Солдаты льда

— Было бы лучше, если бы ты поразмыслила над своими действиями до настоящего момента, моя дорогая, — прошептал волшебник. — Я думаю, что одна из вещей, в которых ты нуждаешься, — это больше времени для размышлений. С этими словами волшебник убедил Тури выступить в качестве его проводника.

Пухлый гном, мастер магических иллюзий по профессии, был заинтригован возможностью поговорить с волшебником-человеком, и они вдвоем исчезли в коридоре, поглощенные беседой.

— Я приглашаю вас, мастер Вильхейм, встретиться с советом по вопросам, которые касаются как вас, так и нас, — хрипло объявил Джука, как только к нему вернулось самообладание. — У вас есть дом в нашей долине, так что это правильно, чтобы вы присоединились к нам. Из приглашения Джуки было ясно, что оно распространяется только на Вила. Воин вряд ли смог бы отказаться, и вскоре он и гном тоже ушли, оставив Мартину одну. Расстроенная, она вернулась в комнату.

Дзинь!!

Стальной шлем срикошетил от стойки кровати и покатился по полу, отброшенный резким ударом ее ноги в жесткой обуви.

— Черт бы побрал этого человека! За грохочущим лязгом все еще вращающегося шлема последовала ругань. — Наглость, несусветная наглость! Мартина разразилась потоком ругательств, вспоминая самые отборные оскорбления, которым она научилась за годы, проведенные на берегах Внутреннего Моря. К счастью, волшебник не присутствовал при этом, чтобы услышать, как она проклинает его происхождение, его остроумие и особенно его мастерство.

— «Это так на него похоже», — подумала Мартина. Если и было что-то, что беспокоило ее больше всего среди множества раздражающих качеств Джазрака — его снисходительности, его самодовольства, его превосходства, — так это непревзойденная способность Джазрака выдвигаться на первый план в любой ситуации. Он был эгоистичным, властным, даже ребячливым, но больше всего Джазрак обладал талантом превращать даже самое обыденное действие в тайну, которая очаровывала других, даже когда приводила ее в бешенство.

— Волшебники! — возмущалась она, как будто это объясняло все, что беспокоило ее в поведении Джазрака.

Сидя в навязанном созерцании, Мартина сомневалась, что усваивает тот урок, который Джазрак хотел ей преподать. Вместо этого, все, о чем она могла думать, было то, как близка она была много лет назад к тому, чтобы стать любовницей своего наставника. Тогда она была значительно моложе, и Джазрак казался вежливым и лихим. Казалось, он побывал во всех экзотических местах, которые она мечтала увидеть, попробовал на вкус, потрогал и увидел то, что юный рейнджер могла только вообразить. Она была по уши влюблена в него. Теперь эта мысль приводила ее в ужас.

И все же, Мартине пришлось признать в этом человеке определенную элементарную порядочность. Какой бы наивной она ни была, волшебник всегда относился к ней по-джентльменски. Он никогда не использовал ее в своих интересах и всегда честно говорил ей, что, по его мнению, лучше для ее карьеры. Хотя его манеры приводили ее в бешенство, волшебник всегда заботился о ней.

Чем дольше она сидела, тем более странные повороты принимали ее рассуждения. Ее гнев на Джазрака превратился в гнев на саму себя. Она подвела его, несмотря на то, что выполнила задание. Волшебник имел право сердиться на нее.

Ее размышления были прерваны отдаленным ревущим шумом, который глухо разнесся по коридорам. Это был странный звук, один из тех звуков, которые Мартине, несомненно, были знакомы, но она не могла его определить. Она игнорировала его, пока он не повторился снова, доказывая, что это не было просто странным происшествием. Она вышла в коридор, чтобы разобраться.

Ревущая нота зазвучала снова, постепенно затихая, как плачущий ребенок. Она звучала так, будто охотник зовет своих собак, как охотничий…

— Рог! — внезапно выпалила Мартина. — Кто-то снаружи сигналит в рог. Схватив свое снаряжение из комнаты, она побежала по деревянному коридору, пытаясь запомнить дорогу к главному залу. Как раз в тот момент, когда она начала думать, что заблудилась, рейнджер завернула за угол и чуть не споткнулась о Джуку, бросившегося в ее сторону. Инстинктивно они оба отскочили назад, оба потянулись к своим клинкам, прежде чем точно осознали, что происходит. За гномом поспешал Вил, возвышаясь над остальными гномами совета.

