Без лица

Сайко, сделав знак следовать за ней, подошла к своему столу и, резко выдвинув первый ящик, коротко бросила:

— Вот.

Мы с Куроко послушно подошли ближе и посмотрели в ящик, но не увидели ничего необычного: стопка чистых конвертов, ключ электронной подписи, блокнот, упаковка карандашей, степлер…

— В глубине ящика у меня всегда лежит конверт, — пояснила Мегами, скрестив руки на груди. — Там внутри наличные — на непредвиденные расходы. В прошлом я один раз поймала Широми за обыскиванием моих ящиков, но тогда решила не раздувать скандал и просто сделала ей выговор. Сейчас же весь конверт пропал, и сама Широми не пришла в школу.

Мы с Куроко синхронно ахнули.

— Ты имеешь в виду… — начал я, но Сайко оборвала меня и продолжила:

— Я рассказала Фреду, но он посоветовал подождать, а потом, предварительно поговорив с Широми, решить, нужно ли вызывать полицию.

— Но ты не можешь быть уверена на сто процентов, что это она, — резонно заметила Куроко, поправив очки. — Когда ты видела этот конверт в последний раз?

— Вчера вечером, — Мегами нахмурилась и потёрла висок. — Тогда Широми решила задержаться подольше, что обычно ей не свойственно. Помню, меня это поразило, и теперь я жалею, что не расспросила её, в чём дело, и не осталась с ней сама.

— Никому не дано видеть будущее, — назидательно проговорила Каменага, наклоняясь к ящику пониже. — Внутри конверта была большая сумма?

— Большая, — Сайко вздохнула. — Не знаю, что и думать… Мне бы не хотелось обвинять Широми.

— Тогда почему бы не поступить, как рекомендовал Фред? — я развёл руками. — Давай дождёмся её саму, выслушаем, что она скажет в своё оправдание, а потом решим, как действовать дальше. Думаю, можно будет договориться, чтобы она отдавала деньги частями; тебе это подходит?

Мегами кивнула и резко задвинула ящик.

— Спасибо за ваше мнение, — вымолвила она, запирая его на миниатюрный ключик. — Надеюсь, вам понятно, что эти новости не должны распространиться дальше этого кабинета?

— Конечно, — Куроко чинно склонила голову.

— Можешь положиться на нас, — вторил ей я.

Мегами улыбнулась — на долю секунды подняла уголки губ кверху. Мы втроём переглянулись и, ни слова больше не говоря, направились к выходу. Наверняка каждый из нас думал о Широми и о том, что сподвигло её на столь безрассудный шаг.

========== Глава 34. Тени прошлого. ==========

Вторая половина четверга прошла куда спокойнее, чем первая. Широми так и не пришла, но Мегами решила не давать делу ход и подождать её возвращения: когда-то ведь она должна была объявиться.

Руто Ока, которая твёрдо вознамерилась уйти из школы, не явилась сама за своими документами: пришли её родители. Они не выглядели расстроенными, ведь Ока уверенно и быстро шла на поправку. Мать Руто была более молчаливой и сдержанной, но вот отец — он заявился в длинном бурнусе под осенним пальто — долго и пространно распространялся о том, насколько усложнённая школьная программа вредит здоровью молодого поколения.

— Я знал, что дурное грядёт, — вымолвил он, выпучив глаза для особого эффекта. — Мне было видение о когтистой птице, которая опустилась на камень и схватила мышь. Обычно я не игнорирую свои видения, но в этот раз решил списать всё на нервы, однако вот вам: снова всё сбылось! Бедная моя Ока! Хорошо, что старший сын приехал помочь нам из Токио — он служит там в храме, знаете ли.

Он ещё долго изрыгал на нас потоки своего красноречия, пока мы собирали для него пакет документов и характеристику на Оку.

Нам пришлось показать им, где хранились личные вещи Руто, потому что она сама наотрез отказалась приходить в Академи. Пока мать складывала в большую холщовую сумку книги и альбом с зарисовками черепов, отец продолжил рассуждать о своём даре применительно к этой ситуации.

В клуб любителей мистики родители Руто заходить не захотели: мы распрощались с ними и расстались — скорее всего, навсегда.

Вот так Руто Ока и исчезла из жизни Академи.

