потянулся к ней силой своего разума и силой Света его Госпожи. Тень, словно некая вязкая жидкость осталась у него на пальцах. Подчиняясь инстинкту, он откинулся от стены, припал на колени, и пополз на карачках в тёмный угол.

В голове у него была только одна мысль. Пусть вместо проклятого угла будет дыра, и он через неё обретёт свободу. Тень обняла его, скрыла от глаз мутной пеленой и довольно долго он барахтался в ней, почти что не двигаясь, между миром обычным и какой-то его подкорке.

Он вылез, с трудом вытолкнул себя из тягучего и плотного пространства, словно вновь проходя неприятный процесс рождения. Это вымотало его даже больше, чем простое открытое пространство, но был свободен. В узеньком переулке, между двух построек.

Вдруг что-то дёрнулось в темноте, он отшатнулся, пытаясь скорее покинуть узкое пространство и вдруг ощутил боль в спине.

***

— Ах ты, сука... Сука, сука, сука, сука, сука.... — прошипел Кальдур.

Он вышел из переулка, морщась и зачем-то протягивая руку к ране. Кровь оттуда почти не шла, не нужно было зажимать, но ощущения от удара по позвоночнику были настолько неприятными и выбивающими из колеи, что Кальдур буквально молился, чтобы они поскорее сошли на нет.

Ненависть выскочила за ним, но снова нападать не спешила, наслаждаясь тем, как он корчится.

— Всё-таки засада? Я тебя внизу искал. А ты меня тут ждала... Отлично! А то я уже думал, что весь разогрев на нёт сойдет.

Страхолюдина напротив нервно махнула ножом по воздуху и пошла полукругом.

— Забавно... — прошептал Кальдур, всё ещё зажимая затягивающуюся рану и позволяя увлечь себя в прелюдию перед боем. — Мы с тобой последние в своём роде. И сейчас выясним, кто же из нас отправиться в Пекло первым. Да, ты не ослышалась. Мы убили всех твоих товарищей. И последних двух зарубил обычный человечишка по имени Бирн. Но ты... моя добыча. Я покончу с вашим проклятым племенем.

Кальдур неспёшно пошёл вперед, прицениваясь для атаки. Ножик в руке Наира человеку несведущему мог бы показаться слабым и ничтожным оружием, но Кальдур прекрасно знал, что именно таким инструментом куда проще найти в доспехе человека брешь и пробить её. Ни мечи, ни топоры, ни копья, не забирают столько жизней, сколько хороший кинжал в умелых руках. Самая ближняя дистанция, борьба, и нулевая возможность разглядеть удар, настолько всё быстро происходит. Это ещё хорошо, что она выпустила его из переулка.

Правда, и защищаться таким кусочком металла не то что сложно, невозможно, и будь перед Кальдуром просто человек, то победа бы далась ему одним ударом. Наир же другое дело. Они настолько крепкие и живучие, что им считай и не нужно защищаться. И трюк Бирна с отрубанием головы у Кальдура вряд ли выйдет. Жалко чёрный клинок сбежал... можно было бы попробовать его в бою.

Кальдур призвал лезвие из локтя, провел ложный выпад верёд клинком из ладони и тут же прорубил воздух сильным ударом. Ненависть ушла от обоих выпадов, тут же оказалась рядом, схватила его за загривок и буквально в одну секунду нанесла ему сразу три удара в грудь. Её ножичек был настолько острым, что даже светоносный доспех не смог изобразить хоть какое-то сопротивление. Она бы нанесла ему ещё ударов, но Кальдур ударил её лбом в лицо и снова попытался достать.

Чёрт, три удара в раз, и ему уже не так-то и просто вздохнуть. Плохое начало схватки.

Ненависть атаковала снова, а доспех сам, без его команды, сформировал иглы и запустил их во врага. Её броня естественно выдержала, а сама она даже не дрогнула. Он снова послал в неё свои клинки, она увернулась, сблизилась и снова пырнула его.

Не по нраву ему такое фехтование, он схватил её за руку, чтобы она не могла бить, тут же она прокрутила нож, резанула его запястье и освободилась. Там где он наносил удар, она успевала нанести два-три.

— Почему ты не слабеешь?.. — прошептал Кальдур, ещё раз обменявшись ударами и наконец прорезав её в ответ достаточно сильно. — Неужели во мне осталась хотя бы частичка хоть каких-то чувств, которыми ты можешь питаться? Мне нужно умереть внутри ещё немного, чтобы остановить тебя?

Следующую атаку он дополнил выстрелом лезвий, пока она сокращала дистанцию, затем нарочно подставился, чтобы она смогла ударить его. И в тот момент, когда она направила в него свой нож, ударил в ответ навстречу. Попал ей по горлу и в живот, сам получил в бедро.

Крови за их короткую схватку из него успело вылиться столько, что он пошатнулся и едва не распластался прямо там. Слабел он, а не Наир, и очень быстро. Она прикончит его, если он что-то не поменяет.

— Хитро... — Кальдур тихо рассмеялся, наблюдая за новой атакой. — Когда воинов учат драться, их учат вкладывать в каждый удар частицу ненависти, гнева или боли... Вот почему ты не слабеешь... Во мне въелось это, так же, как и то, что на каждый удар нужно выдыхать. Чем сильнее тебя бьют, тем сильнее ты становишься...

Идея дождаться пока она выдохнется сразу показалось плохой. Она не знала усталости, а вот Кальдур с каждым её ударом словно бы терял частичку себя. Сколько он уже пропустил? Двадцать? Тридцать? Поле зрение его стало сужаться, превращаться в узкую голубовато-серую линию, а ноги его становились всё слабее, чтобы держать.

— Дурак ты, Кальдур...

Голос Анижи окликнул его, и он почти не закрываясь от ударов, отвернулся в сторону звука. Он думал, что увидит призрака, хотя бы её тень вдалеке, но ничего такого не было и в помине.

— Я уже могу идти сама. Ты можешь меня отпустить, — снова раздался её голос. — Ты должен меня отпустить.

— Что ты пытаешься сказать, призрак?.. — прошептал Кальдур, получая новую порцию уколов.

— Ты обещал карабкаться за нас двоих. Я не уйду, пока ты не скажешь. То, что должен был сказать. Сейчас самое время.

***

Словно побитый пёс он забился в какую-то едва видную дыру в стене, и поскуливая там, пытался зализать раны.

Конец боя он помнил плохо.

Вместо Света Госпожи, он вдруг очутился в объятиях чего-то не менее теплого и светлого. И это тёплое и светлое пронесло его через всю боль и ужас сражения с таким врагом. Это чувство неминуемо угасало в нём, и слова, которые он произнёс перед Наиром теперь казались ему глупыми.

Объятья Анижи спасли ему жизнь. Если можно назвать так то, что он почувствовал.

Серая Тень была истощена настолько, что он почти что перестал чувствовать её в своё теле. Раны его схватились только частично, так чтобы он не терял кровь, где-то у себя на затылке он чувствовал дыхание смерти, знакомое, но всё ещё совсем непривычное чувство.