Свирепое выражение исчезло с бородатого лица Джуки, когда он узнал человека. — Все к южным дверям! Быстро! Не дожидаясь ответа, Джука пронесся мимо Мартины по коридору.

Арфистка ухватилась за возможность последовать за ним, прежде чем кто-либо успел возразить против ее присутствия. Она знала, что не должна быть частью этого собрания совета, но предположила, что его слова опровергли это ограничение.

Ведомые Джукой, Мартиной и Вилом, гномы поспешили по коридорам, освещенным холодным светом, и прошли через двери, такие низкие, что даже Мартине, едва ли высокой по человеческим меркам, пришлось пригнуть голову. Другие гномы, которых они встретили, пораженные этой странной компанией, выкрикивали вопросы, когда они проходили мимо. Мартина не могла разобрать торопливых ответов. Старейшина Сумало вскоре отстал, его ноги выдавали его возраст. Пока они бежали, к ним присоединились еще люди Вани с копьями и короткими мечами в руках.

Наконец они высыпали в большое фойе у южного входа в лабиринт. Проход был построен без учета людей, и Мартина обнаружила, что стоять прямо невозможно. Низкий потолок заставлял ее чувствовать себя неуютно. Она заметила, что Вил был вынужден скорчиться на полу.

Сумало, сопровождаемый Тури, протиснулся сквозь толпу, чтобы присоединиться к Джуке, шедшему впереди группы. Оглянувшись, Мартина увидела красочную вспышку камзола Джазрака. — Джазрак! — крикнула она, пытаясь дать волшебнику понять, что она здесь.

Изнутри выход из убежища представлял собой элегантное произведение простоты, состоящее из плотно подогнанных панелей из полированной сосны, когда-то светлой, но теперь золотисто-коричневой с возрастом. Глядя на трещины в дверных косяках и истертые половицы, Мартина решила, что они находятся в одной из самых старых частей лабиринта.

К этому времени полдюжины гномов выстроились в неровную линию в ответ на выкрикиваемые Джукой команды. Их оружие представляло собой разномастный набор из того, что было под рукой. Мартина заметила мечи, копья и топоры, а один гном даже размахивал ножом для разделки мяса, оживленно болтая с таким сильным акцентом, что Арфистка не могла его разобрать. Резкие команды Джуки выстроили их в грубую шеренгу, которая заблокировала дверь. Любопытных детей, которые последовали за группой, загнали обратно за линию на случай, если возникнет какая-то опасность.

Пока гномы организовывались, Мартина проскользнула вперед, чтобы воспользоваться возможностью осмотреть поверхность. Опустившись на колени, она приоткрыла маленький глазок в двери. Ослепительный свет ворвался через квадратное отверстие и разлился по истертому полу, отражаясь от золотистой сосны и освещая всю комнату. Морозный сквозняк сопровождал солнечный луч, словно насмехаясь над ее теплом.

— Человек, убирайся оттуда! — рявкнул Джука. Помня, что она всего лишь гостья, но все еще испытывающая любопытство, Мартина начала закрывать створку, но не отрывала глаз от глазка. Прищурившись, чтобы разглядеть что-нибудь отчетливо, она увидела залитый солнцем снег. Морозная утренняя дымка висела над ягодными кустами на краю луга.

Мартина слышала, как ворчание Джуки с каждой секундой становилось все громче, и уже собиралась сдаться, когда заметила движение среди веток. — Джука, посмотри туда, — нетерпеливо прошептала она, отступая в сторону. — У той вырванной с корнем сосны.

Гном прижал глаз к щели. — Я не понимаю, ты имеешь в виду большую белую штуку?

Рейнджер кивнула. — Это Вресар.

Скрипучий рог протрубил снова, звуча громче через отверстие. Рядом с  элементалем стоял гнолл, трубивший в изогнутый рог. Зимний ветер трепал рваную одежду гнолла.

— Он пришел сюда за тобой! — Джука обвинил Мартину, когда старейшина Сумало вышел вперед, чтобы посмотреть.