Неприкасаемый (ЛП)

Вместо того, чтобы пытаться его обмануть, вместо того, чтобы вообще ответить на его крайне неуместное сообщение, я закрываю приложение, ставлю будильник и забираюсь в постель. Я знаю, что утром мне придется увидеться с ним в школе, я просто надеюсь, что изображение, которое он посадил, не застрянет у меня в голове. Последнее, что мне нужно, это невозможность сбежать от Картера Махони даже во сне.

*

В среду я опаздываю, так что к тому времени, когда я пробираюсь в школу, уже нет детей, собравшихся на улице в своих различных группах: простые смертные, сидящие на черных металлических скамейках, спортсмены, собравшиеся вокруг Картера перед стеной. Я пробираюсь внутрь без неприятных взглядов, без шепота, без всякой ерунды «Зои шлюха». Это прекрасно.

Однако опоздание в школу, похоже, заставляет меня спешить весь день. Едва успеваю дойти до истории, как звенит звонок, а когда с раздражением падаю за стол, не успеваю даже бросить взгляд в сторону Картера, как мистер Хассенфельд начинает свою лекцию.

Как только занятия заканчиваются, я собираю свои вещи и направляюсь прямо к двери, игнорируя урчание в животе. Так как я сильно опаздывала сегодня утром, у меня не было времени на завтрак, и я не упаковала себе обед. Я могла бы купить еду в столовой, но для этого нужно было бы пойти в столовую, а я этого делать не буду.

Как только мы выходим в холл, Картер идет рядом со мной. — Что случилось, Эллис?

— Ничего нового, — говорю я ему.

— Ты заснула прошлой ночью?

Я улыбаюсь ему. — Нет, я просто перестала отвечать.

Он симулирует надутые губы щенка. — Злюка.

— Уверена, ты не слишком много спал из-за этого, — небрежно говорю я. — Ты всегда мог подцепить свою фанатку; Я уверена, что она всегда рядом, готова к грязным разговорам с тобой, чтобы поддержать ваш командный дух. Лучшая фанатка и все такое.

Картер улыбается мне. — Детка, ты безумно завидуешь моей фанатке.

Мой взгляд останавливается на его и сужается. — Я не ревную. Это абсурд. Нахожу ли я всю концепцию девушек, буквально призванной обслуживать вас, дарить вам подарки и подлизываться к вам только потому, что вы умеете бросать футбольный мяч, немного архаичной? Да. Но это не ревность, и это не имеет к тебе никакого отношения.

— Эй, фанатки поднимают наш боевой дух и ободряют нас. Наши личные чирлидеры.

— Верно, — сухо говорю я. — И я уверена, что никто из вас никогда не воспользуется звездами в своих глазах, чтобы заняться с ними сексом.

— Действительно ли это выгодно, если они хотят этого? — спрашивает он.

— Неприятно, — сообщаю я ему.

Он качает головой, отвергая мое объяснение. — Ты завидуешь. Ты собственница, Эллис? Теперь, когда ты отсосала мой член, ты не хочешь, чтобы это сделал кто-то еще? Тебе придется быть более усердной, если это так. Мой член требует гораздо больше внимания, чем ты ему уделяешь.

Сглотнув комок смущения, я огрызаюсь: — Я не по своей воле оказывала твоему члену внимание.

— Нет? — спрашивает он, приподняв бровь. — Кажется, я помню, как ты говорила, что хочешь этого.

— Ты “заставил” меня это сказать, — напоминаю я ему, широко раскрыв глаза.

— Нет, я предложил тебе варианты, и ты сделала свой выбор.

— Ты сумасшедший, — ошеломленно сообщаю я ему.

Не обращая внимания на все это, он говорит: — Может быть. — Затем, чуть не сбиваясь с ритма, меняет тему. — Ну, где ты обедаешь? Я заметил вчера, что никогда не вижу тебя. Не то чтобы я ожидал, что ты будешь сидеть с чирлидершами, но я быстро оглядел столовую и больше нигде тебя не видел.

— Я не ем в столовой. Не с тех пор, как начались все эти… глупости с Джейком. Люди смотрят и делают пренебрежительные комментарии. Твои друзья-чирлидершы могут быть настоящими стервами, и я даже не знаю, почему их это волнует. Они должны обижаться за меня, а не принимать его сторону. Клянусь, им нужно, чтобы их девичьи карты были приостановлены до тех пор, пока они не пройдут лечебный курс по женской силе или что-то в этом роде.

