Солдаты льда

— Танцы, безусловно, пробуждают жажду. Слова Вила были натянутыми, когда он выбирал путь к бочкам.

— Маленький скрипач был очень хорош, — сказала Мартина с такой же неловкостью, пытаясь расправить свою помятую одежду.

— Это Реко, их бард, — объяснил бывший паладин. — За триста сорок семь лет у него было много времени для практики.

На мгновение Мартина опешила, пока не вспомнила, что большинство гномов прожили более трех столетий или даже больше. Эта мысль внезапно заставила ее задуматься — сколько лет этому лабиринту. Как давно Вани заняли эту долину?

Ее вопросы так и не были заданы, потому что в этот момент в зал ворвался пухлый юноша. В своем порыве гном пронесся сквозь толпу, как маленький валун, напугав одну из скамеек, полную выпивох, так, что они чуть не упали на пол. Болтовня в зале внезапно прекратилась, хотя никто не пошевелился, опасаясь того, что они могли услышать.

— Отец мертв! — выпалил юноша-гном, его глаза расширились, а голос прерывался от слез. — На нашу ферму напали гноллы. Худни… Отец... все мертвы!

Глава десятая

Гуляки погрузились в тишину. Топот танцоров прекратился, и затихающий гул струн скрипки эхом разнесся по деревянным залам. Сплетники прекратили свою болтовню. Кружки перестали звенеть. Древние гномы, наполовину оглохшие, напрягали слух, чтобы расслышать следующее слово, не уверенные в том, что уже было сказано.

— Брат Бури, что случилось? — тихо спросил старейшина Сумало своим тонким, хриплым голосом. Старый священник пробился сквозь ошеломленных гномов, чтобы добраться до дрожащего юноши. Сумало старался говорить спокойно и успокаивающе, чтобы ужас мальчика не посеял панику среди гуляк.

— Это были гноллы, — выпалил Бури, его толстые щеки задрожали, когда он попытался взять себя в руки. — Мы с отцом как раз заканчивали работу, мы собирались пойти на танцы, и я зашел внутрь, а потом отец крикнул, что идут гноллы, а потом он закричал. А потом они выломали входную дверь, и я... я... Он запинался, голос молодого гнома сорвался, подхваченный слезами, которые стекали по его жидкой бородке.

Сумало сжал плечи юноши, придавая ему уверенности. — И?

— Я сбежал через запасной выход… но отец этого не сделал.

К этому времени мужчины Вани собрались поближе, чтобы послушать рассказ. Те, кто был в возрасте воина, жались ближе всех и слушали наиболее внимательно. Мартина, оттесненная толпой маленьких воинов, заметила Джуку, Тури и Оджакангаса в первых рядах.

Джука повернул юношу от Сумало лицом к себе. — Бури, сколько там было людей-собак? Хотя Джука говорил тихо, в его голосе не было мягкости. Его глаза были решительными и яркими.

— Я не знаю.

— Подумай. Подумай хорошенько. Мы должны знать их количество. Подумай о здешнем лабиринте! Сколько их там было?

— Десять... может быть, больше. Я не уверен! Однако с ними было большое белое существо — оно выломало дверь. Округлое тело юноши задрожало, как будто собиралось растаять в руках Джуки.

— Это Вресар! Мартина проглотила имя, но воины все равно его услышали.

— Хватит, Джука, — твердо сказал Сумало, освобождая мальчика из рук лесника. — Бури, тебе достались трудные времена. Оставайся здесь со своими кузенами и отдыхай. Кара… Хейкко… вы возьмете мальчика к себе? Священник подвел юношу к золотоволосому воину и его дородной жене. На их лицах отразилось беспокойство, они обняли юношу и увели его с собой.

Удовлетворенный тем, что о юном гноме позаботились, Сумало поспешно повернулся к Арфистке, его коренастое тело напряглось от неудовольствия. — Вы что-то знаете об этом?

Мартина кивнула.

— Джука, Тури... приведите остальных. Сейчас у нас должен быть совет. Госпожа Мартина, вы будете присутствовать. Решение старейшины Сумало было быстрым и точным, и никто, даже Мартина, не подумал усомниться в его авторитете, когда седобородый старый священник направился в зал совета. — Реко, сыграй что-нибудь успокаивающее, — мимоходом посоветовал он барду. Старый скрипач кивнул и приложил смычок к струнам. Когда Мартина оставила Вила в танцевальном зале, она услышала за спиной звуки нежной колыбельной.

