Солдаты льда

— Они все такие официальные? — прошептала Мартина, присев на корточки, чтобы развязать запорошенные снегом завязки лыж.

— Тикканен следует старым обычаям, — прошептал Вил в ответ. — И он не глухой. Мартина прикусила губу и больше ничего не сказала.

— Оставьте свои вещи на мое попечение, — проинструктировал гном, когда они были готовы. — Совет примет вас при первой же удобной возможности. Он распахнул внутренние двери, на которых были нарисованы свирепого вида барсуки. Вил наклонился, чтобы пройти через низкий порог, и Мартина последовала за ним, пригнув голову. За дверью холл был достаточно высок, чтобы они оба могли легко встать в полный рост, хотя голова ее спутника почти доставала до потолка. Старый Тикканен закрыл за ними двери, прогоняя оставшийся холод.

Здесь, внутри лабиринта гномов, зал был наполнен светом от пары настенных бра, в которых находились резные палочки, светящиеся магическим светом. Пока Тикканен защелкивал дверные засовы, люди отряхивали снег со своих гетр. В конце концов, древний привратник прошаркал мимо, чтобы провести их по коридору в самое сердце подземного лабиринта.

Это был первый визит Мартины в дом маленького народа. Она никогда не была внутри жилищ ни гномов, ни карликов, поэтому была очарована каждой деталью. Она ожидала увидеть каменную кладку и сырой мох, как в подземелье или погребе, или деревянные балки, как в шахте, но не яркие деревянные панели, которые покрывали стены, потолки и полы. Далеко не промозглый и темный, дом был светлым и теплым, с воздушностью, которая понравилась Мартине, потому, что она никогда не любила тесные покои.

Их путь пролегал через еще один ряд дверей. Они были покрыты замысловатой резьбой со стилизованными узорами в виде птиц, деревьев и вплетенных виноградных лоз. Эта третья дверь запечатала влажное тепло лабиринта, и за ней они почувствовали насыщенные ароматы сосны, лака, тмина и духовых шкафов для выпечки. Как и прежде, путь продолжал освещаться магическими бра. Их маршрут петлял все глубже, мимо перекрестков и других дверей, украшенных искусством резчиков, пока, наконец, Тикканен не ввел их в маленькую комнату, несомненно, большую по стандартам гномов. В центре одной из стен находилась дверь, украшенная медными медальонами.

— Совет находится внутри. Вы должны дождаться, пока они не позовут вас, — объяснил привратник перед уходом. Очевидно, привыкший к такому порядку, Вил устроился на одной из скамеек с высокой спинкой у стены. Вырезанное для гномов сиденье было не более чем скамеечкой для ног долговязого человека. — Садись, — предложил Вильхейм.

— Я думаю, я постою. Мартина не могла смотреть на этого человека, не испытывая желания рассмеяться — он пытался сохранить достоинство, в то время как его колени были подтянуты практически к подбородку. — Это может быть долгое ожидание, — предупредил ее спутник.

Мартина вернула себе самообладание, изобразив большой интерес к пустой комнате. — Я слишком долго была неподвижна.

Вил был прав. Ожидание быстро стало бесконечным. Заскучав, Мартина, в конце концов, неловко присела на другую скамью, лениво поигрывая маленьким серебряным ножом, который дал ей Джазрак. — Как ты думаешь, почему они так долго? — пробормотала она.

— Они гномы, — холодно ответил Вил. Думая, что он задремал, Мартина вздрогнула, услышав мужской голос. Лезвие выскользнуло у нее из пальцев и с дрожащим стуком воткнулось в пол рядом с ногой. — У Вани есть свое собственное чувство времени. Тебе лучше привыкнуть к этому. Я никогда не видел, чтобы их что-то торопило, — сонно пробормотал он.

— У них не может быть так много дел. Это всего лишь маленькая долина.

— У Вани есть свое собственное представление о том, что важно, — прокомментировал Вил, ведя праздную болтовню и переставляя ноги в более удобное положение. — Они важные. И эта долина важная. Я сомневаюсь, что есть что-то еще таково. Конечно, мы с тобой занимаем низкое место в их приоритетах. Старейшины, вероятно, внутри, пьют березовый чай, пытаясь определить справедливую цену за случайно убитого гуся или что-то в этом роде. Это правильный способ делать что-то, что касается их самих.