— Рыбак рыбака видит издалека, — просто говорит он. — Джейк — один из них, а ты — нет.

— Да, я заметила.

— Может быть, — говорит он, бросая на меня быстрый взгляд. — Ты достаточно привлекательна, и хотя ты держишься недоступной, ты явно не застенчива, иначе ты не смогла бы воевать со мной так, как ты это делаешь. Возьми себе какое-нибудь снаряжение Лонгхорн, одну из тех блестящих держателей конского хвоста, и улыбнись этому красивому лицу, я уверен, ты сможешь найти место за их столиком.

— Я откажусь, — говорю я ему. — Раньше я сидела с Грейс и ребятами из молодежной группы из нашей церкви, но их быстро оскорбляли кашель твоих приятелей-спортсменов. Я не хотела больше доставлять Грейс дискомфорт, поэтому, пока все не уляжется, никакой столовой для меня.

— Ну, ты должна поесть.

— В прошлый раз, когда я пыталась улизнуть куда-нибудь в одиночестве, чтобы поесть, меня загнали в угол три придурка-спортсмена и… подождите, я думаю, ты знаешь, эту историю, — саркастически говорю я. Мой тон упал до нормального децибела, и я заключаю:

— Теперь я ем в своей машине с запертыми дверями.

— Это грустно, Эллис.

— Это не грустно. Что ж, сегодня это так, потому что у меня не было возможности упаковать свой ланч, но в большинстве дней это на самом деле довольно мирно. Немного спокойного времени в середине дня, я могу прочитать пару глав любой книги, которую я читаю. Это как небольшой перерыв в середине дня от людей. Мне нравится проводить время в одиночестве. Мне не нужна компания все время.

Картер кивает. — Что ж, сегодня у тебя будет компания.

— Нет, сегодня я буду читать все время, даже не прерываясь звуком собственного жевания.

— Неа. Тебе нравятся крылышки?

— Крылышки? — спрашиваю я, глядя на него.

— Куриные крылышки. Ты не какая-то вегетарианка, не так ли?

Я качаю головой. — Нет, мне нравятся крылышки.

— Отлично. Пойдем возьмем немного.

Мои глаза расширяются, и я замедляюсь. — Что? Нет. Это… Мы… Во-первых, учебный день еще не закончился, и если ты думаешь, что я пойду куда-нибудь с тобой одна…

Подняв руку, чтобы остановить меня, он говорит: — Расслабься, Эллис. Я не собираюсь трахать тебя в Вингстопе [Прим.: Wingstop Inc. — американская многонациональная сеть ресторанов авиационной тематики, специализирующихся на куриных крылышках], я только собираюсь тебя накормить. Ты только что сказала, что не принесла свой обед, и, как я уже говорил, я чувствую, что должен тебе еду.

— Я не сяду с тобой в машину наедине, — сообщаю я ему.

Он безразлично пожимает плечами. — Тогда езжай сама. Я имею в виду, что это буквально одна минута езды, так что я думаю, что ехать отдельно довольно глупо, но если это заставляет тебя чувствовать себя в большей безопасности, флаг тебе в руки.

Мне даже не стоит думать о том, чтобы идти куда-либо с кем-то, кто должен добавить «если это заставит тебя чувствовать себя в большей безопасности» к приглашению пообщаться с ним. Однако при мысли о крылышках у меня текут слюнки. Прошло много лет с тех пор, как я их ела. Раньше мы заказывали крылышки по пятницам раз в месяц или около того, чтобы побаловать себя, но потом Хэнк должен был починить свою машину, это был дорогой ремонт, и мои родители не нагнали достаточно времени, чтобы позволить себе даже случайную ночь с крылышками дома.

— Ты обещаешь, что это не уловка? — спрашиваю я, и это противное чувство уязвимости снова настигает меня.

Картер ободряюще кивает. — Временное перемирие.

Наверное, это ужасная идея, но как по сигналу мой желудок урчит, умоляя позволить милому человеку купить ему куриных крылышек. Я говорю моему желудку, что он совсем нехороший человек, но моему желудку решительно все равно, что он за человек, пока он покупает ему куриные крылышки.

Вздохнув, я крепче сжимаю свои книги. — Хорошо.

10

Не знаю, почему я рассказала ему историю о том, что мои родители больше не могут позволить себе крылышки в случайную ночь. Я не знаю, почему я позволила ему водить машину или почему я вообще согласилась приехать, но к тому времени, когда я начищаю свой застеленный бумагой поднос с крылышками барбекю без костей, я вроде как рада, что сделала это.