Без лица

— Вам нужно подумать об этом, Осана-семпай, — мягко промолвил Аято, склонившись над партой. — В школе очень много клубов; уверен, вам не составит труда выбрать тот, который вам по нраву.

— Сейчас мне не до этого, — Наджими безучастно помотала головой. — Просто отстань.

— Хорошо, — Аято послушно кивнул, распрямляясь. — Не буду вас беспокоить. Пожалуйста, сообщите мне о своём решении до конца следующей недели.

И он вышел из аудитории, напоследок обернувшись и улыбнувшись мне. Я кивнул в ответ: такой дружелюбный жест являлся как раз тем, чего мне так не хватало в последнее время.

Аято молодец: он решил занять Осана чем-то так, чтобы у неё не оставалось времени ни снова сходиться с Ямада, ни мучить меня. Мудрый ход, нечего сказать.

К вечеру субботы школа опустела: дни стояли тёплые, и многие из учеников (а также учителей и администрации) собирались использовать эти полтора дня по полной, пока не полили дожди. Закончив работу в школьном совете, я направился в информационный клуб, планируя быстро просмотреть данные с камер и уйти домой: мне не терпелось сделать генеральную уборку.

Устроившись перед мониторами, я несколько раз моргнул, чтобы глаза достаточно увлажнились: у меня и так было плохое зрение, а за день учёбы острота снижалась ещё больше.

Протерев очки специальной тряпочкой, я водрузил их на нос и бегло просмотрел все мини-изображения, транслирующиеся с камер на мониторы в режиме реального времени. Одно меня заинтересовало: в пристройке, где располагалась мусоросжигательная печь, явно что-то происходило.

Я вывел изображение с этой камеры на весь экран и надел наушники: мне было крайне интересно, что же привело Аято и Осана туда в столь неурочный час.

— … понимаю всё куда лучше, чем вам кажется, — приятный голос Аято заставил меня мечтательно улыбнуться.

— Да что ты знаешь, — Осана раздражённо махнула рукой. — У меня в последнее время всё идёт из рук вон плохо.

— Я в курсе, — Аято прислонился плечом к стене, и его прекрасное лицо оказалось практически вплотную к камере, что заставило меня слегка податься назад. — Ваши друзья с недавних пор совсем не понимают вас…

— Таро просто дурак! — Осана сжала кулаки. — А Фумецу меня подвела. Ещё и ты со своими клубами и оценками… Мне сейчас совершенно не до этого.

— Я могу помочь, — Аято распрямился. — Я в курсе ваших чувств к Ямада Таро. В последнее время мы с ним крепко сдружились, так что я в силах повлиять на него.

Мои глаза расширились; я не понял, какую игру затеял Айши. Он что, хотел втереться в доверие к Осана и усыпить её бдительность? Но к чему это было: Ямада уже отказал ей, а он не из тех людей, кто меняет подобные решения. Может быть, их дружбу и удастся восстановить, но вот попытки признаться в любви обречены, и Осана, знавшая Таро много лет, могла бы сама об этом догадаться. Но вместо этого она с надеждой посмотрела на Аято и тихо спросила:

— Ты думаешь, это реально?

— Разумеется, — он кивнул на мусорный контейнер, стоявший слева от печи. — Таро даже написал вам письмо, но не решился отправить его и выбросил. Вы можете прочитать; думаю, оно до сих пор там.

Осана подошла к контейнеру и наклонилась над ним.

— Я вижу только мешки, — протянула она.

— Смотрите внимательнее, — спокойно отозвался Аято, зачем-то распуская узел галстука. — Он выбросил письмо при мне, и произошло это совсем недавно.

А потом случилось нечто безумное.

Аято снял галстук, оплёл его края вокруг пальцев, подойдя к Осана сзади, накинул его ей на шею и перекрестил концы. Наджими захрипела и попыталась вырваться, одной рукой схватившись за ткань, которая душила её, а другой пытаясь достать до Айши.

Но физически невозможно дотянуться до того, кто стоит сзади.

Через две минуты Осана обмякла, и Аято отступил назад, позволив ей упасть.

Я раскрыл рот в немом крике и уставился на монитор, не веря своим глазам.

Что он творит? Как это?.. Это и правда произошло?