Хриплый диссонанс дебатов начался еще до того, как группа гномов, предшествовавших Мартине, поднялась на ярусы в зале совета. Протиснувшись сквозь зрителей, столпившихся у двери, человеческая женщина достигла края ярусов на этаже совета. Все взгляды были устремлены на нее, любопытные и настороженные, но спорщики, ни разу не остановились, чтобы отметить ее присутствие.

Сумало, сквозь гул возбужденных голосов, наконец, добился того, чтобы его голос был услышан, стуча жезлом спикера.

— Говорите на общем языке! — хрипло рявкнул священник группе старейшин, говоривших на таком древнем диалекте, что Мартина едва могла их понять. — Посторонние должны понимать наши слова! Недовольный вздох пробежал по гномам Вани, но они выполнили его команду.

Старейшина Сумало быстро продолжил, прежде чем столпотворение могло начаться заново. — Вопрос, стоящий перед советом, заключается в том — что теперь делать с гноллами. Этот человек, госпожа Мартина, недавно была их пленницей. Я прошу ее сейчас рассказать нам, что она видела.

Его железные амулеты зазвенели, когда священник вразвалку вышел вперед, чтобы вручить Мартине жезл спикера. Уважая их традиции, она поцеловала гладкое дерево, прежде чем начать свой рассказ.

Зал был битком набит гномами, причем белобородые сидели на нижних ярусах, в то время как фермеры и лесорубы заполняли верхние скамьи. Мартина повернулась к ним лицом, остро нервничая из-за того, что выступала перед ними.

— «С чего мне начать?» — подумала она, и у нее закружилась голова. — «Должна ли я рассказать им о разломе?» Это была миссия Арфистов, и, в конце концов, они и их работа должны быть секретными. Это был освященный веками принцип — чем меньше сказано, тем лучше.

Рейнджер решила избегать любых упоминаний о деталях своего задания. Пересказ начался с событий ее пленения. Аудитория Мартины подалась вперед, поглощенная деталями. Арфистка сделала все возможное, чтобы оценить численность и мастерство гноллов. Она подчеркнула действия «Ворд Мейкера», указав, что отсутствие Крота лишило племя их целителя.

Головы покачнулись, когда она напомнила им о пленнике. Голоса с сильным акцентом мрачно бормотали, но никто не поднялся, чтобы прервать ее. Сумало бесстрастно слушал, кивая головой, в то время, как Джука ерзал и нервно теребил свой меч. Тури, насторожив ухо, чтобы уловить каждое слово, внимательно наклонился вперед на своей деревянной скамье.

Спокойствие сменилось бурей, когда она описала прибытие Вресара. Вскочив на ноги, Джука Тункело ухватился за ее откровение. — Дьявол — порождение стихий? Откуда он взялся, человек? О чем вы нам не рассказали? Хор перешептываний, даже с белобородых передних рядов, поддержал его вопрос.

Мартина была почти готова. В подобных ситуациях рейнджер знала, что у нее мало навыков, чтобы придумать убедительную ложь. Подняв жезл спикера в тщетной попытке сохранить тишину, она объяснила: — Он пришел из разлома в леднике.

— Разлом? Что это значит? — спросил древний гном с дырявыми зубами в первом ряду.

Мартина почувствовала, как завеса тайны выскальзывает из ее рук. — Это проход между мирами, между нашим миром и царством льда.

Это объяснение вызвало дискуссию о том, правильно ли совет ее расслышал. Дискуссии перешли в жаркий шепот, когда гномы сбились в маленькие кучки, каждый старался высказать свое мнение, не повышая голос слишком громко. Только Сумало в центральном кресле понимающе кивнул.

— Царство льда? Откуда вы это знаете? — потребовал Джука. Мартина надеялась, что еще немного правды удовлетворит любопытство гномов. — Потому что это то, что мне сказали. Меня послали закрыть его.

— Отправили? Это слово прокатилось по ее аудитории, когда они ухватились за его значение.

— Госпожа Мартина, вы сказали, что вас послали. Кто вас послал? Теперь даже Сумало, до сих пор молчавший, присоединился к допросу. Кожистое старое лицо священника сморщилось от беспокойства.