КЖД VI

Как-то затянулась эта битва. Его тело сдает.

Это уже даже не усталость. Совсем другое чувство, могильной прохлады и едва выносимого онемения во всем теле. Он вроде и дышал, и сердце его билось, и боль была терпимой, но в то же время каждая секунда в разбитом теле была ему неприятна и тошнотворна...

Бирн прав, жизнь покидает его, он слишком долго брал её в долг силой доспеха и Госпожи. Совсем скоро ему нужно будет расплатиться, но только не сейчас. Не когда он так близко.

— Соберись, Тень... — прошептал Кальдур. — Мы нужны Госпоже, вот Она, рукой подать... Совсем немножко нужно поработать, а потом всё... Всё, слышишь?.. Сможем отдохнуть... Но не сейчас. Сейчас ты нужна. Давай же, родная, просыпайся... Просыпайся...

Серая Тень не отвечала, а Кальдур вслушивался со страхом, надеясь не услышать внутри себя треск ломающегося живого доспеха. И вдруг его укрытие перестало существовать.

Его тело пробило стены, утаскиваемое неведомой и неудержимой силой, проскользило по барьеру, пролетело сквозь колонну. Кальдур взмыл ввоздух, попытался дёрнутся, но тут же каменные глыбы ударились в него, стали мягкими и опутали его словно змеи, стискивая такой хваткой, что он уже не мог дышать.

— Разлагающийся кайрам? Ты как сюда попал, негодник? — удивился Алазам, заставляя каменные глыбы сжиматься ещё сильнеё и вымучивая из Кальдура тихий стон. — Госпожа Огня для тебя силы не пожалела, я посмотрю. Любимчик её какой-то? Слишком долго живёшь, назойливая ты блоха.

— П... п... пошёл ты... — Кальдур выдавил из себя последний воздух.

— Всё хорошее и плохое заканчивается, малыш, — Алазам устало усмехнулся. — У меня нет времени с тобой возиться. Мне нужно разобраться... с кое-чем странным. А ты возвращайся назад к своим дружкам-варварам. Здесь не место для таких как ты.

Алазам махнул рукой, и глыбу с Кальдуром внутри отбросило словно пушинку за границы Дворца.

Пару мгновений ему казалось, что он всё ещё висит в воздухе, но свист ветра донёс ему то, что он стремительно падает вниз.

Виденье 70. В этой правде из лжи

Пыль постепенно оседала. Неясные очертания пробивались из скудных лучей света, дрожали и теряли форму. Откуда-то издалека доносились крики и звуки битвы, но Кальдур не мог разобрать, где находится и что с ним случилось.

Мысли едва вращались в его голове, он чувствовал тупую и тягучую боль во всем теле, с трудом хватал воздух, и слышал как его кости потрескивают и срастаются. Спустя какое-то время он понял, что придавлен чем-то тяжёлым, различил толстые доски, в клочья разорванные от его падения, и осколки кирпича и камней, которые от столкновения с ним превратились в пыль и мелкое крошево.

Падение... Ах да. Он упал. Точнее снова был сброшен с самого треклятого неба, долго летел вниз, ударился о землю, но всё ещё был жив. Было ли это чудом, или Серая Тень успела восстановится и спасала его — не важно. Ему нужно скорее подняться. Работа еще не закончена.

Он попытался освободить руку, но приступ боли отбил у него дыхание и всякое желание шевелиться. Он стиснул зубы, молясь, чтобы тело оправилось побыстрее, и сосредоточился на том, чтобы проталкивать воздух в себя мелкими порциями.

Чёрт, как же всё болит. Будто бы он одна сплошная рана. Он даже не может определить свои повреждения, и где его доспех лопнул. Ему холодно и похоже он всё ещё теряет кровь... Но пока не умирает. Серая Тень делает своё дело, она проснулась и работы у неё немеряно... Битва за твердыню темников всё ещё идёт, Наиры мертвы, Алазам снова легко победил его, но по своей глупости не убил на месте. Работа Кальдура ещё не окончена. Он должен скорее встать и вернуться на Небесный Дворец.

Он едва снова не провалился в темноту, и лишь чувство опасности вернуло его на поверхность. Что-то копошилось во тьме рядом с ним, а он мог пошевелить разве что пальцами... Что в таких случаях делают обычные солдаты? Притворяются мёртвыми?