Схватившись за телефон, я отправил ему сообщение: «Что ты наделал? К счастью, ты душил её меньше шести минут, так что есть реальный шанс её спасти. Сейчас я пришлю тебе инструкции по сердечно-лёгочной реанимации; займись этим немедленно!».

Я наблюдал за тем, как Аято, почувствовав вибрацию своего телефона, спокойно вытащил его из кармана форменных брюк и, прочитав сообщение, усмехнулся.

Осмотревшись по сторонам, он развёл руками в стороны и проговорил:

— Я не знаю, где камера, поэтому не могу гарантировать, что стою к тебе лицом, Масао, но, думаю, ничего страшного: мы сможем общаться и так.

Застыв на месте, я почувствовал, как дрожь прошла по всему моему телу.

Он знал.

Он знал, кто Инфо-чан на самом деле.

— Ты думаешь, что мы решили проблему, просто рассорив её с Таро? — продолжил Аято, спрятав руки в карманы форменных брюк. — Вовсе нет. Они друзья с детства, Масао. Такие отношения не разрушишь неделей лёгкого саботажа; пройдёт несколько дней, и они снова станут общаться, как и прежде, а потом Осана ничего не помешает повторить попытку признаться в любви, и тогда, возможно, ей повезёт больше. Единственный способ избавиться от этой угрозы — устранить её навсегда.

Я шумно сглотнул; крупные капли пота выступили у меня на лбу и покатились по вискам, неприятно щекоча кожу.

Что происходило? Как это возможно?

Только что при мне убили человека…

— Таков и был план с самого начала, — Аято развёл руками. — Первый этап — рассорить Ямада и Осана так, чтобы Таро не расстроился, когда подруга его покинет. Второй — устранить Осана… Физически.

Он нагнулся и, подобрав галстук с пола, бросил его в жерло печи. Я следил за каждым его движением, не шевелясь и даже не мигая, как завороженный.

— Сам подумай, Масао, — вымолвил Аято, спокойно перетаскивая мешки с мусором из помойного контейнера в печь. — Она не успокоится, пока не раздавит тебя целиком, ведь она такая же, как и её отец. Исчезновения любимой дочки надёжно отвлечёт Осана Джуничи от желания кропать свои статьи про дело Такада Ёрико, и эта семейка оставит тебя в покое. Иначе поступить было нельзя: ты и так пострадал от её действий. Учитывая твою чувствительность, в дальнейшем всё стало бы ещё хуже.

— Но убивать… — с трудом просипел я, сжав голову трясущимися руками. — Зачем же убивать?

— Наверное, ты спрашиваешь сейчас, нельзя ли не убивать её, а поступить каким-то другим образом, — Аято прервал возню с мешками и улыбнулся. — И ответ будет отрицательный. Для того, чтобы саботировать её, заставить переехать, подвести под исключение из школы, нужен продуманный план. У меня не было для этого достаточно времени. Кроме того, конкретно в этом случае расстояние не гарантировало мне безопасности.

Он глубоко вздохнул и внезапно посмотрел прямо в камеру.

— И потому, Масао, я утверждаю, что именно смерть Осана — это самый выгодный вариант для нас обоих.

Меня затрясло, и я закрыл лицо руками, глядя между пальцами, как Аято спокойно и методично загружал Осана в мусоросжигатель, как вытащил из её школьной сумки телефон и выключил его, не забыв вынуть сим-карту, как выбрал на дисплее печи самый интенсивный режим и запустил его…

И всё это смотрелось жутковато обыденно, как будто он проворачивал подобное каждый день.

А потом он, спрятав телефон Осана в свою сумку, вышел из пристройки.

Я минимизировал трансляционное окно с этой камеры и с ужасом наблюдал, как Аято появлялся в поле зрения других пластин.

Вот он вошёл в здание школы через заднюю дверь, вот он поднялся по лестнице на второй, а затем — на третий этаж. Потом он застыл у двери в информационный клуб и тихо постучал в дверь.

— Масао, нам нужно поговорить, — спокойно произнёс он. — Тебе нечего бояться; просто выслушай меня, и ты всё поймёшь.

Я съёжился в кресле, не в силах двинуться с места. Меня будто парализовало: я замер, как статуя, и неотрывно смотрел на небольшое окошко видео, куда транслировались данные с камеры, висевшей в коридоре у двери моего кабинета.