В конце дня я сидел в школьном совете, работая с системой электронного документооборота. Материалы, заказ которых был оформлен Аято, получили одобрение у Мегами: она находилась в расстроенных чувствах и потому, вопреки обыкновению, была не особо внимательна, так что эта проблема полностью отпала: мы получили небольшую передышку.

Я попытался полностью погрузиться в работу, чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей, и мне это даже удалось. Рутинные, знакомые занятия наполняли меня ощущением стабильности и надёжности, от этого становилось приятно, как будто я временно переносился в другой мир, в параллельную вселенную, где не существовало никакого Инфо. Там я был просто Сато Масао, учеником второго класса старшей школы, членом школьного совета, примерным и усердным, необщительным и болезненно неуверенным в себе.

Почти поверив в это, я улыбнулся своим мыслям и поднял голову.

Аято набирал что-то на клавиатуре своего ноутбука, при этом сосредоточенно переводя взгляд с кнопок на экран. Куроко сидела рядом и внимательно рассматривала распечатанные документы, сортируя их. Мегами устроилась за своим столом, положив подбородок на сцепленные пальцы и глядя в никуда. Остальные участники совета уже успели разойтись по домам, что лично меня устраивало: чем меньше людей, тем легче работалось.

Внезапное шипение заставило меня подпрыгнуть на месте и резко обернуться. Это ожило устройство громкой связи: их система была предусмотрена по всей школе для того, чтобы давать объявления, предназначенные для учеников. Чаще всего этим механизмом пользовалась Генка Кунахито — наш завуч: она вызывала к себе участников олимпиад и соревнований, а также либо проштрафившихся, либо, напротив, особо отличившихся учеников. Её громкий, звонкий голос был знаком каждому учащемуся Академи, и я ждал его, но после потрескивания и шума помех из динамика донёсся совсем другой — глухой мужской голос:

— Сато Масао, просьба зайти в кабинет директора.

После этой короткой фразы динамик замолчал; повторять команду никто не стал.

Аято посмотрел на меня и негромко заметил:

— Кажется, тебя вызвали, Масао.

Я пожал плечами и, поднявшись с места, пробормотал:

— Пойду узнаю, в чём дело.

Я выскользнул в тихий коридор и быстрым шагом направился к лестнице, гадая, зачем я мог понадобиться директору.

Кочо Шуёна возглавлял Академи с момента её основания — более трёх десятков лет. Раньше, до этого, он преподавал обществознание в средней школе и не поднимался выше должности обычного учителя, поэтому казалось довольно странным, что его — в то время молодого специалиста без надлежащего опыта работы, — назначили на пост директора, да ещё и в школе старшей ступени.

Мужчина высокого роста, он, однако, сутулился. На его лице всегда царило скорбно-мрачное выражение; лично я ни разу не видел, чтобы он хотя бы раз улыбнулся. Его волосы, только едва тронутые сединой, были подстрижены небрежно, а глубокие морщины немилосердно выдавали возраст и все переживания, которые выпали на его долю. Облик довершали очки в тяжёлой роговой оправе, брюки, сидевшие на нём странно и удручающе, рубашка болотного или коричневого цвета. Полгода — с октября по май — он надевал сверху шерстяную безрукавку-обжимку довольно унылого вида.

Обычно он никогда не занимался делами учеников и старался держаться ото всех подальше, запершись в своём кабинете и выходя оттуда крайне редко. Все общественные мероприятия брала на себя Генка-сенсей.

Но сейчас меня к себе вызвал именно он.

Я быстро взбежал на третий этаж и направился в кабинет директора. Ранее мне приходилось бывать там только один раз, и тогда я так волновался, что даже не осмотрелся вокруг, поэтому сейчас меня разбирало любопытство.

Постучавшись и дождавшись едва слышного приглашения войти, я нажал на ручку двери и толкнул створку от себя.

Кабинет директора оказался одним из самых больших помещений в школе, что, учитывая статус, не вызывало вопросов. На полу лежал тёмно-коричневый ковёр с плотным ворсом, украшенный замысловатым узором более светлого цвета. Вдоль стен высились стеллажи с книгами, посреди помещения стоял невысокий столик на манер журнального. По обе стороны от него примостились два кожаных дивана довольно роскошного вида.