Вдруг он почувствовал, как вес, давящий на его грудь потихоньку убывает. Сплошной гул в голове и ушах отступил, и его слух смог вырвать тяжёлое дыхание и не менее тяжёлые удары камней о землю рядом с ним.

Он пытался сконцентрировать взгляд и разглядеть фигуру, и к своему собственному удивлению быстро узнал её. Викар. Один из офицеров-темников, которые допрашивали его во времена ошейника и клетки.

— Что ты делаешь? — прохрипел Кальдур, всё ещё не веря своим глазам.

— Спасаю твою отвратительную жизнь, — буркнул темник.

Кальдур попытался освободить руку и оттолкнуть его, но скривился от боли. Первым его инстинктом было убить врага, но стоило подождать хотя бы пока тот не закончит освобождать его от завала. Если это только действительно происходит на самом деле, а не в его голове... В глазах периодически темнело, он отключался на болезненные секунды и был весь напряжён, ожидая, что темник снова попробует нацепить на него ошейник или попытается пырнуть его чёрным лезвием и довершить дело.

Разбитые перекрытия на потолке болезненно застонали, ещё немного просели и обдали их пылью. И Кальдур, и темник замерли, но остатки потолка пока решили остаться на своём месте. Темник продолжил работу, освободил Кальдура, схватил его за руку и стащил вниз с горы обломков. Он изрядно выдохся, оказывая Кальдуру услугу, и тот снова не решился атаковать темника. И удивился ещё больше, когда Викар достал из сумки кусок ткани и прислонил его к ранам на животе Кальдура.

— Само зарастёт, — Кальдур отбросил руки темника и скривился от боли.

— Диво дивное, — прошептал темник, заметив, что края доспеха и раны действительно стягиваются, пускай медленно и с неохотой. — То-то вы такие живучие. Хотя я это и так знал. Просто тяжёло поверить, не увидев.

— Чего ты добиваешься, ублюдок? — буркнул Кальдур и попытался подтянуть к себе ослабшие ноги. — Я что, приземлился на твой дом? Или на твой кабинет? Испугался оказаться со мной в одной клетке? Хочешь заболтать меня и выторговать себе жизнь? Или просто тянешь время?

Темник закатил глаза, покачал головой, сглотнул слюну, подбирая слова, затем как-то расслабился.

— Просто привычка. Нам велено помогать раненным, из какого лагеря бы они не были. Ты упал на казармы, неплохо летел, даже красиво. Хорошо тут никого не было. Всё разломал.

— И что, только тебе хватило смелости зайти и добить меня?

— Приказа добивать не было, — темник снял с пояса флягу и протянул Кальдруру, тот скептически посмотрел и отстранил от себя предложенное. — Но ты прав — мало бы нашлось смельчаков, чтобы залезть сюда и попробовать выполнить такую задачу... Я тут чтобы просто помочь тебе и поговорить с тобой. Не все вы глупые и упёртые, много кто понимает и присоединяется. Не обязательно же все вопросы решать кровью.

— Вот как вы залепетали, когда стенка оказалась проломлена, — Кальдур улыбнулся, позволил своей маске сползти на шею и освободить лицо, и попробовал выкашлять засохшую в горле кровь.

— Да, сегодня вы доставили нам проблем, — как-то легко согласился темник. — Но до морозов вам эту крепость не взять, если это вообще возможно тем, что осталось. Да и это просто форпост, мы знали, что рано или поздно он подвергнется атаке. Только недооценили вашу степень безумия. Зря.

Кальдур рассмеялся и снова скрючился от боли.

— Смешно тебе, юный герой, — темник покачал головой, казалось он расстроился. — И как ты ещё не понял, что убиваешь своих братьев и систёр? Чему тут радоваться?

— Ты не брат мне, Морокаево отродье, — Кальдур снова закашлялся. — Человеческого в тебе...

— Столько же, сколько и в тебе. Морокай вовсе не чудовище со щупальцами, которого тебе описывали жрицы твоей Светозарной богини. Он выглядит как ты или я. А мы в свою очередь не его рабы. Среди ваших перебежчиков много, а среди нас нет, не потому что он "забрал наши души", а потому что среди вас здравомыслящему человеку делать нечего.

— Ты что... — Кальдур поморщился, ощупывая через доспех поломанные рёбра. — Подумал, что я так хорошо приложился головой, что ты сможешь нести тут этот бред и чего-то добиться? Ты совсем идиот?