Ничто из этого не звучало особенно обнадеживающе. Мартину раздражало, что она остановилась так близко к своей цели, хотя она знала, что несколько часов, даже день или два, мало что изменят. — «Это все та же старая я, желающая, чтобы все прошло просто идеально», — напомнила она себе. — «Мне просто нужно расслабиться». Пытаясь удержать эту мысль в голове, она откинулась на спинку сиденья. Время тянулось все дальше и дальше, хотя скуку время от времени нарушали визиты проходящих мимо гномов. Некоторые даже останавливались достаточно надолго, чтобы неловко поприветствовать Вила. Они говорили с таким сильным акцентом, их «р» сильно раскатывался, а гласные так резко вырывались, что Мартине было почти невозможно их понять, но у Вила, по-видимому, не было никаких проблем. Он внимательно отзывался каждому по имени, время от времени спрашивая о здоровье жены или ребенка.

Несколько раз Мартина мельком видела маленьких домохозяек-гномов со светло-каштановыми волосами, собранными в пучок. Две из них заглянули в комнату, чтобы взглянуть на человеческую женщину. Бросив короткий взгляд, они скрылись из виду, чтобы посплетничать и покудахтать шепотом. Мартина решила не мешать их женской игре и держала глаза почти закрытыми, притворяясь спящей. Если бы они не были такими низкорослыми и широкоплечими, решила Мартина, они везде были бы похожи на домохозяек. Здесь они одевались в красные и синие платья и вышитые белые фартуки: в других странах одежда могла быть другой, но любопытство к сплетням оставалось неизменным.

Иногда дети, более честные в своем любопытстве, сопровождали женщин. Они долго стояли и смотрели после того, как их матери в смущении отошли. Мартина заметила, что Вил не привлекал такого внимания. Возможно, он был знакомым гостем и поэтому не заслуживал внимания. — Я, должно быть, довольно необычная, а?  — наконец сказала она Вилу. Она начинала уставать от того, что другие наблюдают за ней.

Мужчина зевнул и кивнул. — Ну, — наконец, решился он, — они видели людей до меня, в основном, но ты первая человеческая женщина и, по их стандартам, не особенно похожая на леди.

— Я благодарю тебя!

— Я имел в виду женственность в их глазах. Сражаться — это мужская работа среди Вани. Женщины воспитывают детей и управляют домом. Мужчины охотятся, занимаются сельским хозяйством и имеют дело с чужаками. Ты другая. Ты не соответствуешь их ожиданиям.

— «Тогда совет ждет большой сюрприз. Боги знают, что они могли бы подумать, если бы узнали, что я еще и Арфистка». Эта мысль вызвала озорную усмешку на ее лице.

— Я думаю, они уже это знают, — прокомментировал Вил, в очередной раз, разминая затекшие ноги.

Наконец окованная медью дверь совета распахнулась. В дверном проеме стояли два гнома в синих одеждах, подпоясанных поясами, вышитыми красным и зеленым. Оба были молодыми гномами, едва ли старшими, как отметила Мартина. У первого были коротко подстриженные вьющиеся черные волосы и контрастная густая борода. Другой выглядел немного моложе, и у него было больше живота, его лицо также не выглядело обветренным. Его волосы и борода были черными, длинными и заплетенными в косы, кончики косичек на подбородке почти касались груди.

Вил поднялся навстречу гномам. — Приветствую тебя, Джука Тункело, — сказал он худощавому. — И тебя, Тури Тункело.

— Приветствую тебя, — коротко стриженный Джука ответил с резкостью, которая препятствовала дальнейшему разговору. — Совет приглашает вас войти. Следуя за гномами в зал, Мартина гадала, было ли последнее сказано с неодобрением или это было просто окрашено его суровым акцентом.

Зал совета представлял собой небольшой амфитеатр квадратной формы с более высоким потолком, чем в другой комнате. Просторная высота была необходима для размещения трех ярусов скамеек с трех сторон зала. Несколько гномов, все старые, морщинистые джентльмены, сидели на сиденьях в самых разных позах. Один, сгорбленный от старости, опирался на сучковатую трость, пока его длинная белая борода не коснулась пола. Другой, казалось, дремал, его лысая голова сонно покачивалась, когда он прислонился спиной к следующему ярусу. Другие сидели, сбившись в небольшие кучки, серьезные бородатые человечки, потягивающие чай из чашек. Судя по их бородам, ни один из них, не считая двух привратников, по мнению Мартины, не был меньше чем прадедушкой. В то же время она знала, что внешность обманчива, поскольку продолжительность жизни гномов составляла двести или более лет. Насколько она знала, это могли быть пра-пра-пра-дедушки.